Вокруг люди переговаривались и причитали.
— Что же делать? А говорили, Великая Тьма прошла и теперь благодарные времена настают! Да как же настают то, если такое твориться! Как же у тебя рука то поднялась, негодный? Довели мальчишку! Сам виноват! Ой, кровушки теперь прольётся! Это ж так просто никто не оставит!
— Зовите старика! И жреца! — Приказал отец Энрика. Схватив сына за шею, он поволок его домой. Втолкнул его внутрь, он пнул его ногой так, что тот упал на пол.
— Ты, выродок, что это учудил? — Он со всей силы пнул его.
— Ай, папка! Папка, прошу!
— Ты понимаешь, что теперь с нами будет? Из-за тебя теперь крови нашей требовать будут! Твоей крови, демонский ты выкидыш! Как же я теперь в глаза то буду людям смотреть? Мой сын — убийца!
— Папка, прости! Я сделаю, что хочешь!
— Что хочешь? — Он пнул его ещё раз и более-менее успокоился. Теперь его голос стал похож на отцовский. — Нам всем теперь Дьюл этот, пожри его Бездна, мстить будет!
— Папка, я не хотел! Они сами ко мне с кинжалами подошли! Я честь свою защитить хотел! — Он попытался подняться, кряхтя от скручивающей живот боли. — Я твою честь защитить хотел! Как бы на тебя смотрели, если бы все знали, что твоего сына можно вот так взять и избивать рядом с твоим домом?
— И что, защитил честь? Доволен? Мы все теперь расплачиваться будем за твою честь! — Он вышел к двери, куда уже подошла толпа во главе со старостой.
Оттуда доносились проклятия в адрес Энрика и его отца, прерывавшиеся причитаниями.
— Выходи, подлец! Всё равно достанем!
Послышался голос командира деревенской стражи Магнуса.
— Так, все, кто не участвует в этом — разойтись по домам! Я сказал, разойтись! Пусть люди сами меж собой решают!
Энр слышал это и у него душа уходила в пятки. Он тренировался махать мечом, но не то, чтобы достиг в этом больших успехов. Любой из прихвостней Дьюла победил бы его в честном бою, не говоря уже про самого Дьюла. Тот был известным отморозком и драться учился едва ли не с пелёнок.
Пока он приходил в себя, гул за окном постепенно стих и вошли родители.
— Завтра вечером ты будешь биться, сынок.
— С кем? — Ужаснулась Клаудия.
— С Дьюлом. Он убедил родителей парня дать выйти ему за честь их семьи. Пожри его бездна. Будь готов, сынок. — Отец положил тяжёлую руку ему на плеч. — Это будет бой до смерти. Меч твой у тебя?
Энрик кивнул.
— Отец — выступил Алмос. — Позволь мне сразиться вместо него.
Алмос был старше и гораздо крепче брата, да и оружию прежде обучался.
— Нет. Энрик совершил преступление и ему же искупать содеянное. — Принеси его меч.
У Энрика слегка дрожали руки.
— Не бойся, братец. Ты справишься. — Сказала Клаудиа.
— Ты сама то веришь в это?
Клаудиа посмотрела ему в глаза. — Нет. Но я помолюсь за тебя Великому Пламени. И попрошу отца Диодора благословить тебя.
— Любой из этой шайки меня голыми руками порвёт.
— Ты тоже мог бы так делать. Если бы не сидел за книжками.
— Клау! — Он едва не сплюнул на пол от досады и злости.
— Прости. — Она примирительно улыбнулась и оставила одного.
Вскоре вбежал Алмос. — Папа, вот меч Энра. И у нас скоро будут гости.
— Дьюл пожаловал? — Отец бросил взгляд на топор в углу.
— Нет, пап. Когда я прибежал к старосте, с ним были два гостя. Одеты как господа, держатся статно. А ещё один из них в маской лицо скрывает. Они спрашивали про ночлег и сапожника.
— Принесла нелёгкая. Энрик, тебе надо тренироваться. Алмос, останься и помогли с заказами. Господа обычно хорошо платят.
Энрик взял меч и начал им махать. Но его движения были неуклюжи. Он очень хотел отдохнуть, но в тоже время чувствовал, что должен сейчас тренироваться, как никогда раньше.
Вскоре в дверь постучали. Отец ушёл наружу и какие то время разговаривал с кем-то на крыльце. Затем повёл гостей на задний двор, где была мастерская.
Окна комнаты выходили туда и Энрик смог разглядеть пришельцев.
