В воротах мы столкнулись с целителями, которые в полном составе направлялись на тренировку. В составе их команды, к моему удивлению, оказалось четыре девушки, которые отличались неслабой физической подготовкой. Поразмыслив над тем, не отправиться ли мне вслед за ними и продолжить свой шпионаж, я вспомнил отличную пословицу, что лучшее враг хорошего, и решил ограничиться знаниями, полученными от подглядывания за конструкторами. Тем более что вряд ли целители показали бы мне что-то принципиально новое и интересное. У них ведь даже амулетов с собой никаких не было.
После сытного обеда мы вдвоем с Хором отправились на знакомую полянку с башней. Там уже находилась наша команда, занятая просмотром записи прошлогодней Игры. Ну, что сказать, зрелище и впрямь было весьма впечатляющим, но я быстро взял тренировку в свои руки и решил начать с разучивания хитрых приемов с мячом. Однако вскоре мне пришлось обломаться, так как задумка надежд не оправдала. Если мне для того, чтобы научиться отправлять мяч точно в цель с помощью удара ноги, было достаточно всего нескольких попыток, то у остальных результаты были намного хуже. После их ударов мяч летел куда угодно, только не в окно на башне, да и передачи благодаря такой точности также теряли все свои номинальные преимущества.
Пришлось, скрепя сердце, оставить мысль о таком сюрпризе для конструкторов и вернуться к обычным тренировкам. Эх, если бы я занимался этим с самого начала, то за две десятицы команда смогла бы вполне сносно овладеть подобными финтами, здорово выигрывающими в скорости по сравнению с известными всем приемами. Но время было уже упущено, поэтому теперь придется мне одному использовать футбольные наработки.
Когда я это осознал, то закончил издевательства над мячом и перешел к следующей части тренировки — работе с иллюзией. Создав аналогичный конструкторскому артефакт из куска деревяшки, я принялся гонять команду, старательно изображая противодействующих им соперников, которых только недавно видел в записях у конструкторов. Поначалу все сильно удивлялись, как это иллюзорные игроки не только действуют грамотно и вполне логично, но и реагируют на их движения, а вскоре привыкли и настолько увлеклись Игрой, что стали работать в полную силу. А именно это мне и нужно было.
Спустя полчаса, когда команда начала показывать явные признаки усталости, я сделал перерыв и велел вернуться к просмотру записей. Но меня теперь интересовали не сами схемы, а те моменты, где конструкторы по какой-то причине действовали неудачно. На них я останавливался, полагая, что Фаррад уже давно их проработал, и просил команду найти правильный вариант действий. Когда общими усилиями определялась верная схема, я вновь запускал мысленный проигрыватель, и мы искали способы противодействия, которые затем закрепляли на практике. И хотя таким методом многого было не добиться, я понимал, что непоколебимая уверенность конструкторов в скорректированных схемах может сыграть нам на руку. И пусть в итоге он принесет всего пяток очков, но даже подобной мелочью пренебрегать было нельзя.
Я видел, что постепенно игроки начинали вживаться в отведенные им роли, и действовали уже не так хаотично. У них стали получаться характерные приемы, некоторые схемы угадывались интуитивно, без долгого предварительного обсуждения, появилась хоть какая-то слаженность и взаимовыручка. Но весь этот процесс, несмотря на мои старания, происходил очень медленно, а как его ускорить, я даже не представлял. Мне оставалось только раз за разом активировать артефакт и постепенно усложнять задачи. Кстати, я не только изображал кинопроектор. Периодически я формировал амулеты иллюзий и сам включался в Игру, чтобы адепты не забыли, что в их команде вообще-то семь игроков.
Постепенно утомление адептов набирало силу, мне приходилось все чаще устраивать перерывы и давать возможность команде поработать мозгами. Но вскоре и они начали постепенно перегреваться от чрезмерной нагрузки. А когда наступил вечер и с неба начал срываться мелкий дождик, я решил, что на сегодня достаточно, развеял артефакт и скомандовал всем отправляться на ужин. За это время мы успели сделать немало, но все равно я чувствовал, что такими темпами конструкторов мы не догоним. Нужно было найти нечто, которое уравняло бы наши шансы на победу, но пока я ничего подобного не видел.
Да, на крайний случай можно нам с Кисой использовать ускорение, но это весьма рискованно. Сколько мы таким образом сможем заработать очков? Десять, двадцать? А потом наша команда останется вообще без нападающих, которые окажутся полностью обессилевшими, и в результате потеряет гораздо больше. Футбольные финты — тоже не вариант. Их нужно использовать только как сильный козырь, так как после пятого раза конструкторы наверняка найдут какой-нибудь способ противодействия.
Усталая и полностью вымотанная команда плелась к воротам Академии, а я все размышлял над этой проблемой и не видел ее решения. И даже в столовой, где игроки с большим аппетитом уминали поздний ужин, отдавшись мечтам о мягкой постели, меня не озарила гениальная идея. Предупредив всех, что завтра с самого раннего утра мы возобновим тренировку, я услышал в ответ лишь сдавленные стоны. Ухмыльнувшись, я попросил адептов не опаздывать, и вместе с друзьями направился в общагу. Надо было пообщаться.
В комнате Хор сразу рухнул на свою койку, словно бревно, а все это время державшаяся бодрячком Киса повторила его падение на мою. Посмотрев на них, явно находящихся в состоянии блаженства, я недовольно покачал головой. В рассветной школе мне приходилось выдерживать нагрузки раз так в десять интенсивнее, но ничего — выжил, а тут всего полдня легких физических упражнений — и нелюди уже в полном ауте. Странно, я считал их крепче.
Положив в угол прихваченный с собой мяч, я решительно заявил:
— Так, пока вы не отрубились, я хочу услышать ответ на один непростой вопрос — что мы можем использовать в качестве противодействия конструкторам? Причем этот прием, средство или что-нибудь иного плана должно быть, во-первых, разрешено правилами, а во-вторых, не использовавшимся в предыдущих Играх. Итак, ваши предложения?
— Что, уже сомневаешься, что мы можем победить? — спросил Хор.
— С такой подготовкой, какую мне сегодня продемонстрировала наша команда, я совершенно уверен в обратном, — честно ответил я. — А рассчитывать, что за два оставшихся дня мы сможем на порядок ее улучшить, было бы глупо.
— Значит, никаких шансов нет?
— Ну, почему же? Шансы всегда есть, но сейчас они у нас весьма невелики. Просто я прекрасно видел уровень подготовки конструкторов и поэтому интересуюсь, что вы можете посоветовать, так как мои собственные идеи уже иссякли.
