- Да.
Дэйнир приблизился к Лене и Дайрусу, наблюдая за тем, как его дед приближается к Тейлону.
- Рад видеть вас в добром здравии, господин Клауд.
- Взаимно.
- Лена еще не поведала вам всей нашей истории?
- Пока нет. Откровенно говоря было не до того. Надо было подготовиться к тройным похоронам.
Дэйнир досадливо поморщился.
- Этих похорон вообще не должно было быть.
- Геомантическое плетение?
- Полетевшее в бездну из-за одного сумасброда, которого мы не смогли учесть как фактор. Знал бы про него - лично бы связал и спрятал в дыре поглубже.
- Можно ли чуть подробнее?
- Не здесь и не сейчас. Более того, не заставляйте пока Лену все рассказывать вам. Все равно ей придется делать это еще раз.
- Почему?
- В виде свидетеля на суде. Кстати, вы и ваша супруга тоже приглашаетесь на суд, как свидетели.
- Суд над Неросом? - подала голос Лена.
- Не только. Еще и надо мной.
Дайрус вопросительно приподнял бровь.
- Придется все объяснять прилюдно. Вы поймете.
Дождавшись его кивка, Дэйнир отошел назад к отцу.
- Господин Тейлон...
- Господин Вериг...
- Может, пошлем, куда подальше, этот официоз, правнук?
- Вы это первым начали, дедушка.
- Хорошо. У Совета есть претензии к демонам?
- А как вы думаете? Разумеется, есть. Один чистокровный демон убил члена Совета. Из-за твоего внука, насколько я понимаю, чуть не убили кучу народу, да и сам он перебил кучу людей. Более того, он забрал их души.
- Они сами согласились на такой контракт, а в контракте не было сказано, что наниматель не может попытаться защищаться при массированной атаке на него.
- Предположим. Но столице был причинен ущерб...
- Который свелся к отставному главе Гильдии Магического Сыска, и двум наемникам. И то, их нельзя ставить ему в вину, так как это были случайные жертвы.
- Был причинен ущерб самому городу...
- Который совершенно спокойно был покрыт страховкой зданий и автомобилей.
- Мы получим демона убившего Фернона?
- Нет. Но мы выбрали представителя от вашего Совета, которому будет разрешено присутствовать на суде, и поучаствовать в вынесении приговора.
- Кто?
- Дебаф.
- Она?
- Тому есть две причины. Во-первых, она Логик, и сможет взглянуть на все беспристрастно.
- А во-вторых?
- Во-вторых, она любила Глау. Променяв свою жизнь, на политику, ты, родственничек, даже представления не имеешь о том, каково это - потерять любимого человека. Я уверен, что она будет голосовать за смертный приговор, и вы останетесь удовлетворены.
- Все не так просто... Общественность в курсе, что в бойне на площади были замешаны демоны. Растет возмущение, которое может вылиться....
- Лучше подумай вот о чем. Мы не воевали между собой уже не одно столетие, но в отличие от вас, которые строили гуманное общество, мы не только не разучились держать в руках оружие, но и усовершенствовали боевые плетения до таких высот, что вам и не снилось. И сейчас, пока мы беседуем, все демоны в спешном порядке собираются у Врат, чтобы по первому моему сигналу ворваться в ваше пространство и начать собирать души.
- По первому сигналу?
- Или при отсутствии какого-либо сигнала с моей стороны. Так вы будете удовлетворены, или мы разрушим наш пакт о ненападении?
Тейлон помолчал несколько ортов, и тихо произнес:
- За что ты так с нами?
Не менее тихо Вериг ответил?
- Извини. Выходка Нероса просто выкрутила мне руки и не оставила ни малейшего шанса решить вопрос иначе как ультиматумом.
- Думаю, мы будем полностью удовлетворены, если после приговора, тело Нероса будет передано нам - громко объявил Тейлон.
- Это приемлемо - согласился Вериг, и вернулся к сыну.
Спарон недоуменно посмотрел на отца.
- Правнук?
- Боковая ветвь. Идет от дяди моего деда. Хотя ты прав, надо его просто внуком называть.
Когда Тейлон переговорил с остальными членами Совета, заиграла тихая и печальная музыка. Эрилл Фернон, как самый старший, ближайший, родственник, зачитывала заслуги и достижения, имевшие место быть в жизни ее сына. По завершению, она, следуя ритуалу, предложила присутствующим добавить что-то от себя, и слово взяла Ольга.
- Пусть я не знала его столько же, сколько его могли знать некоторые из здесь присутствующих, но я знала про те его стороны, которые составляли настоящего Глау Фернона. Человека, который был искренним, хотя и не слишком умелым во многих вопросах обычной жизни. Вы упомянули про то, чего он достиг в магии, политике, бизнесе, но ни словом не обмолвились о том, что это был, несомненно, талантливый человек, которому приходилось ежедневно сражаться с противником, которого он не мог победить. Он сражался с ложью и лицемерием, доказывал, что даже будучи политиком, можно оставаться кристально честным человеком и говорить только правду. Доказывал то, что, несмотря на всю свою занятость, можно жить полной жизнью, и любить, даже не особо умея это делать. Жил, следуя своим идеалам, и никто не сможет его заменить в этом.
Она перевела дух.
- Он был первым человеком, с которым я подружилась в этом мире, и его смерть - это действительно тяжелый удар для меня. Он был одним из лучших людей, которых я знала в своей жизни, и большая часть присутствующих здесь, никогда не сможет сравниться с ним. Однако даже я не знала его таким, каким его знала Арианна Дебаф. Арианна?
Логик беззвучно поднялась, и подошла к Ольге.
- Он был не просто искренним. Он был добрым и любящим, нежным и сочувствующим. Он никогда не скрывал своих чувств и эмоций, но окружающие старались не замечать их. Его рассудительность, порой, ставила меня на грань восхищения, а преданность тому, что он считал верным - перекрывала все, что я могла себе представить.
Она замолчала, и, после паузы, добавила:
- Я любила его, и он любил меня. Вам - не понять, каково это, быть Логиком, но при этом любить и быть любимой.
Поднявшийся со своего места Дайрус, подошел к женщинам, и добавил:
- Я сделал его своим учеником после того, как убедился, что он способен не только на огромный контроль своей природной честности, но и на дипломатичность, вкупе с недюжинной изобретательностью. Я понял все это по одной единственной фразе, и никогда не жалел о своем решении. Когда я настоял на том, чтобы он занял мое место в Совете, я знал о том, что ему придется трудно, из-за того, что вы - закоснели. Он был нужен этому миру как глоток чистого, свежего воздуха, и те изменения, которые он принес с собой, были направлены лишь на благо. Вы не увидите результаты их, для этого у вас слишком зашорен взгляд, но я знаю, что его действия на посту члена Совета скажутся в каждом уголке этого мира. Мне больно от того, что его больше нет с нами. Я не мог бы представить себе иного человека в роли моего ученика, или моего преемника.
