- Эх, - он вздохнул, зацепился за почти невидимый выступ и взлетел на высоту, на которой болтался мальчишка.
- Как ты?.. - начал было Джоф, но не договорил, так как уже летел со стены вниз прямо под ноги к принцессе.
- А если бы я сломал ногу?! - завопил паренек, но Гэбриэл уже спрыгнул вниз и зажал тому рот ладонью. - Еще один звук, и я сломаю тебе шею. Ну что, будешь орать?
Тот промычал нечто нечленораздельное, что Гэбриэл счел за положительный ответ.
Он отпустил его.
- И не вздумай орать. Хочешь, чтобы стража сбежалась?
- Можно я его придушу? - взмолилась Эрилин.
Гэбриэл пожал плечами:
- Да ради бога, я вас вывел, так что все, я больше за него ответственности не несу.
- Уже? - взвизгнул Джоф и в ужасе отпрыгнул от принцессы. - Это не честно! Мы же еще в Иканоре.
- Честно, - отрезал Гэбриэл. - Все. Здесь наши пути расходятся. Пересечь границу не составит труда. Посты следят куда больше за теми, кто входит, чем кто выходит из королевства.
- Ты не можешь так уйти, - вдруг выпалила принцесса.
Гэбриэл, не понимая, уставился на нее.
- С какой это стати? - поинтересовался он. - Я вам не подданный, ваше высочество, так что прощайте.
В глазах Эрилин мелькнуло отчаяние. С чего бы это? Или думала, что отыскала себе мальчика на побегушках вместо своей свиты?
- Но ты можешь хотя бы сказать, это правда, что саранцы не убивают пленных? Я хочу знать, жив ли мой брат.
Похоже, принцесса решила не требовать, а просить. Что ж, это уже что-то.
- Если твой брат действительно у саранцев, то жив, - ответил Гэбриэл. - Если его перехватили другие, то извини. Ну, все, прощайте.
У принцессы был такой вид, будто она хочет что-то сказать, но она только спросила:
- А ты куда?
Обычно он не особо распространялся о своих планах, но ни Эрилин, ни Джоф помешать ему не смогли бы даже при желании.
- Я назад, надо украсть у стражи на воротах бумаги, в которых записано, кто и когда выходил из города и куда направлялся.
- Но ведь эти записи зашифрованы!
- Ничего страшного, - заверил Гэбриэл, махнул на прощание рукой и снова забрался на стену, а потом исчез по ту сторону. Все-таки заказ Эдвина был куда важнее иканорского дворцового переворота.
***
Эдвин расхаживал по тронному залу не в силах успокоиться, он не спал и не ел уже несколько дней. Король нанимал уже стольких, но ни разу он так не волновался. Что-то было в этом Хортоне, что-то интригующее, заставляющее ему верить. Это было странно. Эдвин никогда не был доверчивым, если он и начинал верить людям, то только после длительного общения, а сейчас произошло нечто странное. Он разговаривал с Хортоном один раз, но тот умудрился внушить ему такую уверенность и веру в успех, что только спустя несколько дней до короля стало доходить, что что-то не так.
Но что?
Хортон сказал, что учился на улицах. Эдвин всегда чуял ложь, но по тому не было видно, что он лжет. Не было, в этом король мог поклясться. Но Хортон врал. Иначе и быть не могло. Конечно, врал, не может человек так двигаться и говорить, не имея никакого образования. Да его речи и уму позавидовал бы любой вельможа, а он говорит: "на улице". Немыслимо! Бред!
И тут Эдвин поймал себя на одной мысли. Движения и речь? Движения и речь?!
- Герберт! - закричал он. - Немедленно сюда!
Король устало потер переносицу.
Не может такого быть. Не может Хортон оказаться тем, о ком Эдвин подумал. Не работают они на себя, не работают...
- Звали, ваше величество? - в зал вошел Герберт.
- Ты узнал, что-нибудь о Хортоне?
- Нет, сир. Никто никогда не слышал о нем, он появился из ниоткуда около восьми лет назад.
Эдвин нахмурился:
- Как это - из ниоткуда?
- Не могу знать. Наши агенты ищут, но ни одна живая душа не слышала о мальчике по имени Гэбриэл Хортон, такое чувство, что он вообще не рождался.
- Хочешь сказать, что это имя вымышленное? - заинтересовался Эдвин.
- Нет, - возразил Герберт. - Я только хочу сказать, что не существует не только записи о его рождении, но и какой-либо другой информации о нем до пятнадцатилетнего возраста. А восемь лет назад юноша по имени Гэбриэл Хортон появился в Миранье, с тех пор его и знают, но где он был до этого, неизвестно.
Эдвин досадливо закусил губу. Его догадки оправдывались.
- Вот что, Герберт, - сказал он. - Ты внимательно смотрел на Хортона?
Советник, не понимая, воззрился на короля.
- Да, - не слишком уверенно ответил он.
- И? - продолжал Эдвин. - Как он тебе?
На лице Герберта было полнейшее непонимание, но он все же ответил:
- Очень приятный молодой человек, даже красивый...
Он хотел еще что-то добавить, но король перебил его.
- Вот именно, что красивый! - вскричал Эдвин. - Очень красивый! Редкостная красота!
Советник уже совершенно не мог уследить за королевской мыслью.
- Я не понимаю, ваше величество, - пробормотал он.
- А как он врет, - тем временем продолжал Эдвин, - такое чувство, что его учили этому годами, как ведет разговор... Герберт, я не шучу, он именно ведет разговор, не хочешь ему подчиняться, но подчиняешься, а к концу беседы проникаешься доверием, словно он тебе родной. А, представляешь, как с такой-то внешностью он обведет вокруг пальца любую женщину, например какую-нибудь королеву, которая выдаст все государственные тайны ради одного его взгляда.
- Ваше величество, вы хотите сказать, что он один из... - испугался Герберт.
- Как же я сразу не увидел этого, - пробормотал Эдвин, но все же заставил себя трезво мыслить. - Все указывает на это, но фактов мало. Я не видел, как он двигается... Вот что, приведи ко мне слуг Ковдара, с которыми он дрался, их и спросим.
- Слушаюсь, - удивительно, Герберт был так потрясен, что даже не стал ни спорить, ни возражать, предлагая свои решения проблемы, и немедленно покинул зал.
Эдвин остался один.
Сердце бешено билось. И как же он мог не заметить? Его как наследника престола с самого детства учили отличать таких людей. Учили... Много чему учил его отец, только Эдвин так и не достиг его величия.
- Господи, - король воздел глаза к потолку. - Если я нанял на поиски сына профессионального заговорщика и убийцу...
***
Дождь лил, как из ведра. Тучи сплошь закрыли небо, и прояснения не ожидалось. Комната гостиницы, в которой поселился Гэбриэл, была тесной, темной и холодной. Но оказался он в ней вовсе не из-за экономии средств, просто пограничный городок королевства Миранья был мал и беден. Постоянных жителей здесь было мало. В основном, тут останавливались по пути в Иканор и обратно.
