— Мы уже идем, — со вздохом сказал Морд, оглядывая кочки, трясину и чахлую растительность болота.
И он побрел на юг, даже не оглядываясь, чтобы убедиться, что остальные следуют за ним. Ворча, все четверо пошли по его следам.
Когда они скрылись из виду, Скандерберг сказал:
— Если они не свернут в сторону с того направления, которое выбрали, то непременно попадут к ундинам. Что это за дьявольское создание ты подобрал, Килгор? Не думаешь ли ты, что мы возьмем ее с собой? — Он с удивлением взглянул на Асни, которая выступила вперед для ответа.
— Позволь мне ответить самой, — величественно сказала она. — Я ? Асни Вольфгангер. Без сомнения, ты знаешь, кто я такая, если был здесь во время войны. Я прошу оказать мне милость…
— Ее следует оказать, — быстро сказал Килгор. — Этот молот сделан альфарами, Скандерберг. Мы можем использовать ее могущество. Она стоит целой армии, несмотря на то, что девушка.
— У меня есть не только молот, но и ум, — сказала Асни. — Мне кажется, что я сильнее тебя, Килгор. Мускулы значат далеко не все.
Она была очень ладно скроена и в глазах ее сверкал упрямый огонек.
— Ну что же, я понял, какую милость, — вздохнул Скандерберг. — Не вижу, как я могу отказать тебе, после того, как ты защитила Килгора в очень сложной и опасной ситуации. Присоединяйся к нам, Асни Вольфгангер, но предупреждаю, что в нашем путешествии тебе придется стать мужчиной. Я знаком с судьбой королей Гардара. Воинственные королевы — это древняя и благородная традиция.
— Была, ты хотел сказать, — заметила Асни. — Ты не пожалеешь, что взял меня с собой в страну троллей. Мы охотились на них ради забавы, когда еще не началась серьезная война.
Килгор вдруг обнаружил, что может наконец вложить меч в ножны. Он перестал звенеть после того, как ушли колдуны.
Он взглянул на солнце и сказал:
— Думаю, нам нужно поскорее выбраться из этого проклятого места.
Может, если мы поспешим, то к обеду доберемся до Хэльфскнолля.
— К обеду, — пробормотал Скандерберг, глядя на карту. — Если мы пройдем немного к востоку, то найдем остатки старой дороги. Когда-то это была дорога торкснип.
— Тогда я ее знаю, — сказала Асни. — Я ездила по ней несколько раз с матерью и ее войском. Мне кажется, что вижу знак — большое дерево, но оно теперь засохло. Ничто не изменилось за шестьдесят пять лет так, как дороги.
Асни повела их вперед, находя путь по сохранившимся зарубкам. Скандерберг замыкал шествие. Постепенно местность становилась суше, а дорога более заметной. Когда они вышли из болот на луг вблизи Хэльфскнолля, то остановились и оглянулись назад. Миля за милей тянулись болота, черные, окутанные ядовитыми испарениями, наполняющими воздух запахом гнили.
Они пересекли луг, похрустывая льдом под ногами, и оказались перед домом Хэльфа. Среди гогочущих гусей и блеющих овец Хэльф и его домашние приветствовали гостей и тут же начали готовить традиционное пиршество.
Хэльф дал им мягкие тапочки и усадил на лучшие места, говоря:
— В Скарпсее ни один гость не уходит обиженным. Скандерберг, я очень рад снова увидеть тебя в нашей стране. Ведь прошло столько лет, не правда ли? Но теперь, к сожалению, многое изменилось.
Он выглядел печальным, но не хотел омрачить праздник. Толпа ребятишек с соседних ферм окружила Скандерберга и потребовала от него фокусов. Он сотворил во дворе Хэльфскнолля целый корабль.
Когда солнце село, веселье и беззаботность Хэльфскнолля исчезли. Гости быстро ушли. Хэльф и его сыновья выглядели очень угрюмыми, когда закончили вечернее пение.
— Мы очень рады, что ты с нами останешься на ночь, Скандерберг, — тихо сказал хозяин. — Немного погодя ты сам поймешь, почему.
Когда Скандерберг, Килгор и Асни получили, как гости, лучшие места для сна, Асни заявила, что будет спать на крыльце, так как не привыкла нежиться в теплой постели на мягких пуховиках.
— А кроме того, — добавила она, — я вижу, что ты и твои сыновья к чему-то готовитесь. Очевидно, вы ожидаете каких-то неприятностей. Вы с кем-то враждуете, Хэльф?
Хэльф вздохнул, и этот вздох был скорее похож на стон. Он сел в свое кресло:
— Кто-то или что-то действительно враждует со мной. С последней зимы нас мучают привидения. Иногда они принимают вид ребенка, а иногда ободранного кота, который садиться на грудь спящего, и тот начинает задыхаться под его весом. Никто не хочет оставаться здесь после захода солнца. Иногда они выпивают весь удой. Несколько раз мы слышали ужасные крики в стойле. От этого коровы сходили с ума и бежали в горы, где падали в пропасть или забирались в реку, и течение уносило их. Но самое страшное, когда в доме остается кто-то один. Он просто исчезает. Я полагаю, что привидения убивают его. Они всегда появляются, когда в доме есть гости, и внимательно смотрят на них, выбирая себе жертву. Пока еще мы не потеряли ни одного гостя, но зато пропал пастух и три девушки-служанки.
Асни профессионально взвесила в руке молот.
— Я еще никогда не имела дела с привидениями, — сказала она, — но я перебила достаточно троллей. Пусть твое привидение приходит сегодня, Хэльф. Здесь его будет ждать оружие альфаров.
— Оружие альфаров? — Хэльф покачал головой. — Какие времена настали!
Некоторые из моих гостей были альфарами, и привидение бесилось от злости, но не пришло. Но мне кажется, что оружие альфаров здесь бесполезно. — И он сунул за пазуху овечье ребро, чтобы использовать его для защиты.
Скандерберг задумчиво сидел возле угасающего огня.
— Ты знаешь, кто это может быть? Твой враг, который умер? А может, кто-то из твоей семьи совершил убийство ради денег?
— Нет, я не знаю ни одного своего врага, — сказал Хэльф, слабо улыбаясь. — Конечно, я не так умен, но у меня есть свои соображения относительно привидений. Я думаю, их привело сюда то же самое, что привело вас. Во времена моего отца Великая война была проиграна, и Гардарское ущелье закрыто. Гардар был навсегда отделен от остальной северной области. С тех пор произошло много странных и загадочных событий. Тролли резвятся на наших горных пастбищах даже днем, отряды всадников скачут по ночам к северу, к Гардарскому ущелью, а всякие подозрительные странники идут туда постоянно. — Хэльф хмыкнул и дрожащими руками раскурил трубку. — Хэльфскнолль стал местом свидания колдунов, которые путешествуют между севером и югом. Меня поднимали с постели даже ночью, чтобы впустить в дом дюжину ледяных колдунов. Конечно, за мной внимательно следили, и я ничего не мог подслушать. Но я собирал сведения по кусочкам — то здесь, то там, и теперь могу сказать, что должно случиться ужасное.
