— Без своего мира и своей паствы мы снова станем обычными смертными. — Хмуро произнес Конан.
— Лучше умереть вместе со Аэларом? — Пожал плечами Гаррет.
— Никто не будет умирать. Но и сбегать без борьбы… самим-то не стыдно? — Мета отложила книгу и презрительно посмотрела в сторону дивана. — Тем более что и мир пока в могилу не торопится, мы смогли сбалансировать Систему и свести риски к минимуму. Последние месяцы входящий и потребляемый потоки чжэн-ци практически уравнялись.
— Не до конца, Мета. — Эндер щелкнул пальцами, и в воздухе повисла белоснежная голограмма. — Это изначально было далеко не идеальное решение. Я буквально полчаса назад занимался этими расчетами. Здесь показано, сколько энергии самые первые обладающие отдают Системе и сколько Система тратит на них самих, в разрезе времени. Видишь корреляцию?
— Ммм… Черт, да! Затраты растут быстрее, чем отдача. — Мета пару секунд вглядывалась в строки расчетов и, наконец, печально покачала головой. — Неужели все зря?
— Не зря. Мы в любом случае выиграли и себе и миру целые годы жизни. Просто такими темпами, если я правильно все рассчитал, через пять-шесть лет часть обладающих перестанут быть чистыми донорами и начнут перетягивать на себя все больший поток энергии. И мы ничего не можем с этим сделать, отобрать у них заклинание и бонусы вне нашей компетенции. Какое-то время это будет компенсировать поток от более молодых обладающих, но недолго. — Эндер вздохнул. — Поэтому я считаю, что вариант Гаррета со счетов скидывать не стоит. Но — исключительно как резервный. Выделим лишний процент входящего потока чжэн-ци, и отправим его в накопитель. Большой роли он не сыграет, а за несколько лет должно накопиться достаточно для эвакуации нас всех. И если мы за эти годы не найдем иного решения, то так тому и быть. Кто за этот вариант?
В воздух молча поднялись пять рук.
Эндер оглядел всех и кивнул. Даже если вдруг Креол и Фортуна окажутся против — им придется подчиниться большинству. При мысли о диком сочетании слов "Креол" и "подчиниться" он слегка усмехнулся. Но, в любом случае, навряд ли до этого дойдет. И Креол, и Фортуна — разумные… боги. Они поймут.
***
Орочий город Грак-Кагар, текущее время
Кира никогда не любила лес. Точнее, у нее не появлялось возможности его полюбить. За свою короткую жизнь она лишь единожды выбиралась за город с родителями, ну и братья пару раз брали ее с собой, но совсем неглубоко. Стращали тем, что если уйти глубже, можно и на медведя наткнуться, и на хорсов, и на волков… и это действовало. Много ли надо, чтобы напугать маленькую девчонку? Так что Кира особо и не просилась, хотя на опушках леса рядом с их городом росла вкусная малина, а если поискать хорошенько, то и землянику можно было найти. Но все эти вкусности могли принести и братья, тем более что младшую сестренку они оба любили.
Но когда громкие и злые орки привезли ее и родителей в этот лес — он поразил ее до глубины души. Весь страх, все тревоги — за себя, за родителей, за Грега — будто испарились. Величественные деревья вокруг тихо сказали ей, что все будет хорошо. Правда, когда она рассказала про это маме — та лишь грустно улыбнулась и потрепала ее по голове… но ведь в итоге деревья оказались правы! Орки вокруг резко засуетились и подобрели, стоило отцу сказать, что он алхимик, а маме — что она хороший-прехороший травник. Отвели их втроем в самый настоящий дом на дереве и вкусно накормили. А потом отвезли в город поблизости, где выдали им свой собственный домик! И у нее была своя собственная комната! Даже больше, чем у Грега раньше! А у отца теперь был большой кабинет с алхимическими штуками, а у мамы — своя собственная огороженная полянка недалеко от дома. Там деревья немного расходились и позволяли солнцу попасть на травку.
А еще орки их начали учить своему языку, специальный дядька теперь приходит каждый день и занимается с ними всеми, и так смешно при этом говорит на леварийском!
