— Почему ты не сказала? И почему до сих пор здесь? Занятия в академии уже начались.
У меня от такого заявления окончательно челюсть отпала. Тон, который выбрал папа, подогревал ситуацию еще больше — отец был предельно строг.
— Дарья Андреевна, такими вещами не шутят, — вновь заговорил декан. — Вам оказана большая честь, а вы ведете себя неподобающе. Почему игнорируете письма? Почему администрация академии вынуждена подключать к вопросу нас?
Я по-прежнему молчала и непонимающе хлопала ресницами. Может, это сон? Или у меня температура, и развился бред?
— Даша, я очень огорчен, — сказал папа. — Откуда такая безответственность?
И тут я догадалась — это розыгрыш! Точно розыгрыш, потому что по губам мамы скользнула улыбка. Но меня смеяться не тянуло, я нервно огляделась, прикидывая, где может быть спрятана камера… и вновь изумленно моргнула. У окна стоял высокий брюнет, с ног до головы закутанный в алый балахон, вызывая ассоциации то ли с сектантом, то ли с палачом из исторического фильма. И почему я раньше его не заметила?
— Вы кто? — вырвалось у меня.
В кабинете повисла пауза, а потом декан прокашлялся и сообщил:
— Дарья, позвольте представить вам Эмиля фон Глуна, преподавателя боевой магии Академии Стихий. Господин Эмиль прибыл за вами.
— За… Что-что вы сказали? — Я растерянно кашлянула.
А фон Глун откинул капюшон, демонстрируя красивое аристократичное лицо с узким носом и яркими синими глазами. На вид «господину Эмилю» было не больше тридцати. Вот только неприятная усмешка на тонких губах мужчины всю симпатию сразу отрезала на корню.
— Вы самая безответственная студентка из всех, кого мне доводилось встречать, — холодно процедил фон Глун.
Нет. Все-таки у меня глюки. Потому что этого не может происходить на самом деле!
— Еще как может, — тут же заверил «маг».
Я покачнулась и сделала два шага вперед, чтобы ухватиться за спинку гостевого кресла. Он что? Он мои мысли читает?
— Да. Читаю.
Шок резко сменился возмущением, но сказать Эмилю все, что думаю по поводу столь неэтичного поведения (а чтение мыслей точно вне этики!) я не успела, потому что в разговор вмешалась мама.
— Дашунь, ну хватит, — ласково сказала она. — Я понимаю, переезжать в другой мир страшно, но ты не хуже нас знаешь, какие это перспективы. Ведь дипломированных экономистов полно, а дипломированных магов — раз-два и обчелся. Тебе очень повезло, что тебя выбрали, нельзя упускать такую возможность.
С этими словами мама шагнула ко мне и крепко обняла.
Возмущение опять сменилось шоком. Я как завороженная посмотрела на маму, потом перевела взгляд на мужчину в алом балахоне. И когда заглянула в глаза цвета летнего неба, до меня вдруг дошло.
— Гипноз! — выдохнула я. — Вы… вы…
— Даша, прекращай! — возмущенно потребовал папа.
Но я прекратить не могла. Теперь, осознав, чем обосновано столь неадекватное поведение моих родителей и Вячеслава Сидоровича, я начала злиться.
— Вы, — вывернувшись из объятий мамы, прорычала я и изобличительно ткнула в него пальцем, — аферист! Кашпировский недоделанный! Девид Блейн!
— Эмиль фон Глун, — чеканно поправил мужчина и сложил руки на груди.
— Прекратите этот балаган! — потребовала я. — Немедленно!
Преподаватель какой-то там магии отрицательно покачал головой.
— Вы приняты на факультет Огня, Дарья Андреевна. Решение окончательное и обсуждению не подлежит. У нас не так много времени, — сообщил он. Потом отодвинул рукав и, взглянув на самые обычные наручные часы, добавил: — Вам лучше потратить его на прощание с родными, а не на споры со мной.
— Я не буду ни с кем прощаться, потому что я никуда не еду!
Лицо мужчины скривилось в кислой гримасе.
— Ну, как хотите.
В следующее мгновение мир перед глазами вспыхнул, и я потеряла сознание.
— Эмиль, ну зачем ты так? — прозвучал из темноты незнакомый скрипучий голос. — Неужели нельзя было решить вопрос помягче?
— Простите, господин ректор, но я не нанимался подтирать сопли нерадивым студенткам, — раздалось в ответ.
— Эмиль, но ведь девочка с Земли. Тебе хорошо известно, что там проблемы с магией. Неудивительно, что она испугалась.
— Вы могли отправить за ней кого-нибудь другого, — огрызнулся Эмиль, и я, наконец, вспомнила, где слышала это имя.
А еще осознала, что лежу и, резко распахнув глаза, села. Голова тут же закружилась, но дурнота не помешала увидеть знакомого аристократа в алой мантии и стоящего рядом с ним старика. На старике, кстати, был такой же балахон, только совершенно белый.
— О, вы очнулись, — сказал ректор и дружелюбно улыбнулся. — Как себя чувствуете? Голова не болит?
Голова не болела, но чувствовала я себя отвратительно. И понимание того, что нахожусь в какой-то белой комнате, на узкой кушетке, оптимизма не добавляло.
— Где я?
— В больничном крыле, — с прежней улыбкой сообщил старик. — Но не бойтесь, все в порядке. Уже вскоре вы окончательно придете в себя.
Да ну? Я бросила хмурый вопросительный взгляд на мужчину в красном.
Фон Глун невысказанный вопрос понял и, отвесив некое, отдающее издевкой подобие поклона, сообщил:
— Да, вы в Академии Стихий.
— Но…
«Аристократ» закатил глаза и развернулся к старику.
— Господин ректор, вы извините, но у меня дел по горло.
— Эмиль… — попытался призвать к порядку старик, но фон Глун прислушиваться к мнению начальства не желал.
— Господин ректор, я действительно очень занят, — жестко сказал он. — И я действительно не умею подтирать сопли. К тому же, вам прекрасно известна моя позиция по этому вопросу. Я против того, чтобы мы обучали иномирян.
— Эмиль, но ты же видишь: у девочки дар…
— Господин ректор, я выполнил ваше поручение? — перебил фон Глун. — Я доставил студентку Дарью в академию?
Старик устало вздохнул и махнул рукой. Сказал нехотя:
— Да. Идите, профессор.
Коротко поклонившись начальству, фон Глун незамедлительно поспешил на выход.
— Он хоть что-нибудь вам объяснил? — пронаблюдав побег «аристократа», спросил ректор.
— Нет, — ответила я сухо.
— Что ж, тогда слушайте, Дарья Андреевна. Вы, конечно же, знаете, что миров существует бесчисленное множество, — важно проскрипел старик. — Некоторые из них соприкасаются, другие являются изолированными, закрытыми системами, третьи безжизненны, четвертые недоразвиты, и так далее. Ваша Земля — один из ярких образчиков мира, лишенного магии. Наш мир, он зовется Поларом, наоборот. В нашем мире магии с избытком, чему мы несказанно рады. А вот людей, способных овладеть магическим искусством не так уж много.