Гостям тоже выдали сумки с противогазами. И вскоре им предстояло узнать, зачем нужны были такие меры предосторожности.
Олега Ивановича и Берёзова вновь усадили в машину. На этот раз их вывезли за пределы основного лагеря, притормаживая лишь возле КПП.
Примерно через километр и езды по бездорожью, машина подъехала к месту падения небесного тела и лаборатории «А».
Зона, на которой бурно разрасталась неизвестная растительность, увеличилась вдвое, со времён последнего снимка. Её края, судя по чёрным следам на земле, время от времени жгли, чтобы не дать флоре распространиться дальше. И не зря. Растения в зоне падения выглядели жутко, враждебно, чуждо, лишь отдалённо напоминая земную растительность.
Возле самой зоны падения, практически вплотную к ней, прилегала лаборатория «А», состоящая из двух куполовидных строений и шлюза, соединяющего их.
Машина остановилась возле самого входа и гости с сопровождающим их гауптманом, пробежались до двери. За дверью находился шлюз. Гостей опрыскали дезинфицирующим веществом со всех сторон и открыли перед ними вход в следующее помещение.
Не смотря на сравнительно не большой размер строения, в нём помещалось не мало. Один уголок был предоставлен охране, с её компьютерами и снаряжением, Другой угол выделили под хранение скафандров и другого научного оборудования, предназначенного для входа во второе строение, или в зону заражения. Рядышком как раз располагались два прохода. Первый вёл во второй блок, и ещё один на улицу, в жутковатый «питомник».
Ну а больше всего места в помещении, занимала зона для досуга с телевизором, мебелью и кучей настольных игр.
— Уютненько. — Сказал Олег Иванович на английском.
— Мы старались предать этому местечку некоторую атмосферу уюта. — Похвастался офицер. — Работающим во втором блоке учёным приходится туго и мы это понимаем.
— Неужели здесь столь трудные исследования? — Спросил Берёзов.
— О ещё как. Яйцого… учёные, работают день и ночь, но продвигаются в понимании всего этого очень медленно. Слишком много изучать нужно, так ещё и при высокой опасности. Пару дней назад был серьёзно ранен один из учёных, и погибла пара солдат.
— И как же это произошло? — Ещё задал вопрос Берёзов.
— Напало плотоядное растение. Бойцы погибли, спасая учёного из зубов твари. Так что теперь при посещении заражённой зоны, снаряжаются группы с пятью солдатами.
Дверь, ведущая во второй блок, открылась. Из неё вышел человек в оранжевом скафандре биологической защиты, ниже Берёзова на голову и сильно уже его.
Человек увидел гостей и быстренько подошёл к ним. Он оказался миловидной девушкой моложе тридцати, со светлыми волосами и слегка загорелым, худеньким лицом, серыми и крайне выразительными глазами, тонкими губками и редкими веснушками на носу и щеках.
— Как жаль, что я опоздала. Мне хотелось встретить вас лично. — Обратилась она к старику на чистом русском, а потом, слегка побледнев быстро представилась. — Александра Чертовская, микробиолог. — Она протянула старику руку обтянутую чёрной резиной перчатки.
— Адамчук Олег Иванович, но вы, судя по всему, уже знаете, кто я? — Старик пожал девушке руку.
— Конечно, знаю. Как же можно не знать доктора наук профессора Адамчука, прославившегося ещё в СССР своими открытиями в микробиологии. Я писала диссертацию по одной из ваших работ.
— Рад это слышать. Надеюсь, хотя бы вы поясните мне, что здесь происходит.
— Само собой. Прошу вас, наденьте десятый скафандр. Он подготовлен лично для вас.… Простите, а вы кто? — Наконец Александра обратила внимание на Берёзова.
— Сопровождающий. — Ответил тот кратко, и как можно более расплывчато.
— Понятно. Тогда попрошу вас подождать здесь, посмотрите телевизор, или поиграйте в «монополию» с теми увальнями. — Девушка указала на охранников. — Вход во второй блок разрешён лишь научному персоналу.
— Что ж, тогда я подожду. Будьте там осторожны Олег Иванович.
— Буду. — Сказал старик напоследок и пошагал к полупрозрачному шкафчику с большой цифрой десять на дверце.
