А я что? Я ничего!! Когда это я был против опеки симпатичных девчонок?! А пока они меня тащили, мне невольно вспомнились прожитые тут три месяца.
В первый же день моего появления на острове Святогор, чтоб ему пусто было, сразу потащил меня на тренировочную площадку. Ни тебе здрасти, ни как ваше ничего… Нет, сразу нацепил на меня какие-то браслеты, что напрочь отрезали от меня эфир!!!
Впервые в жизни я его не чувствовал и сначала это показалось мне страшным. Но со временем я привык больше полагаться на тело, чем на силу извне. Так, что-то мысль не туда вильнула.
А на площадке, даже не дав собраться с мыслями, он сразу атаковал. Но тело меня не подвело, а вот самоуверенности у старого пня сразу поубавилось. Не думал он, что я, извернувшись, смогу с такой силой зарядить ему в голову ногой. Как он летел от меня, любо-дорого было посмотреть!.. Еще и ругался при этом! А колодец, что стоял на краю площадки, явно был лишним предметом интерьера… Потому как Святогор напрочь снес его своим телом, раскатав по бревнышкам. А после, влепившись в стену, долго тряс головой, приходя в себя.
Тут бы мне стоило бы добить обнаглевшего воеводу, но я решил поиграть в благородство. И, как оказалось, зря, и впредь будет мне наука. Потому как тот, едва оклемавшись, так ускорился, что я даже за его движениями не смог уследить! Такое ощущение создавалось, что удары на меня сыпались со всех сторон. Ну и закономерный итог — точно такой же пропущенный удар, только теперь уже в мою голову, краткий полет — и полностью выбитое сознание.
В себя я пришел уже в кровати, с жутко болящим телом. А эфира, чтобы полечиться, не было. Вокруг меня суетилась незнакомая девушка и старательно втирала в тело какую-то мазь, приятно пахнущую травами. При этом я был абсолютно голый, а она, отчаянно краснея, продолжала свое дело, стараясь не смотреть на моего бойца, который, несмотря ни на что, был ко всему готов. Вот так мы и познакомились.
Закончив массаж, девица, хекнув, взвалила меня на плечо!!!!! И потащила в баню. И там, оказавшись в одной сорочке, что абсолютно не скрывала очертаний ее тела, принялась охаживать меня веником.
И с каждым ее ударом я чувствовал, как сила возвращается ко мне. Тело наливалось мощью, мысли становились ясными, а от недавних болей не осталось и следа. А она, продолжая бить меня, стала нараспев читать заговор:
На море на Окияне, на острове Буяне
Лежит бел-горюч камень Алатырь.
Возле того камня Алатыря
Стоит стар-матёр человек, трем сынам отец.
Как достает стар-матёр человек свой булатный нож,
Режет-сечет он им все хвори да болезни,
Все ломоты да сухоты у внука Даждьбожьего Владислава,
Кладет их под бел-горюч камень Алатырь,
Запирает тремя золотыми ключами,
Бросает те ключи в Окиян-море синее.
Слова мои сильны, как Окиян-море.
Слова мои крепки и тверды, как Алатырь-камень! Гой!
Не знаю, чем эта чертовка меня натерла, но возбудился я дико, что было, по крайней мере, странно, после прошедшей-то бурной ночи с девчонками! Хотя, если подумать, я же сейчас был не в физическом теле. Скорей, это дух принял привычную материальную форму. Не знаю, почему так, но этому телу требовалось все то же, что и физическому — есть, спать, справлять естественные потребности. Видимо, так было устроено для того, чтобы духи, населяющие это место, не забыли, кем они были на самом деле.
Ну, в общем, не выдержав близости жаркого девичьего тела, я попробовал распустить руки и тут же был нещадно избит мокрым полотенцем! Пару раз досталось мне и между ног, отчего мой боевой запал сразу прошел, сменившись слабым поскуливанием и хватанием за отбитое место. Я совсем забыл, что щитов-то у меня нет, вот и пропустил позорные удары между ног…
А эта недотрога, окатив меня ледяной водой и таким же взглядом, полным презрения, проворно выскочила за дверь. Чертыхаясь, я принялся судорожно обматываться полотенцем и пошатывающейся походкой вышел в предбанник, где за столом меня уже поджидал Святогор. Налив мне полную кружку холодного кваса, он с довольной улыбкой посмотрел на злющего меня.
