Девушка освоила местное наречие достаточно, дабы понимать то, что говорили ей, и самой объясняться, но слабовато для того, чтобы подслушивать.
– Неплохо, – оценила она, попробовав рагу. – Хозяин не врал, расхваливая собственного повара.
– Не зря сам так отожрался, – хмыкнул Рик.
С едой покончили довольно быстро, попробовали пиво, крепкое и немного сладковатое.
– Что дальше? – спросила лиафри.
– Ну что же, я посижу здесь, послушаю беседы, – проговорил уттарн. – Ближе к вечеру народу наверняка станет больше. А ты можешь отправиться погулять, в Безарионе точно есть что посмотреть.
– Нет, я имею в виду – вообще. Сколько мы тут пробудем?
Хельгу мучило нетерпение, тем более яростное, чем сильнее она с ним боролась. Хотелось ехать, двигаться, чтобы приблизить встречу с Оленом, а не тратить время на прогулки по городу.
– Несколько дней – точно, – Рик глянул на спутницу с понимающей усмешкой. – Можно помчаться на юг, навстречу тому, кого ты так жаждешь увидеть, но смысла в этом нет. Он вскоре сам явится сюда, и здесь, – уттарн понизил голос до шепота, – решится его судьба… Тьма сказала это мне, а она не может ошибаться.
Девушка глубоко вздохнула. Да, конечно, никто ее тут не держит, можно в любой момент вскочить на лошадь и отправиться дальше. Вот только приведет такой глупый поступок исключительно к неприятным последствиям. В одиночку, без помощи колдуна-уттарна, ей в этом чужом мире не выжить, и тем более – не разыскать Олена…
– Ладно, – сказала она. – Что ты говорил про запас в твоем мешке?
– Там есть предметы, ценимые всеми разумными во всех мирах. Если будет надо, обменяем их на местные деньги.
– Хорошо. Тогда я и в самом деле прогуляюсь. – Хельга встала, а уттарн махнул рукой, подзывая хозяина, чтобы заказать еще пива.
Шагая к двери между столами, девушка поймала несколько заинтересованных мужских взглядов, и не в первый раз удивилась, что ее личина не лишена привлекательности.
На взгляд лиафри она была настоящей уродиной.
Выйдя на улицу, Хельга свернула на юг, и вскоре ее глазам предстала река, на берегах которой раскинулся Безарион. Девушка прошла по широкому мосту, разглядывая многочисленные статуи, потом некоторое время уделила тому, чтобы хорошо рассмотреть замок на холме.
Золотистый, словно и вправду возведенный из драгоценного металла, он, тем не менее, смотрелся мрачно. Угрюмыми глазами казались темные бойницы, круглые башни напоминали сточенные зубы. Лениво колыхались под ветром черные флаги с половиной солнечного диска.
Левый берег оказался более оживленным, чем правый, и почти от самого моста начался торговый квартал. Хельга миновала храм одной из местных богинь, на крыше которого стоял огромный паук, и оказалась в центре атаки зазывал из нескольких лавок.
– Румяна! Притирания! Благовония! – с придыханием вопил один, маленький и толстый, томно моргая коровьими глазами.
– Какие угодно ткани! – надрывался второй, высокий и краснолицый. – Идите со мной, благородная мессана!
– Брошки, серьги, диадемы, достойные королевы… – шипящим шепотом сообщал третий, тощий и носатый.
Но подходить близко и тем более хватать за рукава зазывалы не отваживались. Видели, что меч у бока «благородной мессаны» висит не для красоты и что наглости девушка не потерпит.
Хельга задумчиво оглядела всех троих, и решила, что завернет к каждому.
Когда она вышла из последней, третьей лавки, над Безарионом потихоньку сгущался закат. Оранжевое зарево стояло над морем, и плыли по темнеющему небу облака.
– Приходите еще, благородная мессана, – печально вздохнул в спину лиафри толстый зазывала.
Хозяев лавок, в которых побывала девушка, ждало сильное разочарование. Она все осмотрела, понюхала и пощупала, выслушала похвальбы, не моргнув и глазом. Но ничего при этом не купила.
И неудивительно – денег в карманах не было.
Хельга прошла по мосту обратно, переждала у перил, уступая дорогу отряду конных воинов в черных плащах и шлемах с крылышками. Затем двинулась к постоялому двору.
Уттарн обнаружился на том же месте. Глаза его за проведенное тут время помутнели, в движениях появилась пьяная замедленность. На столе возвышались три кувшина, из которых шибало пивным духом, а на табурете напротив сидел хмельной мужичок с загорелым лицом и похожими на паклю волосами.
– Кровь как вода текла, клянусь! – вопил он, брызгая слюной и тыча вверх растопыренной пятерней.
Хельга заметила, что мизинца на ней не хватает.
– Ну что ж, вот за мной и пришли, – сказал Рик, посмотрев на девушку. – Ты допивай, Лори, не стесняйся, а мы пойдем.
– Допью, само собой… – мужичок кинул на лиафри сальный взгляд, и притянул к себе кувшин.
Уттарн поднялся с некоторым трудом, взял со стола горящую свечку, и они пошли к лестнице.
– Кто это? – спросила Хельга.
– Лори. Говорит, что воин из дружины местного правителя, хотя на самом деле он – обозный возница, – тут Рика слегка шатнуло. – Так, что-то я с пивом перестарался. Он рассказал много интересного…
Когда зашли в комнату, он задвинул засов на двери. Поставил свечу на стол, и тяжело опустился на лежак.
– Ну? – Хельга вопросительно глянула на спутника.
– Город похож на бочку с ламповым маслом, что стоит рядом с костром, из которого летят угли. Зимой тут было восстание, и Харугот из Лексгольма, консул Безариона, утопил его в крови. Консула боятся и ненавидят, и это несмотря на то что он удачливый полководец. Завоевал обширные земли на юге, и сейчас возвращается с победой… Интересно будет на него взглянуть… – Рик на несколько мгновений ушел в свои мысли. – Кроме того, война полыхает на северо-западе, хотя кто именно там сражается, я понять не смог.
– А боги, почему они не вмешаются? – спросила девушка.
Лиафри все не могла привыкнуть к мысли, что местные бессмертные совсем не похожи на тех, что правят в Вейхорне. Что они не соперничают друг с другом за земли и разумных, а мирно властвуют в Алионе.
Нет, она еще из рассказов Олена знала, как тут обстоят дела, но все равно сжиться с этим не могла. Такой порядок вещей казался неправильным, неестественным, а местные храмы Всех Богов, в которых рядом стояли изваяния двенадцати хозяев Великой Бездны и Небесного Чертога – чудовищным курьезом.
– У них, похоже, свои заботы, – уттарн зевнул и потянулся к свечке. Сжал пламя пальцами, оно зашипело и погасло. – А у нас – свои… Спать пора.
И с этим Хельга была целиком и полностью согласна.
Тьма не хотела отпускать Харугота, крепко держала его в колючих и холодных объятиях. Давила на веки ледяными пальцами, и негромко напевала колыбельную, что способна усыпить навечно…
