- Анна, мне и вправду это очень нужно, ты мне поможешь?
- Послушай Ганс, я не собираюсь всю жизнь быть маркитанткой. Я хочу иметь маленький домик, выйти замуж и родить своему мужу детей...
- И на все это нужны деньги, так?
- Умненький мальчик.
- Знаешь Анна, меня и вправду воевода наградил парой монет. Да только я парень молодой и неопытный и боюсь потратить их, на какую ни будь ерунду, по глупости. Вот если бы ты у меня взяла их на сохранение, а? Ты женщина разумная и не спустишь их, а случись у меня нужда в каком припасе, так я у тебя и куплю. Сказал я и протянул Анне кошель.
- А ты парень не промах. Слушай, а ты ведь и так поедешь, правда? Ну, а я устрою Мартину и Фрицу увольнительную, а то, что вы встретились и поехали все вместе, так мне об том, откуда знать?
- Ах, Анна, какая ты умница! Ей богу, окажись я принцем, ты стала бы не экономкой, а моей принцессой!
- Ну, полно, тебе! Ступай, а я обо всем позабочусь. Сказала мне Анна, когда мы подошли к дому, где они жили с капитаном и добавила когда я уходил:
- Уж не знаю что вы за братья, а только если бы ты не клеился ко мне постоянно, я бы подумала, что ты с ним по содомски грешишь. Ну, да то не мое дело.
На следующий день я пустился в путь. Отдалившись от Познани на достаточно большое расстояние, я остановился в стороне от дороги на мельнице. Мы уговорились с Фридрихом, что я дождусь их с Мартином там, а дальше мы отправимся вместе. Конь мой хрупал овес в сарае, в камине потрескивал огонь и кипел котелок. Я сложив оружие и доспехи в укромном месте отправился нарубить хворост. Скоро я встречу своих друзей и нас ждет дорога, и нам надо передохнуть. Лучше всего в тепле. Как мало человеку надо для счастья. Увы, моим мечтам о покое не суждено было осуществиться. Возвращаясь, я заметил, что к мельнице подъехали какие-то вооруженные верховые. Приглядевшись, я узнал в них своего давешнего приятеля Печарковского и троих его людей. Они, талер против ста, получив информацию о поручении, данном одному ,наглому не по летам рейтару, и решили его подкараулить. А, не дождавшись, поехали навстречу. И что делать? Мои допельфастеры и шпага и в доме, при себе лишь кинжал и пистолет. С другой стороны я что бы не испачкать рейтарский костюм одел найденное на мельнице рванье, так что выглядел мельником, а не тем кого искал Печарковский с гайдуками.
- Эй, оборванец! Закричал один из гайдуков, заметив меня. - Ну как иди сюда, пся крев, пан желает задать тебе вопрос.
Я стремглав бросился к пану, на ходу снимая шапку и низко кланяясь. Надо сказать, что глубина поклона диктовалась не только почтительностью.
- Что угодно ясновельможному пану? Спросил я, постаравшись изменить голос.
- Скажи мне, не видал ли ты здесь рейтара?
- Видал, ваша милость, как не видать. Он заезжал сюда не далее как пару часов назад.
- И куда же он подевался?
- Если ясновельможному пану будет угодно, я покажу, куда он отправился, тут не далеко. Вот позвольте только положить хворост у очага, что бы он просох к моему возвращению.
- К черту твой хворост! А впрочем, ложи только поторапливайся. Если покажешь нам этого рейтара, то получишь талер, а если обманул, шкуру спущу!
- Покажу, как не показать. Бормочу я пробираясь к двери. Занеся вязанку внутрь, я швырнул ее у двери, какая ни есть, а преграда и бросился к оружию. Теперь поборемся, шепчу про себя, торопливо подсыпая на полки порох. Пять выстрелов, это пять выстрелов, хотя противников шестеро теперь у меня есть шансы отбиться.
