— Зовите меня просто лорд Барри, госпожа графиня. Для таких прекрасных леди, как вы и ваша сестра, я сделаю всё, что в моих силах!
Но глаза у управляющего были зоркие и небрежности он не спускал. Лакеи его боялись.
Три кибитки с тканевыми крышами и без печей везли лакеев и наших с Санией горничных, конюхов. И еще одна, отдельная — двух горничных баронессы.
Через три дня в наш обоз влились еще две зимних кареты и пара возков.
Три семейные пары после свадьбы ехали в них к новому месту жительства.
К нашему приезду постоялые дворы были вычищены от людей. Понятия не имею, куда девали постояльцев. Но почти у всей прислуги там была отвратная привычка чесаться. Подозреваю, что у них были вши. А в первом же дворе меня изгрызли клопы. Больше я не рисковала так ночевать.
Уговорила Марка спать в домике. Сиденье было широкое, и, если снять подушки, вполне можно было уместится. Чуть тесновато — зато блох не наберем. Он ворчал, но смирился с моими доводами.
С едой было совсем плохо. Нет, королю и нам готовили. Но я откровенно брезговала есть каши и похлебки. Поэтому питалась зажаренным на вертеле мясом и хлебом с сыром. Была счастлива, если подавали вареные овощи. Даже целиковая вареная морковь, которую я раньше вылавливала из супа, теперь приводила меня в восторг. А уж репа казалась пищей богов.
Поэтому три дня в доме графини Лигато, где у меня была возможность сменить бельё, обмыться, пусть и не вымыться нормально, и даже спросить себе вареных овощей и молока — это было почти удовольствие. Я помогла сполоснуться Марку, поливая из ковша и отдала наше белье в стирку.
На следующий день я обнаружила, что руки Фицы стали похожи на наждачку. Вся кожа шелушилась и слезала.
— Это что такое?
— Это, леди Катрин, от щелочи и холодной воды. Но вы не волнуйтесь, я все выстирала и высушила.
И тут я поняла, чего мне самой не хватает. Глицерин! Какое счастье, что в свое время я так усердно изучала натуральную косметику!
Я обязательно сделаю глицерин. В моем прежнем мире его открыли только к концу восемнадцатого века. Думаю, что и здесь он неизвестен. У меня от мороза немного заветрилось лицо. Еще почти месяц в дороге — я морщинами обзаведусь. Я смогу его сварить даже на огне камина в нашей комнате! Пожалуй, так и стоит сделать. Кто знает, сколько еще продлятся морозы.
Сразу после ужина я посетила кухню замка. Это было огромное помещение с двумя гигантскими каминами. Несколько поваров-мужчин, крепкие молодые помощники, посудомойки и просто подсобницы. В кухне крутилось человек двадцать. На огромных столах лежали ощипанные тушки птиц, кажется гусей. Две женщины сидели у корзины с пухом и выдергивали перья из кур. Рядом стоял бак с горячей водой, куда они время от времени макали птицу — чтобы легче вылезали перья. Огромная говяжья четверть занимала пол стола. Рядом с сырым мясом сервировали вечерний десерт для короля и его дамы. Ну да, а потом удивляемся, откуда глисты! Фу! Я обязательно лично обучу кухарку. И плиту нормальную нужно будет завести.
Я поблагодарила главного повара, гвайра Пурри за прекрасный ужин и попросила его о помощи.
Гвайр был польщен, что графиня не поленилась спустится в кухню и была столь вежлива. А уж когда я протянула ему в награду серебряный рес — я смогла бы вынести, под его одобрительным взглядом, всю кухню! Но я попросила только мисочку говяжьего жира, к моему счастью нашелся уже топленый. Чашку растительного масла, чашку соли и пару горшков побольше. Ну и ложка с длинной ручкой мне не помешает. И еще немного золы, красивую чашечку и вот эти две пиалки.
— Можно, гвайр Пурри?
Нагрузив одного из подмастерьев подносом со всем необходимым, я вернулась в отведенную нам комнату.
Делать, конечно, придется "на глазок".
Для начала я высыпала пару стаканов золы и залила их литром воды. Поставила на огонь. Вот так, пусть теперь кипит. Отставила остывать и оседать на всю ночь.
