– Ой-ё-ёй, как больно!!!
– Давай сюда! – рявкнула Солина, отбирая гребень.
– Да я чего? Я ничего, – тут же пошел я на попятную. – Бери, раз так хочется.
– Сиди и не дергайся, иначе будет только хуже, – пригрозила мне эльфийка, после чего продолжила надо мной издеваться.
Еще как минимум минут двадцать она расправлялась с моими патлами, я же угрюмо молчал, строя из себя обиженного если и не на весь свет, то конкретно на эту часть точно. Хотя Ушастой это было, мягко говоря, до одного места. Давно уже привыкла, тем более прекрасно понимала, что я обижаться в принципе не могу, особенно на нее.
– Все! – неожиданно радостно произнесла эльфийка.
– Наконец-то!!!
Подскочив с пола, на котором сидел, пока Солина меня расчесывала, сама расположившись на кровати, я заметался по комнате.
– Где зеркало?!
– Хисп?
– Ну? – повернулся я к Солине.
– Ты когда в последний раз смотрел в зеркало? – несколько напряженно и даже испуганно спросила эльфийка.
– Я? – удивился я.
Солина утвердительно качнула головой.
– Так… это… – Несколько озадаченный, я начал вспоминать: а действительно – когда? В доме у Ярослава? Нет. В таверне? Тоже нет. Больше вроде и мест не было, где хотя бы могли быть зеркала. Получается… я еще ни разу не видел, как выгляжу в этом мире? Ведь Дженус меня проапгрейдил, и я сильно должен был измениться… Интересно, а насколько сильно? На этой мысли мой взгляд наткнулся на Солину – в платье, естественно зеленого цвета, она смотрелась просто ослепительно, я даже забыл, о чем, собственно, вообще думал, но, увидев молчаливое ожидание в ее глазах, мгновенно вспомнил. – Очень давно, очень-очень давно.
– Зеркало в соседней комнате, и… Хисп?
– Да?
– Ты отлично выглядишь.
Несколько озадаченный такими словами, я ринулся в соседнюю комнату. Распахнув двустворчатые двери, оказался в среднем, по меркам дворца, помещении с одной двуспальной кроватью и высоким, четырехметровым зеркалом в полстены шириной. Зеркало находилось сбоку от меня, поэтому увидеть свое отражение я не мог. Сделав пару шагов в глубь комнаты и резко развернувшись, посмотрел… на какого-то совершенно незнакомого мужика. Волосы были длиной до лопаток, практически матово-черный цвет соседствовал с пепельным – значительная часть волос поседела; кожаные штаны, легкая белая рубашка из чистого хлопка закрывала мускулистое тело. В ступоре, стянув рубашку через голову, я отбросил ее в сторону. Мужик был не с грудой чрезмерно перекачанных мышц, а с «аккуратной», если можно так сказать, мускулатурой. Все мышцы, которые должны выделяться, – выделялись. В то же время они не выглядели так, будто в любой момент готовы прорвать кожу и выпрыгнуть наружу. Единственное, что можно было определить сразу, так это их крепость. Казалось, они были просто каменные, а тугие выступающие жилы только усиливали это впечатление. На лице же первым делом выделялись глаза. Из светло-карих, какими им полагалось быть, они стали желтыми, больше даже огненными. Белок несколько потускнел, поэтому радужка выглядела более яркой, чем была на самом деле. Несколько заострившиеся черты лица приобрели хищное выражение, явно сказалась длительная дорога. Единственное, что выдавало мужика с головой, так это ямочки в уголках губ: сразу становилось понятно, что человек много улыбается. Хотя с таким выражением лица можно было подумать, что он какой-нибудь садист, псих и улыбается – когда кого-нибудь пытает. Ассоциации, возникающие при виде мужика, упорно склонялись в демоническую сторону. И тут меня заклинило.
– Солина!!! – взревел я дурным голосом, при этом бешеными глазами сверля двухметрового монстра перед собой. Монстр отвечал мне взаимностью.
Эльфийка, казалось, появилась из воздуха.
– Да?
– Это кто? – ткнул я пальцем в зеркало – мужик, в свою очередь, ткнул пальцем в меня.
Ушастая опасливо покосилась на отражение, затем с надеждой – на дверь и только потом осмелилась посмотреть прямо на меня. Наткнувшись на сумасшедший взгляд моих желтых глаз, испуганно вздрогнула, но все же ответила:
– Ты.
Честное слово, я не поверил. Минута проходила за минутой, а я все так же стоял и пялился на отражение. Подняв правую руку, поиграл пальцами – мужик в зеркале повторил то же самое. Сложил руку в кулак, оставив лишь средний палец, – незнакомец сделал то же самое. И вот тут меня «прорвало». Закатившись в приступе истерического хохота, я повалился на пол и минут десять просто ржал, не переставая, под конец, правда, уже лишь всхлипывал. Сил смеяться не осталось.
– Этот козел ведь с самого начала все знал, – тоскливо произнес я, не делая попыток подняться с пола.
– Ты сейчас о ком? – поинтересовалась любопытная эльфийка.
– О Дженусе, – процедил я сквозь крепко стиснутые зубы. – Он знал, что вернуться обратно я уже не смогу.
– Обратно? – удивленно спросила девушка.
– Домой, – вяло отозвался я.
– А откуда ты родом? – Ушки у Солины, казалось, испуганно прижались к голове.
– Из России.
– Это где? – Теперь ушки в заинтересованности наклонились в мою сторону.
– Далеко.
– А кто такой Дженус? – Ушки задорно встали торчком.
– Мудила вселенского масштаба в кубе! Это значит – главный мудила на три существующих мира.
– Три мира? – удивленно мигнула Ушастая.
– Да.
– Кстати, могу тебя поздравить! – радостно произнесла эльфийка, ушки у нее при этом начали жить своей жизнью, они каждую секунду меняли свою положение. – Ты в первый раз назвал меня по имени!
Я тут же усиленно начал вспоминать, действительно ли первый раз назвал ее по имени? По всему выходило, что остроухая была права. Увидев же, что глаза у нее весело блестят, а ушки вообще творят непонятно что, я не удержался и ляпнул:
– Запомни этот день!
– Почему? – несколько настороженно спросила девушка. Ушки опять заинтересованно подались вперед.
– По имени я назвал тебя первый и последний раз, – ухмыльнувшись, ответил я.
– Тебе не нравится мое имя? – Ушки, казалось, беззвучно заплакали, печально поникнув.
– Обожаю твое имя и обожаю тебя, но это дело принципа!
Ушки вновь задорно встали торчком.
– Когда-нибудь ты изменишь этому принципу! – убежденно сказала Солина.
– Естественно, – не стал я отрицать очевидного. – Но это «когда-нибудь» еще не настало, а поэтому пока ты будешь у меня Остроухой, Ушастой, Красавицей, Эльфийкой, Глазастой, Анимешкой и прочая, и прочая.
– Мне тебя хочется убивать по двадцать раз на дню, – несколько огорченно произнесла эльфийка, ушки же, наоборот, казалось, были всем довольны. Выглядывая из-под волос, они с потрохами продавали свою хозяйку.