— Ну, садись, герой, — сказал он мне, протягивая кружку. — Что, сильно внучка приложила? Ты с ней поосторожней будь. Берегиня она, и в своем доме силу большую имеет. Даже меня в бараний рог скрутит, коли нужда придет.
— Да я уж понял, — ответил я, приложившись к кружке. Ох, и вкусный квас, никогда такого не доводилось пробовать! Пряный, холодный, так, что стыли зубы. И в то же время будто энергетик выпил. Так взбодрило!
— Остыл? — поинтересовался Святогор. — Теперь пошли в дом, разговор у нас с тобой будет, хоть и недолгий, но важный. Одежду твою постирают, да и не нужна она тебе пока. Дам я, во что одеться.
Перебравшись в дом и умудрившись стоически перетерпеть смешки дворовых девчонок, что потешались надо мной, мы уселись за большой стол, рассчитанный человек на десять. Правда, сейчас, кроме нас, за ним никого не было. Стол ломился от еды, но мое природное любопытство взяло верх над желудком, и я, понимая, что мне сейчас расскажут что-то важное, приготовился слушать.
— Давай, ешь, — усмехнувшись, сказал хозяин мне. — Если ты рассчитываешь, что я расскажу тебе красивую сказку о нас, то ты глубоко ошибаешься. Ну, по крайней мере, не сейчас.
Завтра на рассвете ты пойдешь в священную рощу Велеса, где проведешь три дня, без одежды, еды и воды. За это время к тебе выйдет зверь, что будет твоим вторым обличьем в бою. Тебе нужно убить его голыми руками. После того, как ты обретешь силу зверя, мы и поговорим.
— А если он не выйдет? Да и вообще, не хочу я убивать ни в чем не повинное животное… — возразил я, совсем не обрадованный перспективой спать на холодной земле и убивать кого бы то ни было.
— Значит, твой дух еще не готов, и ты отправишься обратно в мир живых. Сюда тебе до поры будет вход закрыт. А насчет животного? Не обманывайся его видом. Это злобные духи, заключенные Велесом в его роще. Они с удовольствием убьют тебя, если у них появится такая возможность. Не забывай, ты сейчас не в мире живых, и не все, что ты видишь, на самом деле реально. А сейчас отдыхай, набирайся сил. Милана покажет тебе твою спальню. А мне пора, дел много. Все вопросы будут после твоего первого испытания. Пройдешь его, стану тебя учить. И пока будешь в лесу, постарайся научиться слушать эфир. Без этого тебе тяжело будет начать учебу.
— Да как его слушать и слышать? — озадаченно спросил я.
— Ты поймешь это сам. Просто почувствуешь, как оковы спали с тебя. Все, я пошел, отдыхай пока.
Тяжело поднявшись, он вышел за дверь, а я отправился вслед за ним, но столкнулся с его внучкой, что молча показала мне комнату и тут же куда-то упорхнула, не удостоив меня даже словом.
Да и ладно, не сильно-то и хотелось. Хотя, наверное, зря обидел девушку. Но черт, у меня реально снесло крышу от ее мази! И она наверняка знала о таком ее эффекте, так чего теперь обижаться?
Видимо, сказалось напряжение последних месяцев, или я наконец почувствовал себя успокоившимся, поэтому и сам не заметил, как заснул.
Рано утром ко мне в комнату вошел Святогор. Я быстро оделся — не идти ж мне голым через весь город! И вот мы уже оседлали коней и медленным шагом отправились в сторону леса, который почему-то называли рощей. Черт, мой опыт общения с лошадьми сводился к единственной поездке на этой четвероногой твари, когда я в первый раз прибыл в мир Паши! Поэтому я с некоторой опаской садился на своего, готовясь, если что, быстро взлетать. Ага, щаз! Все время забываю, что эфира-то у меня больше нет. А значит, если что, буду позорно падать, и желательно было бы хотя бы не под копыта… Хотя, надо отдать должное этому четвероногому зверю, сразу он меня убивать не спешил, лишь кидал на меня хитрые взгляды. Вот чую подставу, причем, именно тем местом, по которому сейчас бьет седло!
Но вид я принял самый гордый, надеясь усидеть на жеребце хотя бы до той поры, пока не мы выедем со двора.
