— Ладно, ты говори да заговаривайся, — миролюбиво сказал Гудыма, — я тут сам веду свое хозяйство, девки иногда прибегают в доме порядок навести, а я вот на охотку с рогатиной хожу, самоловы и самострелы ставлю, да и я сам люблю стрелу в дичь пустить. Погоди-ка, мы с тобой еще на охоту сходим.
Топот лошадиных копыт прервал нашу беседу. В святилище на коне въехал всадник.
— Гудыма, — закричал он, — давай собирайся к князю, гости к нему едет по твоим делам. И гостя своего захвати. И не мешкай, — и он сразу скакал.
— Это никак обо мне идет речь? — проявил я свою догадливость.
— О тебе, мил человек, — подтвердил Гудыма, — к князю гости едут соблазнять своими религиями, а я и ты будем как бы советчиками того, к какой религии князю приткнуться. Так что думай сам, если не в тему будешь говорить, то в лучшем случае тебя утопят, а в худшем — сварят в чане на площади. Русичи люди простые и порядки у них простые, а княжий суд самый скорый и самый правый.
— Да, как у нас в современной России, — сказал я.
— Неужто сам князь суд правит? — удивился Гудыма.
— Сам, — подтвердил я. — Вроде бы и есть законы, а вот по отдельным делам князь сам через судей выносит приговоры. Вот, например, два года назад две девки-скоморошки пятнадцать секунд в храме кривлялись, пели молитву Богородице, чтобы князя прогнала. Так девкам дали по два года тюрьмы, не посмотрели даже, что у них дети малые есть. И сам князь следил, чтобы никакого условно-досрочного освобождения не было. До сих пор девки сидят. А он опирается как бы на «народ», который готов с кольями и вилами идти на погромы тех, кто против князя слово имеет. Вот такие у нас времена.
— Россия не меняется, — вздохнул Гудыма, — царь Петр Россию сгибал, да не согнул. Народ России может что-то сказать и сделать только тогда, когда почувствует гибель свою. Я хоть грамотешкой многих людей не превзошел, но вот знаю, что народ активничал только во время Великой смуты, и то активничал по-разному, кто-то грабил, а кто-то в ополчение шел Кремль от поляков вызволять. А в другие времена народу-то нашему все одно было, кто над ним стоит, то ли помещик-рабовладелец, то ли басурманин какой за податью пришедший. И ведь беды-то русские начнутся после того, как Русь примет какую-то веру себе кроме той, что у них есть сейчас. Из гордых русских людей иноземные завоеватели и собственные князья-цари-рабовладельцы сделают бессловесное быдло, которое молча идет на убой, принося с собой либо топор, либо веревку, чтобы князей и завоевателей в расход не вводить. Вот и смотри, как себя вести и кого князю рекомендовать. Я, понимаешь, лучше помолчу, потому что ты человек грамотный, современный, историю всю знаешь, не то, что я, который как остановился в 1923 году, так и стоит там столбом. Давайкося, поснедаем немного да будем собираться в путь. Сейчас придет Светолика и покормит нас.
— Какая Светолика? — не понял я.
— Какая? — переспросил Гудыма. — Обыкновенная, имя у нее такое, лицо светлое, вот и назвали ее Светоликой. Да сейчас сам увидишь.
Пока мы умывались, в горнице появилась девушка. Действительно, светла лицом и волосы цвета спелой пшеницы заплетены в косу поверх длинного сарафана. Увидев меня, она сразу покраснела и попыталась убежать, да Гудыма остановил ее:
— Стой, егоза, куда помчалась? Сейчас вот с гостем знакомить буду. Зовут его, — и он посмотрел меня, вспомнив, что не спросил моего имени, — Олег, роду не княжеского, но очень высокого, так что если тебя просватает, то спуску не даст…
— Как бы сам защиты от спуска не искал, — подбоченилась Светолика.
— Смотри, егоза, — погрозил Гудыма пальцем, — спроворь нам на скорую руку что-нибудь на стол, к князю идем, а там застолье не скоро будет.
На скорую руку была пареная репа, стоявшая в печке, краюха хлеба, лук зеленый, соль в деревянной солонке и кружка кислого кваса.
Я к этому времени достаточно проголодался, поэтому налегал на диковинные продукты, нахваливая их, особенно репу. Кто из вас, ребята, ел репу? Мало кто, а некоторые даже и не представляют, что это такое, хотя слышали выражение, что что-то может быть проще пареной репы. Так вот, репа относится к семейству капустных, кругленький такой плод с оригинальным вкусом, до картошки был основным продуктом питания и врачевания. Сам раньше не знал, что репа обладает мочегонным, антисептическим, противовоспалительным, ранозаживляющим и обезболивающим действием. Детей тогда репой лечили от рахита, заболеваний костей и крови.
От еды появилось чувство сытости и сразу появилось желание закурить, но я подавил это желание уговорами самого себя, что сейчас не время для этого, нет табака, да и мало ли, вдруг придется с девкой целоваться, а от меня несет как от пепельницы.
Оказалось, что святилище находится не так далеко от Киева. Километров пять по прямой или семь километров по дороге. На самом деле семь километров оказались с гаком длиной километра в три, потому что мы с Гудимой топали средним шагом часа два с половиной по моим смартфонным часам и самозаводящейся «сейке» на правой руке, потому что на левой руке слабый подзавод и ночью часы могут сами остановиться.
Столица Руси представляла собой заштатный поселок с разнокалиберными домами, обосранными конями и коровами дорогами, ошметками сена у столбов коновязей, неровными дорогами, грязными придорожными канавами, людьми в разной одежде и служилых людей о конь и в пешем порядке, и над всем этим стойкий запах всего перемешанного на улице и вырывающегося из домов в виде запахов из отхожих ям и дымящихся кухонь. Кое-где у домов было прибрано, а у большинства домов было все так, как оно произрастало и покрывалось выкинутыми костями и прочим мусором. Встречавшиеся нам люди старались не наступить в кучи и обходили места, в которые выливаются помои, дожидающиеся летнего дождя, чтобы грязными кучами вылиться из пределов городка и заполнить собою канавы, а потом отправиться в ручьи и речки в качестве биологической массы для рыбы и прочей живности, перерабатывающей продукты жизнедеятельности человека.
Одним словом, не было там той красоты, которую демонстрируют в художественных голливудских и украинских фильмах, показывающих свое превосходство над теми, кого они в настоящее время презрительно называют москалями. Не было в те времена шика и блеска. Хотя, это на мой изысканный взгляд человека, привыкшего к жизни в условиях огромного города и имеющего свой урбанистский взгляд на организацию жизни. А для людей, ютившихся в лачугах и землянках, жизнь в этих городах-поселках была верхом совершенства и цивилизации, поэтому и в летописях пишется о том, как хорошо жилось в резных теремах и как все там было чистенько и удобненько. Летописцы даже князя Владимира называли Красное солнышко, то ли для того, чтобы подчеркнуть его отличие от других людей, либо указать на красную физиономию от возлияний и ежедневного блуда с беззакониями. И этого человека нам навязали в качество святого.
