- Во-во попей. Двое суток вокруг тебя маемся. Занадобился ты, виш, зачем-то кормильцу нашему. Слышишь меня, аль нет?
Ситуация, наконец, окрасилась некоторым смыслом. Или антидот начал действовать?
Мысль пошла свободнее. И тут же возник занудный вопрос: для чего сам местный владыка пожаловать собирается? Зачем ему безвестный недавний проявленец?
Г-н Алмазов представился Илье в виде восточного сатрапа из пионерской сказки: толстый, обтянутый парчовым халатом живот, черная курчавая борода… сим-сим-селябим… или сим-сим-откройся?
Снадобье оказалось достаточно эффективным. Иосафат несколько повеселел.
Разглядел благодетель, что проявленец уже и помаргивает, а не таращится в одну точку. Озирается, значит, пришел в себя. Хитрый купчина поспрашал немного болящего: чего тот во сне видел, да не слыхал ли голосов. Илья отозвался в смысле: не знам, не ведам, спамши. А для большего напущения тумана спросил, что с ним случилось. Иосафат, как никогда кратко, пояснил: солнечный удар пополам с поносом. Тут де такое бывает.
Когда требовательно заколотили в дверь, сознание бывшего доктора, бывшего проявленца, бывшего эксперта, а теперь незнамо кого, окончательно просветлело.
Он отчетливо воспринимал окружающее: слышал, видел, осязал, мог составить логическую цепочку, и уже робко начинал анализировать.
Явление г-на Алмазова опровергло скоропалительные предположения Ильи. Слегка полноватый, но подтянутый, подвижный субъект, быстрой, четкой походкой двинулся от двери к топчану.
Никаких местных ремков. Никакой ностальгической одежки. Белая мягкая ткань из необработанного папира, оказывается, прекрасно годилась на рубашки. Брюки из нее же. Все сшито совсем недавно. Свеженькое, чистое. Очки - скорее встретишь рогатую кошку, нежели такие очки в мире теней - дорогущие полихромы в еще более дорогой оправе. Впрочем, они, скорее всего, остались от проявления. Глаз за дымчатыми стеклами не видно. Как часто бывает у восточных людей, кожа век темнее, чем на щеках. От придуманного "сатрапа" - вообще ничего.
Г-н Алмазов некоторое время рассматривал распростертого на топчане человека, но заговорил только поймав осмысленный взгляд:
- Здравствуйте, Илья Николаевич.
Никаких сомнений - современник или около того. Сохранный. Снулости в помине нет.
И тут же вихрем, обвалом - надежда: за стеной его, Ильи, настоящий мир. А каменно-пыльное средневековье - все-таки эксперимент, похищение, киднэпинг, просто розыгрыш, в конце концов. А цена? - пискнул ехидный скептик, вечно живущий внутри. Заплачу, твердо решил Илья. Сделаю все, что потребуют.
Подумал и тут же осекся. Не все, ох не все! Во-первых, для Ильи существовали некие глубины зла, на которые он никогда не опустится. Во-вторых, ему могут вообще ничего не предложить. Щас г-н Алмазов спрос изладит и отвалит к себе, оставив Илью догнивать тут.
- Вы меня слышите? - чуть повысил голос визитер.
- Да, - хрипло отозвался Илья.
- Очень хорошо. Жаль, что наша встреча не состоялась раньше. Избежали бы массы неприятностей. В определенной степени конечно. Вы в состоянии связно говорить?
- Да, - Илья сделал попытку приподняться. К нему по, мановению г-на Алмазова тут же подскочил красный и потный от верноподданнических чувств Иосафат, ухватил за плечи, уложил бессильное тело на топчан. Г-н Алмазов без улыбки, но впрочем, поощрительно покивал Иосафатову рвению. Тот, слегка припоклонившись, отступил.
Еще бы беленькое полотенчико через руку перекинуть - половой в кабаке.
Визитер тем временем переводил взгляд с болящего на остальных участников свидания. Иосафат пыхтел в непосредственной близости, чуть поодаль топтался Ивашка. Уловив заплечный взгляд начальства, вертухай вытянулся в струнку. Однако приговор был краток:
- Все вон!
- Но как же…он же… - проблеял Иосафат, получив в ответ холодный взгляд сквозь полихромы. Ивашка, перестукнувший копытами в углу, и того не удостоился.
- Ну! - слегка наддал Алмазов.
Не зло, разве с легким холодком: мол, не видите разве? Мол, прошу оставить. А они ему тоже молча, но в крик: да как же мы вас, дорогой и горячо любимый, одного… да неизвестно на кого оставим-то, хоть и знаем его как облупленного. А вдруг злоумышляет?
Илье неожиданно вспомнилось из поздней молодости - визит Леонида Ильича в Баку.
Для старого больного человека, уже разучившегося самостоятельно ходить, говорить и понимать, такая поездка была героическим поступком. Его и приветствовали как героя: демонстрациями, флагами, ораториями в исполнении детского хора.
Преданность и любовь всенародную демонстрировали не просто словом - всем видом, поскольку вербально, так сказать, уже не доходило. Для того застойно-маразматического времени - вполне понятно. Хоть, все равно, непристойно.
Ни фига ты, Илья Николаевич, в жизни не смыслишь. Не в данной конкретной жизни города Дита, а вообще, то есть - масс человеков. Чего это тебя вдруг с души поворотило? И лицо попроще сделай. Держись с достоинством и с почтением. Вон Иосафат пятится за порог, сейчас запнется, а Ивашка уже за бортом. Вынесло вертухая. Дверь аппетитно как давеча чавкнула. Закрылась.
- Примитив, - коротко отрекомендовал ушедших г-н Алмазов. - Теперь, когда они исчезли, можно и поговорить.
Илья еще раз попытался приподняться, но оставил - никчему в сущности. Г-н Алмазов, не обращая внимания на его возню, начал прохаживаться из угла в угол, обдумывая с чего начать, а ничего не придумав, предложил инициативу собеседнику:
- Ни о чем не хотите меня спросить?
- Это похищение? - выпалил Илья. Собеседник запнулся, озадаченно глянул на беспомощного человека:
- Поясните.
- Город Дит, стена, чудовища… проявление - инсценировка? - Илья говорил все менее уверенно. - Эксперимент?
- Какой экс… Ах, вот вы о чем! Сразу вас разочарую: никаких экспериментов и тем более инсценировок. Все так и есть - город Дит, со всеми вытекающими из него последствиями.
- Но это чудовищно, - Илья чуть не застонал. До сих пор в его душе теплился крохотный огонек надежды. - Если бы… если…
Под взглядом г-на Алмазова огонек погас.
- Если, уважаемый Илья Николаевич, отпадают. Мы оказались в иной реальности. Как, никто не знает - физика-мистика. Ха-ха. Но причина в данном случае значения не имеет. Мы уже здесь, и каждый по мере сил и возможностей должен вживаться. От самого человека зависит, как он устроится.
- Я вот устроился, - пробормотал Илья. - Лучше не придумаешь.
- Для начала очень даже неплохо. Новички часто по незнанию нарушают какие-то местные уложения, и как следствие - наказание: от порицания до высшей меры.
