— Нет. Мы скажем, что он погиб, защищая свою маленькую принцессу. Темная Звезда задумал убить ее, а сир Арис бросился между ними и спас ей жизнь. — Именно так полагается умирать рыцарям Королевской Гвардии — спасая тех, кого они поклялись защищать. — Сир Бейлон может заподозрить что-то, как и ты, когда Ланнистеры убили твою сестру и ее детей, но доказать ничего не сможет…
— …пока не поговорит с Мирцеллой. Или нам и ее сделать жертвой несчастного случая? Тогда войны уж верно не миновать. Никакая ложь не спасет Дорн от гнева королевы, если ее дочь погибнет, будучи под моей опекой.
Я нужна ему, поняла Арианна. За этим он меня и позвал.
— Я могла бы научить Мирцеллу, что говорить, только зачем?
По лицу принца прошла гневная судорога.
— Предупреждаю тебя, Арианна, мое терпение на исходе.
— Вот как? С лордом Тайвином и прочими Ланнистерами ты всегда был кроток, как сам Бейелор Благословенный, а для родной дочери у тебя терпения не хватает.
— Ты путаешь терпение с умением ждать. Я готовил падение Тайвина Ланнистера с того самого дня, как меня известили о смерти Элии и ее детей. Я надеялся лишить его самого дорогого, а потом уж убить, но его сын-карлик отнял у меня эту радость. Меня утешает лишь то, что смерть он принял от руки чудовища, которое породил. Так или иначе, Лорд Тайвин терпит муки в аду… где к нему скоро присоединятся многие тысячи, если твое сумасбродство обернется войной. — Принц сморщился, как будто одно это слово причиняло ему боль. — Ты этого хочешь?
Принцесса и бровью не повела.
— Я хочу, чтобы освободили моих кузин. Хочу, чтобы мой дядя был отомщен. Хочу соблюдения моих прав.
— Твоих прав?
— Я говорю о Дорне.
— Ты получишь Дорн после моей смерти. Тебе так не терпится избавиться от меня?
— Я могла бы задать тебе тот же вопрос. Ты уже много лет стараешься от меня избавиться.
— Неправда.
— Да ну? Может быть, спросим моего брата?
— Тристана?
— Квентина!
— А что с ним такое?
— Где он сейчас?
— С войском лорда Айронвуда на Костяном Пути.
— Хорошо лжешь, отец, отдаю тебе должное. Квентин уехал в Лисс.
— С чего ты взяла?
— Узнала от друга. — У нее тоже есть свои тайны.
— Твой друг лжет. Даю слово, что твоего брата нет в Лиссе. Клянусь тебе солнцем, копьем и Семерыми.
Меня не так легко провести, отец.
— Где же он тогда? В Мире, в Тироше? Я знаю, что он отправился куда-то за Узкое море — набирать наемников, чтобы лишить меня права первородства.
— Подобные мысли не делают тебе чести, — потемнел принц. — Если бы заговор против меня устроил Квентин, его бы я еще мог понять. Он уехал из дома ребенком, не понимая, что этого требуют нужды Дорна. Андерс Айронвуд ему больше отец, чем я, а между тем он остался мне послушным и верным сыном.
— Почему бы и нет? Ты всегда предпочитал его мне. Вы с ним похожи, вы мыслите одинаково, и ты намерен отдать Дорн ему. Не трудись отрицать. Я читала твое письмо. — Эти слова до сих пор горели огнем в ее памяти. — «Когда-нибудь ты сядешь на мое место и будешь править всем Дорном», писал ты ему. Скажи, когда ты задумал лишить меня наследственных прав? В день, когда Квентин родился, или еще раньше, когда родилась я сама? За что ты так ненавидишь меня? — Арианна почувствовала на глазах слезы, и это привело ее в бешенство.
— Я никогда не питал к тебе ненависти. — В едва слышном голосе принца звучало глубокое горе. — Все совсем не так, как ты думаешь.
— Ты отрицаешь, что написал это?
— Нет. Письмо было написано сразу после отсылки Квентина в Айронвуд. Я действительно желал сделать своим преемником сына. Относительно тебя у меня имелись другие планы.
— Знаю я твои планы. Джайлс Росби, слепой Бен Бисбери, седой как лунь Грандисон. — Отец хотел что-то сказать, но она ему не позволила. — Я знаю, что мой долг — дать Дорну наследника. Я охотно пошла бы замуж, но партии, которые ты находил для меня, были попросту оскорбительны. Словно ты раз за разом плевал мне в лицо. Если ты хоть немного любил меня, зачем было предлагать мне Уолдера Фрея?!
— Я делал это нарочно, зная, что ты отвергнешь его. Как только ты вошла в возраст, мне пришлось делать вид, будто я пытаюсь найти тебе жениха, — иначе дело выглядело бы подозрительно. При этом тех, кого ты могла бы одобрить, я не смел предлагать. У тебя уже был суженый, Арианна.
Суженый? Она с недоумением уставилась на отца.
— О чем ты? Или это еще одна ложь? Ты ни разу не говорил мне…
— Сговор был заключен втайне. Я хотел рассказать тебе обо всем, когда ты повзрослеешь, но…
— Мне двадцать три, и я уже семь лет как взрослая женщина.
— Я знаю, что слишком долго держал тебя в неведении, но делалось это для твоего же блага. Ты непременно поделилась бы этим секретом с Гаррином или Тиеной… той же ночью, в постели. Гаррин болтлив, как истинный сирота, а Тиена ничего не скрывает от Обары и леди Ним. Что касается их, то Обара пьет слишком много, а Ним слишком дружна с близнецами Фаулер. И кто знает, кому рассказали бы близнецы? Я попросту не мог пойти на такой риск.
Эта новость оглушила Арианну. Она невеста… у нее есть жених…
— Но кто же он? Кому я была обещана все эти годы?
— Теперь это уже не важно. Он умер.
Это озадачило ее еще больше.
— Чему же удивляться — старики так непрочны. Что это было — сломанное бедро, простуда, подагра?
— Котел с расплавленным золотом. Принцы строят планы, а боги разбивают их вдребезги. — Доран устало повел красной, распухшей рукой. — Дорн будет твоим — даю тебе слово, если мое слово еще что-то для тебя значит. Твоего брата Квентина ждет более трудный путь.
— Что за путь? — Арианной вновь овладели подозрения. — Что ты еще от меня скрываешь? Видят Семеро, меня уже просто тошнит от твоих тайн. Рассказывай все, отец… или пошли за Хотахом, назови своим наследником Квентина, а меня предай смерти, как уже предал моих кузин.
— Неужто ты в самом деле веришь, будто я способен причинить вред детям моего брата? Обара, Ним и Тиена всего лишь взяты под стражу и не испытывают недостатка ни в чем, кроме свободы, а Эллария с дочерьми живет припеваючи в Водных Садах. Дорея сшибает булавой апельсины, Элия и Обелла сеют ужас в прудах. Давно ли и ты там играла, — вздохнул принц. — Помню, ты сидела на плечах у большой девочки с прямыми желтыми волосами.
— Это либо Джейна Фаулер, либо ее сестра Дженнелина. — Арианна давно уже не вспоминала об этом. — Была еще Фринна, дочь кузнеца, но у той волосы каштановые. Но любимым моим конем был Гаррин. В паре нас никто не мог победить, даже Ним и эта тирошийка с зелеными волосами.