Остальное я сделала утром. Зола уже осела и отвар из черного стал прозрачным и желтоватым. Аккуратно слила в небольшую чашку и процедила дважды. Муть в готовом продукте мне не нужна!
Марк поставил стул рядом и с интересом наблюдал, как в большой горшок я вылила чашку растительного масла и туда же кинула плавится говяжий жир. Объем должен быть примерно равный. Не нагревая слишком сильно жду, пока медленно растопится говяжий жир. Раствор не должен быть слишком горячим и не должен кипеть! Плохо, что у меня нет под рукой термометров. Ну, придется определять все руками…
Очень аккуратно выливаем в растопленные жиры щелочной раствор. И чуть подвинув горшок к огню, начинаем нагревать, постоянно помешивая.
— Марк, будь добр, открой окно. Не волнуйся, это не на долго.
Марк поворчал о "сумасшедшей идее", но окно приоткрыл. Потянулся холодный морозный воздух. Не страшно. Простыть так быстро я не успею. А дышать щелочными испарениями — не лучшая идея.
В течении пятнадцати минут я тщательно помешивая нагрела горшок. Ну, мне кажется, что 50 градусов уже есть. Идеальная температура — 52 градуса. Но тут мне не добиться такой точности. Теперь отодвигаем горшок от огня и еще минут двадцать даем ему остывать. Должно быть 38 градусов. Это чуть теплее, чем моя рука. Смесь загустела, за ложкой остается след и не сразу сглаживается. Отлично!
Осталось добавить только соль. Вот эту небольшую чашку. По объему это примерно две трети говяжьего жира. Теперь тщательно все вымешиваем, закрываем окно и ставим это на холодный пол — остывать.
Дома я готовила глицерин в стеклянной термостойкой посуде и верхний слой — слой мыла — был очень отчетливо виден. Здесь придется привыкать к тому, что есть.
Минут через сорок я собрала затвердевающее мыло с поверхности прозрачной жидкости. Мыло выставила за окно. До завтра оно замерзнет, а потом еще должно сохнуть не меньше двух-трех недель. А вот глицерин можно использовать прямо сейчас!
— Марк, позови, пожалуйста, Фицу.
На время приготовления я удалила ее. Мои секреты в этом мире стоят очень больших денег.
Велела намазать ей руки и намазала себе. Хотя, стоило сперва немного распарить кожу и напитать ее водой. Глицерин помогает сохранить влагу. А эффект от него чувствуется быстро.
Я отлила глицерина в самую красивую чашку, подала Фице и велела отнести горничной баронессы Турской. Пусть передаст госпоже, что это подарок от графини Шарон. Чудодейственное средство для смягчения кожи.
Не пристало графине ходить к баронессе самой. Ей нужно — вот пусть она и придет. Фаворитка она временная, я уже аккуратно уточнила у лорда Барри. После смерти жены король периодически увлекался очередной вдовушкой. Но не слишком часто. Так что она и не первая, и не последняя. Первый шаг я сделала. А уж найти богатых клиентов она мне поможет.
Глава 26
Вторая большая остановка была в Сальве. Старая столица, где активно восстанавливали и достраивали старый королевский замок. Сюда предполагалось после свадьбы переселить принца и принцессу, и здесь же, после смерти родителей, будет новая столица. Тут она и была раньше, до раскола. Одно крыло уже было готово, и его величество заселился туда. Остановка должна была продолжится около десяти дней — ждали визита второго короля. Нам для жилья отвели вполне приличные покои, так как его величество путешествовал практически без свиты. Большая комната с двумя каминами и небольшим количеством мебели. Бельё пришлось достать своё — на кровати даже не было пуховика или матраса.
На данный момент мы и составляли свиту его величества. Меня угнетали обеды и ужины с королем и баронессой Турсой. Раздражало ее нелепое кокетство и визгливый смех. А она испытывала ко мне сложные чувства. Я графиня и выше ее по статусу. Это её нервировало. Я не красилась в дороге и выглядела маленькой, бледной, невзрачно… Это её, безусловно, радовало.
Глицерин произвел на даму потрясающее впечатление. Во время ужина она, с разрешения короля, усадила меня с собой и выспрашивала о косметике. Я отвечала, что меня учил грамоте и счету старый алхимик. И от него мне и достались несколько секретов. Пришлось пообещать, что если я буду делать еще что либо столь же великолепное, то она будет первой, кто опробует.
