На ладони Лайлы засветилась колдовская руна – яркий огненный круг очертил изборождённый странным узором потолок, отчего виверхэльские лошади вздрогнули, испуганно закивав головами. Бамбук же, к гордой усмешке Джона, даже не шелохнулся.
– Я не хотела, – виновато произнесла вампирша, ощущая на себе упрекающий взгляд Рэксволда.
– И что это? – ассасин снова посмотрел наверх.
– Следы от когтей. Лапы молодых грифонов крепнут раньше крыльев, и к моменту, когда детёныши начинают пробовать силы в воздухе, они уже в совершенстве владеют телом, повадками и движениями больше напоминая диких котят, нежели птиц, – на губах Лайлы проступила улыбка умиления, словно на месте бездушного каменного свода она видела то, о чём говорила. – Но природа берёт своё: орлиные крылья неумолимо манят ввысь, хотя львиные лапы по-прежнему доверяют только земле. А потому во время сложных манёвров они нередко используют когти, чтобы снизить скорость или выправить траекторию полёта. Использовали… – печальным голосом поправилась вампирша, улыбка на её лице растаяла, а вместе с ней угас и освещавший потолок огненный круг. – Теперь они живут только на страницах книг… Если таковые ещё остались…
– Ну, не знаю… – почесал бороду Джон, размышляя, как внести в тёмное царство Лайлы хоть искорку надежды. – Я бы не был так уверен. До встречи с тобой я и не подозревал о существовании вампиров, драугров, некромантов и магии в принципе. Вдруг остались ещё скалы или горы, где водятся грифоны? Возможно, далеко не последние.
– Вот-вот, – понял мысль следопыта Рэксволд. – А не знают о них потому, что они утаскивают и жрут всех, кому свезло с ними встретиться.
– Я давно не питаю иллюзий, – задумчиво промолвила вампирша. – Но в ваших словах есть крупица истины. Совсем крохотная, но тем не менее. Я сохраню её, – она наградила обоих воинов признательным взглядом. – К слову, грифоны и правда плотоядные. А с учётом того, что размерами они не меньше лошади, можете сами судить об их аппетитах.
– Тогда надеюсь, это старые царапины… – ассасин недоверчиво покосился на свод пещеры. – Не хотелось бы убивать столь редких зверюшек.
– Конечно, – с громким смешком отреагировал Джон. – Их когтища камень рассекают…
– Тоже мне, проблема… – отмахнулся Рэксволд, продолжая смотреть на утонувший в густой тени потолок, на котором не было видно ни зги.
Решив, что негоже запрокидывать голову без толку, убийца вознамерился допить остатки рома. Но едва он поднёс к устам флягу, как раздался лязг металла, и остриё клинка осторожно отодвинуло горлышко от губ.
– Завязывай, – спокойно изрекла Эрминия, держа на вытянутой руке меч.
Северянка презирала увеселительные напитки: они делали тело слабым, а рассудок – склонным к излишней самоуверенности и ненужному геройству, которые на поле боя могли запросто обернуться закономерной смертью. Внутреннее чутьё указывало на скрытую угрозу, и, чтобы не сложить голову в ущелье, разум Рэксволда должен быть чистым, как родниковая вода.
– Шутишь, что ли? – заулыбался ассасин.
– Забыл, куда мы направляемся? – хмуро спросила Эрминия, игнорируя удивлённые взгляды Лайлы и Джона.
– Да ладно тебе. Глоток хорошего рома ещё никому не мешал, – убийца выслал коня вперёд, но замершее у горла лезвие заставило его спешно натянуть поводья и остановиться. – Какого чёрта, Эрми?
Воительница медленно опустила клинок, а затем, задумчиво закусив губу, пристроила его себе на плечо.
– Дай отхлебнуть, – после недолгих размышлений сказала она. – Хоть оценю, что за пойло ты хлещешь.
– Чего? – не веря своим ушам, ошарашенно вытаращился Рэксволд. – Ты это серьёзно?
Северянка утвердительно кивнула. Зажав факел между большим и указательным пальцами, она перевернула руку, подразумевая, что сможет поймать флягу освободившейся ладонью.
– Сегодняшний день полон откровений: сначала Джон оказывается лютнистом, потом Лайла следы грифонов находит, а теперь ты… Ну ладно, лови, но предупреждаю: с непривычки вкус может показаться резким…
Прицельно брошенная фляга пролетела полпути, когда точный взмах меча вдруг разрубил её напополам, обдав пол веером брызг с примесью мелких щепок. Эрминия молча встряхнула влажный клинок и, со стуком вогнав его в ножны, невозмутимо поехала дальше.