Скафандр и правда, оказался ему в пору. В НИИ, в котором старик работал, он привык, что защитные комплекты весят на нём мешком, но здесь он был подогнан ему по размеру. Скафандр не сковывал движения, нигде не натирал и в принципе казался очень даже удобным для применения.
Пока старик одевался, коллега ждала его возле входа в шлюз. Стояла она прямо, гордо. Сразу видно круглую отличницу, у которой всё в жизни задалось.
Как только Олег Иванович одел скафандр, Александра провела его через шлюзовую камеру, в помещение более просторное, но такое же тесное. Оборудования в нём было на миллионы долларов. Всё самое современное. С не всем старику даже приходилось работать.
М-да, большие шишки из ООН серьёзно подошли к проблеме.
Кроме оборудования в помещении хватало и людей. Их было восемь, если не считать Александру и самого Олега Ивановича.
— Сейчас я вас со всеми познакомлю. — Сказала девушка и повела старика к ближайшему учёному, работающему с микроскопом.
— Привет Льёт, можешь отвлечься на минутку?
Учёный оторвался от работы и повернулся к девушке с гостем. Он был не очень приятен на лицо. Слишком худ и бледен. Голова узкая и длинноватая. Чёрные волосы зачёсаны назад, тёмно-серые глаза с мешками под ними, смотрели пронзительно, словно исследовали каждую клеточку подошедшего. Мужчина не улыбнулся, вообще ни как не изменил выражения лица, оно как будто было не способно на это. Сколько лет прожил этот человек, никто бы точно не ответил. Его возраст уже явно перевалил за тридцатник, но на большее определение его возраста Олег Иванович не был способен. Возраст этого Льёта, как окаменелость, застыл где-то между, сорока и шестьюдесятью годами.
— И кого же ты к нам привела, интересно узнать? — Спросил Льёт на английском с сильным акцентом, голосом того, кому совершенно наплевать кого там к нему привели.
— Это Олег Иванович. — Ответила Александра на чистейшем английском. — Я тебе про него рассказывала. Ну, учёный из Москвы.
— А-а, да, я вспомнил. Это тот, от рассказов о котором у меня заболели уши. Очень рад встрече. И очень надеюсь, увидеть вас в деле, после всего сказанного. Я кстати Льёт Энберг, микробиолог. Пришлось самому представляться, раз Александра забыла.
Девушка немного покраснела, перестала улыбаться, и повела Олега Ивановича дальше.
— Не приятный тип, сказала она. И его имя ему очень подходит. — Сказала Александра, и тут же краска с её лица сползла, а губы вновь украсила улыбка.
Она подвила старика к следующему учёному. К чуть полноватой женщине с кожей цвета какао, волосами, собранными в пучок и дополняющими образ очьками. Женщина была, кажется абсолютной противоположность прошлого субъекта: улыбчивая, жизнерадостная, готовая выслушать и рассказать что-нибудь своё.
— Энн привет, хочу познакомить тебя с Олегом Ивановичем. Я тебе о нём рассказывала.
— Рада познакомится. Я Энн Бейль. Занимаюсь здесь батаникой. — Сказала девушка на английском с еле заметным акцентом и улыбкой на устах. — Хотелось бы надеяться, что вы поможете нам серьёзно продвинуться в исследованиях.
— Мне тоже. Много ли удалось узнать?
— Пока что нет. Работу здесь очень затруднена, тем фактом, что чуть ли не каждый день появляются новые виды растительности и иногда исчезают старые, наименее живучие.
— Я слышал в зоне падения опасно?
— Да, опасно. Я бы даже сказала очень. Особенно по ночам. Вот посмотрите на этого красавца. — Энн указала на растение, препарированное на столе. — Это что-то вроде папоротника. Не шибко красивый, не правда ли? Так ещё и опасный. Видите волоски на нём? Они покрыты нейротоксином, а ещё в темноте этот красавец способен выделать ядовитые испарения, лишь чуточку уступающие по опасности токсину в волосках. В зоне предостаточно подобных красавцев. Все они ядовитые, или зубастые, или плюющиеся, но хватает и вполне безопасных, ещё не сильно ушедших от наших.