Приходится много учиться, потому что вдобавок родители сами начали учить Киру читать, потому что дядька-орк знает леварийский не так уж хорошо, а читать она до сих пор не научилась. Но Система постоянно показывает ей свои значки и цифры, а значит, надо учиться их различать. Хоть это и скучно. Играть в лесу гораздо веселее, но родители не разрешают играть одной, а сами они теперь постоянно заняты и смотреть за ней не могут.
А еще ей не хватало Грега… Но деревья говорят, что у него тоже все хорошо и обещают, что скоро они все встретятся. Родители тоже по нему грустят и даже просили орков его найти. Те поискали и сказали, что он уехал с гномами добывать камень. Но гномы вроде бы хорошие, в сказках они всегда добрые были. Ведь так?
Наверное, они не должны обижать Грега. Да и попробуй его обидеть! Кира прыснула, вспомнив рассказы брата про его драки с Лианом и Кристофом. Да, Грег теперь сильный, и у него есть заклинание. Она так и не поняла, что оно вообще делает, но заклинание — это круто. У Римана было даже не заклинание, а целый талант, и он такие штуки выделывал с ним, ух! Заклинание — это чуть похуже, чем талант, но все равно полезно. Так что Грег не пропадет. Не должен пропасть…
На всякий случай Кира пришла к дереву, которое говорило с ней чаще всего. Оно даже назвало ей свое имя, но она не могла переложить его на человеческий язык. Да и возможно ли переложить на человеческий сочетание уникального шелеста кроны и оттенка коры? Навряд ли. Да она и не пыталась. Кира всего лишь очень сильно попросила своего друга позаботиться о Греге, если вдруг тот попадет в беду. Она не могла сказать, откуда — но у нее была уверенность, что ее новый друг поможет.
Глава 9
Мы стояли на холоде и, сцепив зубы, наблюдали, как пылает наше жилище. Погасить огонь в зародыше не успели — заметили его слишком поздно. К тому же пламя распространялось по бараку крайне быстро и последние выбегающие уже кашляли от дыма, хотя первые его даже не замечали. Хорошо хоть, что барак стоял не вплотную ко всем остальным постройкам, так что пока не пострадало самое главное — кухня, склад с вещами и столовая. Домики начальства тоже не пострадали, но на них нам было плевать. А вот если бы сгорела кухня или запасы еды… уф, даже думать не хочется.
Добрая половина людей оказалась растерянная и полуголая, не додумавшись захватить с собой ничего из вещей. Теперь все они заметно подмерзали на холодном ветру, периодически подходя к пылающему бараку в попытках согреться. Кто-то и вовсе стоял босиком на промерзшей земле, едва не плача и подпрыгивая, пытаясь не отморозить ноги. Я, к счастью, оставил в бараке только каску и кирку, так что, кутаясь в меховую накидку, наслаждался относительным теплом. Фестус каким-то чудом успел подхватить практически все свои вещи, и стоял теперь с киркой в охапку и ошарашенным взглядом.
Судри вместе с остальными гномами не обращали на нас ровным счетом никакого внимания и носились, как угорелые, пытаясь не дать перекинуться пожару на остальные постройки. На первый взгляд. Но если приглядеться — ведер, песка и воды на всех не хватило. Так что добрая половина гномов внаглую имитировала работу, чтобы начальство на них не орало за безделье.
Тем временем к нам сбоку подошел смутно знакомый паренек — один из тех полуголых и босых бедолаг:
— Г-грег, верно?
Черт, парень, я ведь знаю, что ты попросишь, не заставляй меня выглядеть мудаком…
— Верно. А ты…?
— Курт. Я… прости, я уже стольких попросил, но мне все отказали… я уже ног почти не чувствую, ты не мог бы дать что-нибудь из своей одежды? Просто чтобы обмотать ноги. Пожалуйста… — Голос Курта звучал глухо, да и сам он смотрел в землю, мало на что надеясь. — Мне нечем за это отплатить, у меня практически ничего нет, но я буду тебе по гроб жизни обязан.
— Совсем ничего нет? — Я смотрел на него с жалостью и колебался. С одной стороны — для него это вопрос жизни и смерти. С другой — неизвестно сколько нам еще тут стоять и неизвестно где нам придется ночевать, а я уже даже в одежде начал чувствовать холод.
