Альмарен прошел мимо табунщика на кухню. Дежурный воин со словами, что некоторые приходят завтракать, когда обед не за горами, поскреб по дну котла и наполнил миску. Заставив себя проглотить еду, Альмарен пошел обратно в комнату, где его дожидался охотник, поклявшийся, что с места не сойдет, пока его товарищ не поест. До крыльца оставалось немного, когда он замедлил шаг, а затем и вовсе остановился, потому что на улицу вышел Ромбар и направился к нему.
— Где ты пропадаешь, Альмарен? — спросил его Ромбар. — Я ищу тебя.
— Я был на кухне.
— Вот мы и увиделись, парень. — Ромбар, улыбаясь, подошел вплотную к Альмарену и сделал движение, будто намеревался положить руки ему на плечи, но в последний момент передумал. — Как ты повзрослел!
Альмарен не сделал попытки улыбнуться в ответ, оценив всю ее безнадежность. Он молча смотрел на старшего друга, которого еще не видел таким молодым и счастливым.
— Ты неважно выглядишь, — в голосе Ромбара прозвучало искреннее сочувствие. — Понимаю, это путешествие нелегко далось тебе.
— Нелегко, — подтвердил Альмарен.
— Ничего, все обойдется, самое трудное уже позади, — утешающе сказал Ромбар. — Зато теперь ты можешь гордиться собой. Судьба поставила тебя перед тяжелейшим испытанием, и ты с честью вышел из него, не так ли?
— Пока — не знаю.
— Преимущество за нами, парень. — Ромбар перестал улыбаться, на его лицо вернулось суровое, сосредоточенное выражение человека, облеченного властью. — Все три камня Трех Братьев здесь. Лила говорит, что это обеспечит успех заклинания. Если Госсар лишится власти над уттаками, Норрен разобьет их в считанные дни. Я знаю возможности босханской армии.
Альмарен кивнул в ответ, показывая, что внимательна слушает.
— Мы готовы идти в Фаур, ждем одного тебя. — Ромбар сделал приглашающий жест, предлагая войти в дом. — Вчера мы так и не повидались, не до этого было…
Сознание Альмарена переключилось на собственные переживания. Он поднимался по лестнице, когда обрывок фразы «…два десятка уттаков» вернул его внимание к словам Ромбара, который, как оказалось, рассказывал о вчерашнем патрулировании.
— …Мы наткнулись на них там, где излучина реки отворачивает от скал. Должен сказать, это совсем недалеко. Они доедали человеческие останки, наверное, одного из тех, кто убежал от нас при захвате поселения. Когда мы очистили от них стоянку и обыскали ее, там был найден разбитый в крошки белый диск.
— Я не ожидал, что они способны не подчиняться этому амулету, — проявил интерес Альмарен.
— Наверное, у Каморры собрались такие горе-маги, которые не умеют даже выругаться по-уттакски, — предположил Ромбар. — Это происшествие задержало нас, поэтому мы не успели вернуться засветло. Я думал, что все уттаки под Босханом, но, по-видимому, в лесах еще немало этой дряни.
Они вошли в зал, где уже собрались четверо. Равенор разговаривал с Риссарном, Лила и Витри сидели молча, занятые каждый своими мыслями.
— А где Тревинер? — спросил Ромбар, оглядев собравшихся.
— Я схожу за ним. — Альмарен пошел в свою комнату звать охотника.
Прямой путь до расщелины, где брал начало ход, ведущий в Фаур, оказался на удивление коротким. Это признал даже Равенор, долго не соглашавшийся идти пешком, несмотря на все усилия охотника объяснить ему, что незачем выдавать расположение хода тому, кого придется взять для присмотра за лошадьми. Лишь когда Ромбар довольно резко заявил, что не видит ничего зазорного в пешем способе передвижения, а тех, кто думает иначе, просит не утруждать себя прогулкой, знаменитый маг с недовольным видом согласился на предлагаемые условия.
Спустившись в подземный ход, Тревинер предупредил остальных, чтоб никто не отставал от группы, и пошел по вчерашним следам, добросовестно повторяя все зигзаги и повороты пути, проделанного сутки назад. Наконец следы привели в короткий туннель, залитый ослепительно-белым светом, и дальше, в зал с картинами, изображающими Трех Братьев, с каменным грифоном, отдыхающим перед картинами, в зал, посреди которого, ни на что не опираясь, висел Белый шар.
Те, кто уже побывал у шара, все-таки, войдя в зал, невольно остановились, чтобы полюбоваться совершенным творением монтарвского искусства. Риссарн в восхищении замер на месте, более практичный Ромбар, мимоходом оглядев стройные ряды полуколонн, формирующих нижнюю часть купола, обратил внимание на грифона, гладкая спина которого, по-видимому, служила подставкой при нанесении заклинаний на амулеты. Равенор, чуть помедлив, пересек зал и благоговейно остановился перед изображениями Трех Братьев. Когда, наглядевшись, знаменитый маг обернулся к остальным, его лицо светилось умиротворенным счастьем, словно от исполнения заветнейшего желания. Впрочем, в следующее мгновение на лице мага восстановилось обычное, замкнуто-сухое выражение.
— Я чувствую здесь избыток силы холода, — объявил Равенор. — Синий камень не прикрыт защитной оболочкой, Магистр? — обратился он к Ромбару.
— Не прикрыт, — ответил Ромбар, вытаскивая жезл Аспида. — Сейчас это уже неважно. Амулеты Белого алтаря получат небывалую силу, но ненадолго.
Равенор взял у него жезл и, отомкнув крышку, извлек Синий камень.
— Давайте сюда остальные два камня, Альмарен, — потребовал он.
Альмарен осторожно достал оранжевое яблоко с вырезанной долькой, все еще заключенное в невидимую оболочку, и на сложенных ладонях протянул знаменитому магу. Тот прицелился поместить Синий камень на пустующее место.
— Подождите, нужно убрать защиту, — остановил его Альмарен и сосредоточенно уставился в ладони. Мгновение спустя оранжевый огонек в его руках засветился ярче, поверхность шара соприкоснулась с руками мага. — Вот теперь — кладите.
Равенор вложил Синий камень в выемку на шаре, лежащем на ладонях Альмарена. Кристалл с легким хлопком встал на место и слился с братьями. Шар, образованный тремя камнями, засиял ослепительно-белым светом, таким же, как и его огромный двойник, висевший в центре зала, узор его граней ожил и заискрился, складываясь в безмолвную световую мелодию. Мощный поток магической силы хлынул из Белого шара, захлестывая, сбивая дыхание у стоящих в зале магов. Даже Витри и Тревинера, нечувствительных к магическим энергиям, забил озноб.
Альмарен почувствовал жжение в ладонях и огляделся, отыскивая место, куда можно положить шар. Охотник, с самого утра исподтишка наблюдавший за своим приятелем, догадался о его намерении и, свернув плащ в подушку, поместил ее между передними лапами грифона и прихлопнул сверху рукой, чтобы получилась ямка.
