Маги — не все, правда, а только самые разумные — с русалками старались не ссориться, но водяные девы их всё равно встречали не слишком приветливо. Заклинание призыва заставляло русалку против воли бросать все дела и мчаться на зов, а свободолюбивым зеленоволосым девам принуждение было не по нраву. Хотя сотрудничество с магами приносило русалкам ценнейшие для них амулеты — очистители воды. Дело в том, что русалки могли жить только в кристально чистой воде, но вынуждены были держаться поближе к человеческим поселениям. А там, где живут люди, вода, увы, редко бывает по-настоящему чистой, вот поэтому русалкам приходилось пользоваться амулетами.
— Так я не задаром поговорить хочу. Пять очистителей заряжу, идёт? Каждый не меньше года проработает.
Русалка недоверчиво прищурилась:
— С чего это вдруг такая щедрость?
— Мне нетрудно, а вам приятно. Я настроена на взаимовыгодное сотрудничество, — благодушно поведала Айриэ, ничуть не покривив душой.
— А взамен что попросишь?
— Ничего, что вы бы не могли выполнить. И успокойся, чешуек ваших и волос мне не нужно. Просто сведения, ничего больше. — Чешуйки и волосы русалок считались редкими и ценными компонентами некоторых магических зелий. Из-за них-то маги, главным образом, и сотрудничали с водяной нечистью, которая чешуйки отдавать не любила, даже за заряженные амулеты. — Давай, неси очистители, заряжу их тебе… авансом.
— А не боишься, что обману? — захохотала зеленоволосая.
— Напугала ёжика приспущенными штанишками! — насмешливо хмыкнула магесса. — А то я не знаю, что русалкам самоуважение дороже.
— Много знаешь, — буркнула зеленоволосая, но в голосе звучало одобрение, а вовсе не порицание.
— Меня, кстати, можешь называть Айнурой. А к тебе как обращаться, русалочка?
— Хм, не та ли Айнура, что помогла моей родне из озера Брайхан, что возле Юнгира? — Прозрачные зелёные глазищи впервые смотрели по-настоящему приветливо, даже, пожалуй, с уважением.
— Было дело, — не стала отпираться магесса. В начале лета ей довелось ловить в озере Брайхан поселившегося там монстра, успевшего убить трёх русалок и пятерых людей. Дело происходило, кстати, неподалёку от летней резиденции герцогов Сэйбаон. Что никоим образом не говорило о причастности Сэйбаонов, хотя точно так же не доказывало и обратное. — Я смотрю, в воде новости разносятся быстро.
— Я — Таллани, — представилась русалка и заявила: — Я буду иметь с тобой дело, но пришла ты в очень неподходящей компании. Значит так, я сейчас сплаваю за амулетами, а когда вернусь, чтобы вот его и духу здесь не было. При нём разговаривать не стану.
Мирниас, в которого русалка невежливо ткнула пальцем, зло сощурился и опять запламенел ушами.
— Что он тебе сделал? — удивилась магесса.
— Не мне, одной из нас. Он знает, — презрительно процедила русалка.
— Послушай, Таллани, поищи, пожалуйста, магический след, оставленный одной тварью, а то он совсем скоро развеется, — попросила Айриэ. — Сможешь проследить, куда ведёт?
— Это той твари, за которой ты недавно гналась? Смогу, конечно.
— А кто тварью управлял, может, сумеешь сказать?
— А вот это не в моих силах, уж извини, Айнура. Даже если вон этот управлял, — насмешливо глянула она на молодого мага, — и то не опознаю. Всё, пусть убирается, хватит ему у нашей реки торчать!
Айриэ развела руками:
— Слышали, Мирниас? Уж не обессудьте. В конце концов, вам виднее, что вы с русалками не поделили, но это было крайне недальновидно.
— Вашего совета я не спрашивал! — грубо огрызнулся маг и, круто развернувшись, зло зашагал прочь.
Немедленно выкинув вздорного юнца из головы, Айриэ занялась проблемами гораздо более важными. Как сообщила Таллани, тварь выбралась из воды возле мельницы. Больше никакой ценной информации магессе не перепало, если не считать показанного русалкой удобного для купания местечка.
Прижимая к себе заряженные очистители, русалка напоследок посоветовала, загадочно улыбнувшись:
— Поговори с мельничихой. Тебе будет интересно. И поможет найти то, что ты ищешь.
Плеснула хвостом и была такова. А магесса, в задумчивости постояв на солнцепёке и послушав крики местной ребятни, купавшейся на мелководье чуть выше по течению, решительно повернула в противоположную сторону, к мельнице, чья буровато-красная черепичная крыша возвышалась вдалеке над прибрежными плакучими ивами. Подошедший сзади Шоко ткнулся хозяйке в плечо: мол, а я на что? Усмехнувшись и легонько потрепав коня по бархатному носу, магесса всё-таки взобралась в седло, и Шоко неторопливо потрусил к мельнице. Не доезжая ярдов ста до старого, но крепкого, по-гномьи добротно выстроенного сооружения, магесса вновь спешилась и заткнула поводья за луку седла. Шоко можно было совершенно спокойно отпускать бродить вокруг, никуда он от хозяйки не денется, а чужого к себе вообще близко не подпустит. Иногда Айриэ казалось, что, даже не будь между ними магической связи, Шоко хватало бы природного ума, чтобы быть достойным, надёжным спутником странствующего мага.
— Жди здесь, никуда не уходи, — приказала коню магесса, оставляя его посреди лужайки с сочной молодой отавой, а сама двинулась к мельнице. Вокруг никого не было видно, мельников двор был пуст и безлюден, но глазастая магесса приметила на противоположном берегу какое-то движение в кустах. Подумав, не стала окликать хозяев, а перешла реку по мосткам у запруды и бесшумно двинулась в лесок, где приметила две фигуры, выделявшиеся своими светлыми одеждами в зеленоватом полумраке, среди высоких замшелых стволов.
Молодая женщина — тоненькая, в белой крестьянской блузе и длинной, но лёгкой голубовато-серой юбке; её светловолосый спутник — в белой рубашке с закатанными рукавами и тёмно-зелёных штанах, заправленных в высокие сапоги. Крестьяне по летнему времени чаще носят опорки, да и портки у них обычно свободные, болтающиеся, а не плотно сидящие на бёдрах. Простолюдинка и дворянин (вероятно, один из Файханасов) на тайном свидании? Дело житейское, но русалочка намекала на что-то интересное. Пойти подслушать, что ли? Не слишком приятное занятие, по правде говоря…
Лениво двинувшись в ту сторону, где скрылась парочка, Айриэ не озаботилась даже набрасыванием «отвода глаз». Она и так умеет бесшумно ходить по лесу, не хуже эльфов, да и близко подходить не станет. Только послушает немного, о чём беседуют влюблённые — вдруг русалка права, это окажется чем-то полезным. Чужие интрижки Айриэ, признаться, волновали мало, да и вообще, женщина была слишком молода. Вряд ли это мельникова жена, скорее уж дочь: виденному мельком в деревне мельнику было лет пятьдесят, не меньше.