Шляхтич видимо потерял терпение и гайдуки громко бранясь, лезут внутрь. А вот это вы ребята зря. Два выстрела, сливаясь в один, наполняют комнату дымом, а я опрометью выскакиваю с другой стороны мельницы и кубарем качусь за сарай. По моим подсчетам противников еще четверо и теперь их врасплох не застать. На мое счастье гайдуки вместо того что бы окружить меня с разных сторон продолжают буром ломится в мельницу. Пока внутри нее раздаются крики и гремят выстрелы, я торопливо перезаряжаю допельфастер и завожу ключом механизмы замков. Пан Печарковский восседая на своем скакуне, руководит штурмом. Похоже, прекрасная пани Марыся не ошиблась в оценке его умственных способностей. Расстояние великовато, но можно попробовать, тщательно прицеливаюсь и дважды спускаю курок. Жеребец шляхтича взвивается на дыбы, и его седок летит наземь. Не знаю, убил я его или только ранил, но мне некогда выяснять это. Порох дымный и будет таковым еще долго, так что надо срочно сменить позицию, если не хочу что бы меня засекли гайдуки. Гайдуки тем временем успели обыскать мельницу и поняли что меня там нет. А выбежав наружу, обнаружили своего господина лежащим на снегу. Я наблюдаю из своего укрытия как они поднимают его и пытаются привести в чувство. Похоже, что ясновельможный пан только ранен. С одной стороны это плохо, у меня была надежда что, потеряв предводителя, они разбегутся. Вряд ли они так уж сильно любят его. Но с другой стороны может они свалят отсюда пытаясь его спасти. Но нет, пан, кажется, оклемался и требует продолжения банкета. Ну что же, врач сказал в морг, значит в морг, никакого самолечения. Гайдуки бросаются к сараю, в котором мой конь. Надеюсь, эти лишенцы ничего ему не сделают, потому, как к я к нему привык и менять не собираюсь. Нет, ну что за уроды, толпой бросаются в сарай не оставив никого наружи прикрывать. Потом так же вываливаются наружу и наконец, на свою голову находят меня стоящего напротив них с пистолетами в руках. В отчаянной попытке достать меня саблями они бросаются в свою последнюю атаку, но так с рейтарами не воюют. Три противника против четырех стволов на таком расстоянии это не серьезно. Расстреливаю их как в тире и снова ухожу в сторону. Пан Печарковский еще жив и мне сюрпризы без надобности. Опять заряжаю пистолеты и взвожу замки. Ну что же, ясновельможный пан не пора ли нам познакомиться поближе?
- Пан Печарковский, вы меня слышите? Кричу я ему. - Как вы себя чувствуете?
В ответ я получаю порцию отборных ругательств и приглашение подойти поближе и убедиться самому.
- Ну что же вы так ругаетесь разлюбезный вы мой! Это вредно для кармы! Я вот по какому поводу вас беспокою, вы, помнится, обещали мне талер, если я устрою вам встречу с собой. Так вот я сильно интересуюсь, где же мой талер. Поймите меня правильно, вы ранены и не дай бог помрете, а как же мой талер? Может отдадите обещанное бедному человеку, раз уж пообещали.
Неся подобный бред, я потихоньку подбираюсь к раненому, но не сдающемуся шляхтичу держа на прицеле его укрытие. Он, не будь дураком заполз за крыльцо и не показывается. У него, по крайней мере, один пистолет и я не хочу проверять его меткость. В конце концов, он ранен, и я могу подождать пока он ослабеет. Но что это, к мельнице подъезжают сани запряженные парой лошадей. В них старый Фриц и Мартин, они очевидно услышали выстрелы и ощетинились пистолетами. В горле комок, друзья пришли ко мне на помощь. Наконец то я не один на этой проклятой мельнице, теперь то... что это такое, самка собаки! Проклятый шляхтич подскакивает как ужаленный и стреляет в Мартина, Фридрих пытается его оттолкнуть и они оба валятся с саней в снег. Печарковский же тут же разворачивается в мою сторону, и мы разряжаем свои пистолеты одновременно. Черт, кажется этот мерзавец попал в меня. Впрочем, я тоже не промазал, и он падает как подкошенный нашпигованный свинцом.
