— Очень надеюсь, — сменил гнев на милость Аргент.
— Так, — Коля подошел к машине, поднял брошенный рядом пакет. Внутри лежали мобильный, связка ключей, жвачка: все, что предложил оставить Фаридар, чтобы избежать проблем в другом мире. Страшно подумать, но странное и опасное путешествие началось, по сути, только вчера. С другой стороны, и хорошо. Не придется объяснять столь длительное отсутствие. Коля открыл багажник. На занятия по физкультуре требовалась спортивная форма, и он постоянно забывал ее вынимать из машины. Рост у них с Аргентом оказался примерно одинаковым, так что одежда должна была подойти.
— На вот. Одевайся. Не бог весть что, но хоть не голый.
— А ты?
— Что я?
— Я, может, и не очень хорошо сейчас соображаю вашими человеческими мозгами, но мне кажется, в таком виде здесь не ходят.
Коля, наконец, понял, о чем речь. Сам-то он тоже был похож на пришельца из средневековья. Или на актера, сбежавшего в костюме со съемок фэнтезийного фильма. Кожаный жилет, наручи, льняная рубаха со шнурованным воротом, штаны, заправленные в высокие сапоги. Да уж. Вид не самый городской. Но еще один спортивный костюм положить в багажник он не догадался. Поэтому просто скинул амуницию, оставшись в одной рубахе, а штаны выпустил из сапог. Ничего, доехать бы до дома, а там уже можно переодеться.
— А с этим что делать?
Аргент указал на шнурки в кроссовках.
— Сейчас, покажу. Вот. По-моему, как раз.
— Вообще ничего. Вынужден признать, — "единорог" несколько раз подпрыгнул и шагнул взад-вперед, — довольно удобно.
— И хорошо. Поехали. Садись.
— Куда? — Аргент с искренним недоумением взирал на друга.
— В машину, не на тебе же верхом скакать.
Потребовалось еще несколько минут, чтобы вкратце объяснить, на чем передвигается местное население, и как устроен автомобиль.
— Удивительно, — восхищенно протянул Аргент, когда они выехали за ворота дачи.
— Ты только не больно восхищайся, а то странно смотреть будут, — Коля выкрутил руль, отмечая, что управлять автомобилем хоть и не привычно, но вполне комфортно.
— На себя бы посмотрел, когда только в Анделор прибыл, — обиделся Аргент.
— Поэтому и предупреждаю.
Вечерело, солнце еще не село, но вдоль шоссе уже зажглись фонари. "Восьмерка" уверенно влилась в общий поток машин. Запах гари и бензина запершил в горле, и Коля прикрыл окно. После двух лет отсутствия, он совсем забыл "ароматы" родного мира. Впрочем, он забыл многое, и чувствовал себя чужаком, эдаким Робинзоном Крузо, вернувшимся с необитаемого острова.
— Кто бы мог подумать, — пробурчал он.
— Что?
— Я много раз представлял себе возвращение домой. Но теперь не знаю, что и думать.
— Ты не рад? — ухмыльнулся Аргент.
— Нет, я рад. То есть… Не знаю. Я ведь здесь временно.
— Ты можешь остаться.
— Что? — Николай отвлекся от дороги и посмотрел на друга.
— Я сказал, никто тебя назад не тянет. Ты дома и волен делать что хочешь.
— Я должен вернуться.
— Кому ты должен? Своему народу? Только избавь меня от высокопарных высказываний! Там у тебя не было выбора. Фаридар тянул волшебство из Анделора, медленно, но верно, вел его к концу. Ты сражался, чтобы выжить. Сейчас тебе ничего не угрожает, так что решать тебе.
— Я не понимаю, к чему ты клонишь, — помрачнел Коля. — Если я не вернусь, Анделор погибнет. И с ним мои друзья. Все, кто на меня надеялся. Я не могу так поступить. Не могу их предать.
— Значит, все дело в долге?
— Тебе мало?
— Пойми меня правильно, — Аргент тряхнул серебристыми волосами, — я хочу знать, насколько твердо твое решение.
— Мне казалось, доказательств моей решимости не нужно, — процедил Коля, чувствуя, как внутри закипает ярость. — Тебе мало стычки с Фаридаром во дворце? Путешествия по древнему Анделору? Битвы с Ратхаргом-Яракалом? После всего, что было, ты еще сомневаешься?!
— Я боюсь, — тихо произнес "единорог" и отвернулся.
Всю злобу как рукой сняло.
— Боишься?
— Да. Боюсь, что ты не захочешь возвращаться. Слишком заманчиво здесь остаться. Вдали от войны, от сражений, от конца света…
— У меня уже была возможность вернуться. Ты не знал? Фаридар предлагал сделку. Он хотел отправить меня домой и тем самым обезопасить свое будущее. Я отказался. Так что не переживай. И потом, не хочу казаться параноиком, — Коля перестроился в крайний ряд, повернул на светофоре и остановился возле высотного дома, — но если вовремя не остановить дядюшку и Торр-Сааза, то завоеванием одного мира они не ограничатся. И тогда все попадут под удар.
— Надеюсь, ты действительно параноик, — констатировал Аргент. — Почему мы остановились? Приехали?
— Нет. Надо зайти в парикмахерскую. Не хочешь, кстати, подстричься? Понял, — Коля тут же поправился под грозным взглядом друга, — пышную гриву можешь оставить при себе. А я пойду, не могу же в таком виде к родителям заявиться.
— А что не так?
— Как я объясню, что за один день у меня волосы до плеч отрасли?
— Боюсь, тебе придется объяснить не только это.
Коля только пожал плечами и вышел из машины. Но то, что имел в виду Аргент, дошло до него позже, когда он уселся перед зеркалом в парикмахерской. Мало того, что за время, проведенное в Анделоре, он раздался в плечах и возмужал. Теперь на правой щеке тонкой полоской белел шрам, сильно выделяясь на загорелом лице. Но самое главное не могли бы изменить даже короткая стрижка и современная одежда. Смерть, многочисленные сражения, потеря близких, навсегда отпечатались в глазах. Именно такими возвращаются с войны молодые еще парни с взглядами умудренных жизнью стариков…
— Что будем делать? — спросила миловидная парикмахерша.
— Коротко подстригите, пожалуйста.
— Ой, да жалко! — всплеснула руками девушка. — Давайте, я вот тут подравняю и все.
— Сказал, коротко, — отрезал Николай, — значит, коротко.
— Как хотите, — обиделась парикмахерша и принялась за работу.
Обиделась. И правда обиделась. Коля прислушался к собственным ощущениям. Расслабился и чуть прикрыл глаза. Волна чувств накрыла его с головой внезапно, закрутила в мощном водовороте. Яркие образы замелькали перед внутренним видением.
Девушка-парикмахерша работает без продыху. Она слишком устала. Клиентов много. И она работает, работает, работает. Ей нужны деньги, очень нужны деньги. Больная мама, лекарства. Ребенок. Совсем маленький. Съемная квартирка с обшарпанными стенами.
Коля вцепился в ручки кресла, но образы не отпускали, они набрасывались с новой силой, увлекая за собой все глубже и глубже.