– Зараза! – с гневной досадой воскликнул Рэксволд, глядя на сиротливо валявшиеся половинки фляги. – Такой ром ухайдокала! – шумно выдохнув горячий воздух, будто в прошлой жизни был огнедышащим драконом, он перевёл взор на Лайлу и Джона. – Чего уставились? Поехали…
Ассасин направил коня вглубь пещеры. Пряный аромат пролитого напитка постепенно оставался позади, а вот череда пасмурных мыслей росла, словно снежный ком. Как его, великого манипулятора и знатока человеческих душ, сумела обвести вокруг пальца Эрминия? Ладно ещё в подобный бред могли поверить другие, но он же знал её как облупленную! Чёртов ром усыпил бдительность, так сладко выдав желаемое за действительное. И хоть рука по-прежнему тверда, какой в ней толк, если в голове сплошной кисель? Похоже, надо было и впрямь завязывать с обилием выпивки, дабы не скатиться на знакомую ухабистую дорожку, где недолго растерять и всё остальное. Вот уж поистине – дрянная новость.
– Н-да, – многозначительно выдал Рэксволд, чувствуя, как сходят на нет последние нотки опьянения, дурманящие объятия которого он решил оставить в прошлом.
Глава 6
Эрминия выехала из пещеры. Тусклое солнце едва проступало сквозь бескрайнюю серую пелену, но отвыкшие от дневного света глаза всё равно сковал узкий прищур. Поднеся ко лбу ладонь, воительница огляделась, обнаружив себя на усыпанном булыжниками склоне холма, что стекал каменной рекой в пустынную долину, заросшую жёлтыми кустарниками и редкими елями. Прямо за ней, с запада на север, тянулись массивные отвесные скалы. Они напоминали неприступную стену, которую однажды разрубил гигантский топор великана, создав в центре одну-единственную брешь – Элберанское Ущелье.
Из тёмного прохода выплыла кислая мина Рэксволда. Лениво закрывшись рукой от солнца, он устремил взор вдаль, к укрытому бледной дымкой проходу в скалах. По ту сторону каменного барьера начинался густой хвойный лес. Если «Апофеоз» заметил их появление в городе, то засаду стоит ожидать именно в ущелье, всего в шаге от возможности затеряться в колючей тесноте вековых елей. Ассасин не верил, что кто-нибудь из Савальхата мог обогнать их на пути следования: ведь он выбрал самую короткую дорогу, да и Эрминия следила, чтобы за ними не увязался хвост. Другое дело – голубиная почта, которая могла призвать врагов с самого неожиданного направления…
Оказавшись снаружи, Лайла сразу же сделала глубокий вдох: от сырой земли ещё веяло недавним дождём, а ветер нёс с долины горькие ароматы увядших трав. После спёртого пещерного воздуха, насквозь пропитанного тяжёлым духом грибов и плесени, даже обыденные запахи поверхности казались бальзамом для души.
– Ну что, Бамбук? – донеслось справа. – Мы никуда не свалились и даже нигде не застряли, – Джон одобрительно похлопал коня по шее.
– У вас ещё будет неделя на это, – вяло произнёс Рэксволд. – Вон твоя гора, Лайла. Уже отсюда видна, – он кивнул вперёд, на едва различимый силуэт, что размытой трапецией высился над скалами и исчезал в пасмурных облаках. – Самая высокая в Виверхэле как-никак…
– Во имя Хроногора… – с ужасом промолвила вампирша, на секунду прикрыв рот ладонью. – А нам нужно на вершину, которая в самых небесах…
– Ага. Но это проблемы будущего. До него ещё дожить надо, – Рэксволд окинул спутников хмурым взглядом. – Змеиная Долина. Название говорящее, так что смотрите под ноги, – пустив жеребца шагом, он начал осторожно спускаться с холма.
Эрминия молча поехала за ним, а Джон поравнялся с Лайлой:
– Ползучие по осени сонные, но если наступить, то цапнут без раздумий. Не тебя. Лошадь, – на всякий случай уточнил он, наблюдая, как вампирша невольно покосилась на свои ноги. – Потому лучше объезжай все подозрительные коряги и непонятные клубки. Вдруг я кого прогляжу.
