Алесса молчала то ли за компанию, то ли и впрямь загрустила — кто ж разберёт. Вилль взял её за руку, безвольно лежавшую на диване. Тай-Линн ответила слабым пожатием. После допроса переговорят обо всём ещё раз и без свидетелей. Володя, дотоле спокойно натиравший очки, вдруг задёргался, будто припадочный, и, водрузив увеличительный инструмент на нос, невежливо ткнул пальцем в сторону запертой двери:
— К-кот! В сапогах!
— О, а вот и он! — расплылся в улыбке Повелитель. — Мой спаситель, доверенное лицо и просто незаменимая личность.
Вилль так же вежливо и искренне улыбнулся, оборачиваясь с намерением горячо пожать руку спасителю…
А тот перемялся, цокнув об пол подкованными каблучками сапог. Ещё на нём были очки, пояс с кинжальчиком и зимняя гвардейская шапка в передних лапках … но это — Симка. Его Симка. Хвостатый, мохнатый, усатый ценитель молочных продуктов, любитель храпеть на подушке пузом кверху. А сейчас он выглядел так незнакомо.
Всё как-то замерло. Домовой, не мигая, преданно смотрел на хозяина, который оставил его одного, а вернувшись, даже не вспомнил. Не до него было.
— Симка!!! — взвизгнула Алесса и бросилась к нему, протянув обе руки.
— Хозяйка!
Вот они обнялись от души! А Вилль смог выдавить только:
— Привет, Симка.
— Привет…
А хозяином-то не назвал… Вот как, значит… Но нельзя винить домового в том, что нашёл себе более подходящее жилище, нежели солдатская конура с ненадёжным квартиросъёмщиком, который в любой момент может сорваться хоть за море, едва попрощавшись с верным другом. Почему едва? Да просто Симка отчаянно мяукал на всю улицу, пока ехали они к магу, чтобы тот разорвал связь с хозяином. Вот так, да. Раз — и всё. Просто.
Домовой… теперь уже дворцовый сам подошёл и пожал руку бывшему хозяину. Вилль кашлянул, но ёжик в горле впился иголками намертво.
— Всю жизнь думал, что домовой — это бородатый дед в ушанке… — пробормотал иномирянин, в свою очередь обмениваясь рукопожатием с домов… дворцовым.
— Ушшанка у меня тожшше есть, — солидно кивнул кот и обратился к Повелителю. — Вашше Величество, у нас чрезссвычайная ситуация. Насследница пропала.
— Куда?! — ахнули все разом.
— Этого ещё не хватало… — император медленно поднялся.
— Их спугнули, Повелитель, — заторопился Вилль, опережая комментарий Шантэля. — Мы предполагали, что скадарцы или их сообщники знают о кэссиди, и Триш настроила её либр на каскадный портал.
— Правильно, они телепортировались. К сожшшалению, господин Инэй не смог нащупать след. Нужшшны узкопрофильные специалиссты.
— Не-маг подчинила либр?! — непритворно изумился Повелитель. — Ладно, Симеон, посмотришь по моему списку, кто лучше всех подойдёт по профилю. В нашем положении мы можем доверять практически единицам, — пояснил для остальных император.
— И ишшо, Повелитель, ищейки из Ковена уже едут. Наши лошшади резвее и мы их обошшли, но и эти скоро будут здесь. Минут двадцать есть, не большше.
— Ну что ж… Хорошо-о. Шантэль?
— Винтерфелл, сударыня Залесская, сударыня Крутоярская, её брат… и господин Метис, да, — решил замкапитана. — Сейчас я приведу милую барышню и алхимика, а остальных проводят в безопасное место. Кажется… засиделись мы на этом заседании.
— А я велю пока сслугам, шштобы они показали госсподам следователям гобелены, и не торопиться, — хихикнул Симеон.
— Молодец! — одобрил император. Ведь и впрямь молодец, разве нет?
Все разошлись. Шантэль увёл с собой Алессу, по ходу рассказывая о знаменитых гобеленах, которые должны поразить, восхитить и задержать следователей Ковена. Повелитель тоже очень хорошо придумал, когда велел Виллю идти с Симкой. Это было как раз то, что нужно, но почему-то казалось, будто сам он не хочет оставаться с аватаром вдвоём в кабинете. Очень странно. Да многое казалось подозрительным. И косые взгляды, которыми обменивались император и замкапитана, и кандидатуры, выбранные на роль свидетелей… Впрочем, второе более-менее понятно. Возвращение пропавшей фаворитки императора обставят иначе и позже, о демонице лучше никому не знать, а иномирянин слишком ценен, чтобы рисковать им сейчас. Вдруг в стакане с чайком случайно захлебнётся? Не-эт, с таких козырей не начинают игру, а добивают противника. Остаются пятеро — те, кто с помощью мага воды могли свести корабль. Но почему Триш и Лиса о ситуации в стране не предупредили. Не доверяют? А Алессе — да?! Почему, учитывая напряжённые отношения с Силль-Миеллоном, Саридэл дозволил своему советнику занять пост капитана личной охраны императора Аристана, пусть и временно? Защищать послал или… шпионить? А Его Величество разрешает силль-миеллонскому л’лэрду разгуливать по дворцу и гавкать на гвардейцев! Разве что… Шантэль — добровольный заложник, на пару с принцем удерживающий пусть шаткий-валкий, но мир. А что означает сочувствие императора к Виллю? Никогда Короли не жалели своих аватар. Никогда. А тут… хм…
И, наконец, что за сила заставила бежать кэссиди и её «телохранителя»? Вилль ни на сколку в брате не сомневался. Дан регенерировал всё лучше, к собственному изумлению научился частично менять ипостась, в одиночку мог выстоять против полутора десятка мечников либо сабельщиков. Значит, эта сила, пришедшая за ним с Ирэн, сумела произвести впечатление. Брат не решился рискнуть и вступить в бой.
— Хм-м.
— Хм-мрр?
Присев на корточки, аватар попытался улыбнуться. Вышло не очень.
— Симка… так ты теперь дворцовый да? — вопрос тоже звучал не очень — глухо и слабо.
— А ты как думаешь?
— Я… — Вилль пожал плечами.
Кот положил передние лапки на его колено, лукаво заглянул в глаза.
— Я не дворцовый, хозяин. Я теперь личный секретарь Его Величества и исполнитель тайных поручений, только об этом — тш-шш…
— А я, Симка, свинья! — в сердцах выпалил горе-хозяин, треснув себя по лбу. Во дурак! В который раз судил по себе, а верный Симка всё прекрасно понял и простил.
— Я тебе говорил, хозяин: пей меньшше, не то будешь ходить на четвереньках, спать в лушше как порося и нести околессицу!
Лучший способ скоротать долгий зимний вечер — это забраться в кресло перед камином, обернуть ноги пледом, нацедить из кувшина горячего грога с корицей и сыграть партию-другую в шахматы. Или в шашки. Можно книгу почитать. На худой конец, взяться за мемуары. Но тащиться в зарождающийся снегопад с ноющей девчонкой — развлечение для тех, кто сам себя не любит, не уважает и готов сжить со света по особо изощрённой методике.
