Худощавый юноша в белой набедренной повязке появился за спиной Уолли и сбежал по сходням, врезавшись с налету в толпу и чудом избежав гибели под колесами пароконного фургона. То был один из мальчиков покупателей, посланный, несомненно, за перевозчиками. Это означало, что Томияно совершил сделку. Через несколько минут капитан показался на палубе, провожая своих гостей. Мелькавшая на его губах улыбка говорила о том, что цена более чем удовлетворительна. Томияно был деятельным молодым человеком, агрессивным и мускулистым, обветренным до цвета темного каштана, с рыжими волосами, хотя и не такими яркими, как у Ннанджи. На нем были только короткие коричневые штаны, да еще кинжал с ремнем, свидетельствующие о его должности. Его лоб украшала татуировка из трех кораблей, но он был очень опытный моряк и, захоти он этого, мог бы получить звание более высокого ранга. Шрам на его лице был работой колдунов и, как теперь знал Уолли, кислотным ожогом. При этом Томияно казался просто подростком по сравнению с Уолли. Воины редко бывают высокими, но Шонсу был исключением — он был очень высоким. Моряку приходилось поднимать голову, чтобы взглянуть Уолли в глаза. Сейчас он так и сделал, причем на лице его было написано удивление.
— Скрываешься? — спросил он.
Уолли вздрогнул и улыбнулся:
— Остерегаюсь.
Капитан прищурил глаза:
— Так всегда поступают воины в твоем мире из снов, Шонсу?
Только в последние пару недель доверился Уолли экипажу «Сапфира», объяснив им, что не является на самом деле Шонсу, воином седьмого ранга; душа его перенесена сюда из другого мира, ей дарованы тело Шонсу, его искусство владения мечом и его незавершенная миссия. Томияно был скептиком. Он вынужден был доверять Лорду Шонсу (доверять с трудом, так как экипаж «Сапфира» не слишком жаловал воинов), но вся эта малоправдоподобная история плохо укладывалась в его голове. А такт никогда не входил в число достоинств капитана.
Уолли взглянул на него, подумал о переодевающихся детективах и безномерных патрульных машинах.
— Да, — согласился он, — они делают так очень часто.
Томияно презрительно хмыкнул:
— Когда мы последний раз заходили в Тау, ты стонал, что не можешь найти ни одного воина. Теперь город переполнен ими.
— Совершенно верно, — согласился Уолли.
Как раз этим он сейчас и занимался — изучением воинов. Волосы, стянутые в хвостики, и мечи выделяли их в толпе, а благоразумные граждане уступали им дорогу. Они разгуливали по двое или по трое, иногда — по четверо или пятеро. В основном, конечно, преобладали коричневые килты, но Уолли заметил несколько Четвертых, двух Пятых и даже, совершенно неожиданно, одного Шестого. За последний час он насчитал сорок два воина. Тау действительно был переполнен ими. Поглазев некоторое время сверху на оживленную улицу, Томияно повернулся к Уолли:
— Но почему?
Уолли положил локти на поручни и попытался облечь свои мысли в слова:
— Подумай сам, Капитан. Представь, что ты воин. Богиня привела тебя в Тау, а ты сейчас на пути в Каср. При тебе один-два подопечных. Ты Третий, а может быть. Четвертый. Сейчас в Касре, должно быть, сотни воинов… Что первым делом может понадобиться воину, когда он прибудет туда?
Томияно искоса взглянул на него:
— Женщины?
Уолли усмехнулся:
— Это конечно. А что еще?
Моряк кивнул, начиная понимать:
— Наставник?
— Правильно! Они собираются вместе выступать. Каждый из них будет искать подходящего сеньора, которому можно было бы присягнуть.
— А тебе не нужна армия? — догадался Томияно.
Уолли улыбнулся ему:
— У тебя на борту есть помещение для нее? В округе наверняка найдется несколько Седьмых, и некоторые из них будут немолоды, так как редкий воин достигал данного ранга раньше тридцати лет, будучи в расцвете сил, хотя Шонсу определенно добился этого раньше — Уолли часто изучал его лицо в зеркале и пришел к выводу, что ему где-то за двадцать. Итак, он был молод, огромен, и взгляд у него отливал сталью. Если бы он появился у сходен в своем голубом килте, то немедленно был бы атакован толпами желающих встать под его начало.
— Нет! — твердо сказал капитан. Одной мысли, что на его возлюбленном «Сапфире» может оказаться несколько дюжин воинов, было достаточно, чтобы у него разболелись все зубы. Он вяло улыбнулся и пробормотал:
— Очень мило с твоей стороны!
И это само по себе, с точки зрения Уолли, было очередным чудом.
— Посмотри! — сказал он.
Воин Шестой вернулся и теперь вышагивал впереди колонны из десяти человек. Пятый, сопровождаемый двумя Третьими, шел вслед за ними, солнечные зайчики разбежались от мечей, обнаженных в приветствии. Гражданские расступились, без сомнения, затаив дыхание.
Томияно хмыкнул и отправился по своим делам, оставив Уолли размышлять над тем, что его объяснения капитану были, собственно, полуправдой. Молодежь искала наставников, это так, но сеньоры, может, даже еще активнее искали себе подопечных. Последователи придавали определенный статус, и это было самым ценным капиталом нынче в Касре.
Не исключено, что он даже обязан был набрать армию. Он носил собственный меч Богини, он был Ее ставленником… может быть, он должен был явиться в Каср подобающим его положению образом. Это не составило бы труда. Он мог бы встретиться с Шестым и забрать того вместе с его десятью волонтерами. При сопротивлении Уолли вызвал бы его на поединок — ни один Шестой не в состоянии противостоять Шонсу. После перевязки он отправил бы побежденного на вербовку новых рекрутов. Может ли подобное предположение объяснить причину, по которой Богиня направила эту часть воинов в Тау, а не в Каср?
Мысль эта не нравилась Уолли. Сам сбор ему не нравился. Он все еще не решил, собирается ли участвовать в подобных делах или нет. Таким образом, он позволил этому Шестому в зеленом килте проследовать до конца причала. Если боги хотят, чтобы этот человек присягнул Лорду Шонсу, ни один из них не сможет покинуть Тау до тех пор, пока они не соединятся. Их корабли просто-напросто вернутся в Тау, не дойдя до Касра.
Каср был чудовищной грозовой тучей на горизонте Уолли. Он не знал, ни что он сам собирается там делать, ни что ждет его там. Ему было известно, что настоящий Шонсу был кастеляном ложи воинов в Касре, значит, Уолли рисковал быть узнанным по прибытии. Он мог найти там семью или друзей. Или врагов. Ннанджи считал, что Уолли должен предводительствовать сбором. Может быть и так, ведь он наверняка знал о колдунах и их сверхъестественных способностях больше других воинов. Но благодаря своим знаниям Уолли прекрасно понимал, что сбор является ужасной ошибкой и был скорее готов препятствовать ему.