Оба они были немного выше отца. Ближе к окну остановился смугловатый мужчина в буром плаще. Его уши были немного длиннее и острее, чем у человека.
Энрик слышал о лесных духах, называемых эльфами. И слухи про них ходили только дурные.
Лицо незнакомца скрывала серая маска, но даже по ней было понятно, что он имел лицо худое и угловатое. Тёмные волосы были собраны на затылке в короткий хвост.
Чуть за ним разговаривала с мастером женщина в синем плаще. Пышные каштановые волосы были скреплены верёвкой и уходили под плащ. На поясе висел большой меч, который Эрник с трудом бы удержал даже обеими руками.
Окно было закрыто и парень не слышал разговора. В какой то момент эльф в маске быстро осмотрелся и остановил взгляд своих рыжих ярких глаз на Энрике. Он слегка прищурился и его глаза стали злобно алого цвета, будто из них вот-вот вырвется пламя.
Парень немедленно скрылся из его виду, на всякий случай ушёл в комнату родителей, где продолжил тренироваться. Вскоре отец вернулся.
— Что ж, господа, располагайтесь. У нас как раз есть свободная комната.
Не успел Энрик даже открыть рот, как вновь столкнулся с этим испепеляющим взглядом и отвернулся.
Эльф в маске сел на скамью и снял с себя промокший насквозь сапог, подошва которого почти отвалилась.
Вслед за ним прошла женщина. Мягкое лицо с плотными щеками и светлой чуть розоватой кожей позволяло бы назвать её девушкой, если бы не внимательный суровый взгляд. Перехватив взгляд Энрика, она учтиво кивнула — Прошу прощения, если мы помешали вам.
— Энри, иди наружу. Там тренируйся. Господа остановятся у нас на ночь.
Парень поклонился женщине — Госпожа. — И поспешил выйти, не смотря при этом на эльфа в маске.
Снаружи он тут же почувствовал, как на него были направлены взгляды со всех сторон. Вся деревня уже знала, что скоро будет и это внимание сковывало его.
Он проиграет. Он проиграет и умрёт. Как слабак и ничтожество. Умрёт, как ему и положено. Но он не хочет умирать. Он не думал, что ему придётся так умереть.
Отец с сапогом пошёл в мастерскую.
Вслед за ним вышла женщина и двинулась туда, где произошла драка.
Энр старался продолжать тренировки.
Женщина вскоре вернулась и тоже зашла в мастерскую. — У вас кого то убили?
— Это… — отец немного подумал. — … это наши мелкие проблемы, госпожа. Мы решаем их меж собой. Не серчайте. — Он почтительно поклонился.
Она кивнула. — Понимаю.
Подходя к крыльцу, она остановилась и тренирующий удар Энрик почувствовал на себе её взгляд. И застыл.
— Направляй не руку, а клинок. — Он осторожно обернулся.
Женщина смотрела на него синеватыми глазами. — Ты как будто бьёшь руками. Надо бить клинком. Смотри за тем, куда направляется он. Руки — это ось вращения. — Она показала своими руками, сделав соответствующее движение и ободряюще кивнув, ушла в дом.
Энрик попытался следовать её советам, насколько их понял. А понял он далеко не всё. Пару раз меч чуть не выскользнул из его рук..
Спустя некоторое время отец закончил подшивать сапог, но не мог вставить металлические заклёпки, так как для этого нужно было разогреть кузню, а сухих дров почти не было.
Некоторое время он простоял в раздумьях, потом пошёл в дом. Энр подошёл поближе и услышал разговор.
— Простите, господин. Но сейчас я не могу сделать вам заклёпки. Дрова отсырели, топить нечем.
Ему ответил негромкий, равнодушный голос, явно принадлежащий гостю в маске. — Это можно исправить.
— Если это не составит вам труда. — Глава семейства старался держаться спокойно, но было слышно, что незнакомцы произвели на него впечатление.
Человек в маске вышел, бросил горящий внимательный взгляд на Энрика и сразу же пошёл к кузнице, рядом с которой лежали дрова. На одной его ноге был сапог, на другой — плотный лапоть. Сапожник пошёл за ним, взял несколько расколотых полен и положил в кузницу. После этого незнакомец щёлкнул пальцами. На кончике указательного возник огонь, который тут растёкся по всей руке. Он направил руку на кузню. Дрова внутри вспыхнули и угли начали быстро раскаляться. Гораздо быстрее, чем от обычного огня. Незнакомец опустил руку и огонь в ней растворился в воздухе. Будто его не было.
