Юрий зажмурился и постарался отогнать надоедливые мысли,
возникающие по нескольку раз на дню. Какой смысл теребить себе душу
если ничего не изменить. Остается надеяться только на чудо, но чудес
как известно не бывает.
Мать и сестра о беседовали на отвлеченные темы делясь друг с
другом последними новостями из деревенской жизни. Юрий не
прислушивался, ему эти новости и так все известны. Кто за кем с
топором по деревне бегал, перепившись до зеленых чертиков, кто родил
ребенка и является ли официальный отец фактическим и тому подобное.
Неожиданно какой-то датчик тревожно затикал и вскоре его писк
превратился в однотонный писк.
Линии на экране перестали повторять друг друга превратившись в
хаотичную ломаную линию.
- Анюта! - вскричала мать бросаясь к закатившей глаза дочери.
Юрий впервые присутствовал при приступе сестры и оторопел от
увиденного. Он просто не знал что делать и стоял истуканом. Ноги
предательски задрожали, того и гляди подломятся в коленках, в животе
словно пустота образовалась, в голове зашумело от отлива или
наоборот прилива крови.
Но тут в палату ворвались врачи, медсестры и буквально отшвырнув
мать от своей пациентки, стали над ней проводить какие-то
манипуляции: делать массаж сердца, кто-то вскрывал ампулу и наполнял
из нее шприц, еще один возился с дифибрилятором схватив "утюги"...
- Прочь из палаты!
Кто-то вытолкал Юрия и мать в коридор. Здесь мать разревелась
окончательно и Юрию пришлось ее долго успокаивать.
Минут через десять из палаты вышел доктор.
- Как она?! - тут же кинулась к нему мать.
- Мы стабилизировали ее состояние... все нормально. Мы дали ей
успокоительное, она уснула, так что вам лучше идти...
- Я никуда не пойду! Я останусь с дочерью! Я должна быть рядом
когда она придет в себя!
Врач не стал спорить, понимая, что сейчас это просто бесполезно.
Только кивнул.
Юрий оставаться в больнице не стал. Она его тяготила. А то что он
сейчас увидел его шокировало и выбило из колеи. Ему срочно
требовалось на улицу, подышать свежим воздухом.
***
Попрощавшись с матерью, Юрию даже показалось что она не очень
поняла что он ей вообще сказал, что неудивительно, он наконец
оказался вне пределов больницы.
Юрий облегченно перевел дух хоть и ненавидел себя за это. Сам не
понимал почему так, ведь не чужой человек лежит. И так довольно
редко, раз в две-три недели приходит, но вот гнетет его здесь не
по-детски.
"Так в чем же дело, почему я стремлюсь убраться из больницы как
можно быстрее? - невольно подумал он. - Неужели я действительно
списал сестру со счетов жизни и где-то глубоко в душе считаю, эти
посиделки напрасной тратой времени?"
Такие мысли были ему неприятны. Еще и оттого что времени у Анюты
действительно кажется, осталось немного.
"Или все дело в... смерти? - продолжил он размышлять. - Здесь,
среди безнадежно больных, она как еще мало в каком месте так близка,
с ней практически соприкасаешься, ее эмонации пропитали все вокруг,
а любой здоровый человек стремится оказаться от нее как можно
дальше. Словно из тебя самого вытягивают жизнь".
- Бр-р... Придет же в голову чушь всякая, - уже в пробормотал
Юрий, двигаясь по улице как сомнамбула. Он даже встряхнул головой,
чтобы сконцентрироваться и на кого-нибудь не налететь, сбив с ног.
Тем удивительнее ему было осознавать, что при такой больной
сестре он сам здоров как бык. Срочку в разведке ВВ проходил. Не
спецназ конечно и даже не десант, но и не пехтура, побегать по лесам
пришлось будь здоров.
На память от службы на плече правой руки у Юрия даже осталась
тату белого медведя, когда он с сослуживцами во время увольнительной
да еще по пьяни сходили в тату салон, где этот рисунок и сделал
бурят, что-то напевая под нос.
Мать Юрия, как с сестрой такая беда приключилась, его тоже
заставила пройти кучу обследований, но ничего не нашли. Да и что они
могли найти, если он не курил и не пил, что по деревенским меркам
вообще нонсенс. Но вот как-то не пристрастился к этому делу. С
детства видел к чему приводит пьянство, как отвратительно это
выглядит со стороны и становиться такой же свиньей не хотелось ни разу.
Настроение после посещения больницы, да еще после произошедшего
кризиса, как всегда стало отвратным, прямо-таки хуже некуда, хоть
вешайся. Юрий хоть и не пил, но сейчас ему жутко захотелось напиться
до поросячьего визга.
Погода еще подкачала. Осенняя сырость, хмурые тучи над головами,
вот-вот пойдет промозглый противный дождичек.
На квартиру к дяде, у которого они обычно останавливались
приезжая в город, тоже как-то не тянуло.
Зайдя в ближайшую кафешку, чтобы согреться, Юрий присев за
свободный столик, заказал кофе. Напиваться все-таки глупо, как бы ни
хотелось. Но ведь легче сестре не станет из-за того, что станет
плохо ему.
В сторонке чирикала стайка из четырех девушек, парочка даже
бросала на него заинтересованные взгляды, но сейчас Юрию было не до
того.
Стол накрыла чья-то тень.
- Можно? - спросил мужской голос.
Подняв глаза, Юрий увидел перед собой мужчину средних лет, в
черном пальто, со светлыми короткими волосами зачесанными назад.
Лицо человека, несмотря на легкую улыбку, осталось каким-то
непроницаемым.
Так и не получив разрешения, мужчина уселся напортив Юрия. Сам
Юрий не знал, как реагировать, потому не придумал ничего лучше как
просто отхлебнуть немного кофе из кружки.
- Кто вы? И чего надо? - наконец выдавил он грубовато, пристально
взглянув на незваного гостя, который, как известно хуже татарина.
- Меня зовут Олегом Серебряковым. Я посредник. Представляю
интересы одного человека. Он хотел бы поговорить с вами на
интересную для вас тему.
- Вот как? - удивился Юрий и покосился в окно.
Прямо перед кафе на обочине стоял черный джип, кажется "мерс"
одной из последних моделей. Рядом крутился типичный "бык", "шкаф"
или "горилла", называйте, как хотите.
Юрию это все почему-то сразу не понравилось. Такие качки состоят
в охране обычно бандитствующих личностей. У них минимум мозгов,
