ЭПИЛОГ
Магическое зеркало вот уже час показывало одну и ту же картину. Грустную картину, очень грустную, даже для старых и многое видавших драконов.
— Гвейн, что случилось? — Рошан вышел из Врат на ходу превращаясь из одетого в некое подобие тоги мужчины в огромного дракона. — То ты говоришь, что дела на Вельи не терпят отлагательств, то требуешь, чтобы я немедленно мчался назад…
— На Таре проблемы.
— Что случилось?
— Эльф. Иоллар. Он погиб.
— Погиб? О небо, Лайс наверное…
— Эн-Ферро в порядке. По крайней мере, еще держится.
— Да покажи ты ему, Гвейн! — не выдержала Джайла.
Хранителю Земли хватило одного взгляда.
— Да как же это? Она… Они… Да?
Странно, но его поняли.
— Да, — кивнула Видящая Суть.
— Но как же тогда он?..
— Ты не все знаешь, Рошан, — тихо выговорила драконица. — Это выяснилось уже позже, мы надеялись, все утрясется…
Он даже до конца не дослушал.
— Поглоти вас всех бездна! — гигантский ящер стремительно уменьшился, снова принимая человеческий облик, только вместо тоги на нем теперь был скромный серый костюм каэтарского горожанина.
— Куда? — успел только и выкрикнуть Хранящий Слово, увидев, как он шагнул обратно в портал.
— На Тар, естественно, — ответила вместо Рошана драконица.
— Он же не пройдет!
— Он? Не пройдет? Разрушитель Границ, прошедший полную инициацию, не прорвет твои защитные барьеры? Да он уже на Таре.
— Действительно, — проворчал Гвейн. — Зачем же так грубо? Попросил бы, я б ему сам открыл.
— Да не бурчи ты уже. Лучше смотри — на него ведь сейчас вся надежда…
* * *
То, что Эн-Ферро в порядке и даже то, что он еще держится, было слишком уж громко сказано. Рошан едва только взглянул на впавшие, поросшие колючей щетиной щеки, потухшие красные глаза, как понял — все еще хуже, чем он видел в драконьем зеркале.
— Знаешь уже? — больше сказал, чем спросил кард.
— Знаю, но не все. Как это случилось?
— Случилось что? — скривился от горечи Лайс. — Как Ил погиб? Или как вышло так, что она теперь…
— Все. Я должен хоть знать, о чем говорить с ней.
— Говорить с ней у тебя вряд ли получится. А как все случилось… Глупо. Нелепо. Все мы натворили дел, а я так и вовсе таким придурком себя показал, какого еще поискать надо. Ничего не видел, представляешь? Ничего! Они же оба каждый день у меня перед глазами были, и — ничего. А Галчонок мне так ни о чем и не рассказала.
— А с Иолларом как вышло?
— Еще нелепей. Знаешь, как специально все сложилось. Как назло. Сначала я не вовремя от тебя вернулся. Не разобрался в ситуации, вспылил. Теперь и вспоминать стыдно. Потом, когда уже понял кое-что, думал, найду, поговорю, решим все…
Кое-как, сбиваясь, путая слова, Лайс пересказал дракону то, что случилось после их последнего разговора.
— Видишь, как глупо? Если бы я приехал попозже. Или если бы в город без Галлы поехал, или нашел его хотя бы. Или если б разбойников этих ловить не поперся. Идиотизм-то какой! И Галчонок… Если бы она только выслушала его, если бы позволила все объяснить. А теперь одну себя винит во всем, хоть если подумать, все виноваты.
— Все, — согласился Хранитель. — И я в том числе. Мне нужно было самому разобраться, прежде чем вызывать тебя и обвинять парня. Но я только сегодня узнал обо всем. Он не предавал ее. Может быть, понял, что все не так просто, может быть, о чем-то догадался, но кровь, которую он отдал Диверу…
— Не ее. Я знаю. Ил написал письмо перед… перед тем, как собирался уехать. Он действительно не мог ни о чем рассказать раньше, или думал, что не мог… Но рисковать ею не хотел, даже не зная ничего. Да что я тебе рассказываю. Хочешь — прочти.
Он вытащил из кармана смятый конверт и протянул дракону.
Рошан пробежал взглядом ровные, тщательно выписанные строки. Наверняка так же тщательно эльф подбирал и сами слова, не желая запутать еще больше и без того непростую ситуацию.
"…Я не знаю и не узнаю, наверное, никогда, кто же она на самом деле, но в том, что не обычная человеческая девчонка, как я решил поначалу, и не какая-то там коварная интриганка, как пытался уверить меня Дивер, теперь даже не сомневаюсь. У меня нет слов, чтобы объяснить все, что я чувствую, глядя на нее. Она — это невозможное чудо. А чудо нельзя отдавать в руки такого злобного типа, как Дивер, будь он хоть трижды Хранителем. Тем более что теперь это даже не так…".
Невозможное чудо. Сколько раз Рошан сам думал так же. Невозможное. Невероятное. Недолжное было произойти. И оттого еще большее чудо.
Хранитель перевернул страницу, поплутал по лабиринтам выверенных, но все-таки недосказанных фраз, но так и не узнал, что же за кровь передал Иоллар дракону, чью и каким образом раздобытую. Он все еще задавался этим вопросом, когда взгляд его скользнул к последнему уже абзацу. Тот был приписан как будто после, в смятении и нерешительности: съезжали вниз дрожащие строки, вылезали из общего ряда отдельные буквы, да и сам смысл написанного выбивался из общей темы послания.
"Я всю свою жизнь восхищался и гордился своим дедом. Владетель Стиар разгромил орды диких орков, разбил армию прибывших из-за моря захватчиков, перешел Южные скалы, открыв своему народу новые земли, подписал первый в истории мирный договор с эльфийским княжеством. Это можно продолжать еще долго. Можно, но не нужно. Только недавно я понял, что же было главным подвигом его жизни. Та пятилетняя война за сердце любимой женщины, которую вел он с ней самой и, в конце концов, выиграл. Увы, я совсем не такой герой. Я бы тоже мог идти в бой впереди армии, продираться сквозь мертвые земли, терпя боль и голод. Но меня бросает в дрожь при мысли о том, чтобы быть рядом с той, что смотрит на меня с таким высокомерным презрением, видеть ее улыбку, адресованную не мне или слышать голос, в котором теперь звучит лишь равнодушие. Я уже проиграл этот бой, тем, что заранее от него отказался. И если когда-нибудь… Нет, не думаю, что мы еще встретимся…
Я знаю, что если ты захочешь, то отыщешь меня, и потому прошу не делать этого. Я и так слишком долго жил твоим умом, пора взрослеть. Взрослеть, умнеть и учиться жить без тебя….
…Единственное, в чем я не уверен, так это в том, что смогу теперь жить без нее…".
— Он вернулся бы, — сказал дракон, возвращая письмо. Глупо было теперь говорить об этом, но он все равно не смог промолчать. — Даже если бы уплыл на Саатар, вернулся. Или она отправилась бы за ним.
— Сейчас она это и делает.
Галла сидела на постели в своей комнате. И, если конечно в глаза ей не смотреть, выглядела не так уж и плохо — одета, умыта, волосы аккуратно заплетены в две косы.
