— Нет… — сказал он медленно. — Мне кажется, что норны не имели к этому никакого отношения. Они были просто черными тенями в плащах с капюшонами, которые сновали по Элвритсхоллу. Казалось, они ни на что особенно не обращали внимания, да мы и видели их, к счастью, крайне редко.
— Итак, — сказал Джошуа, — похоже, что норны пытками не занимаются.
— Похоже, им на это наплевать, — проворчал Айнскалдир. — Но судя по Наглимунду, они нас не любят.
— Тем не менее, мне кажется, они не станут преследовать нас через весь Альдхортский лес ради своего удовольствия. — Принц задумчиво нахмурился. — Трудно придумать, почему они могут нас бояться, нас, жалкой кучки людей. Что еще им может быть от нас нужно?
— Посадить нас в клетки, — ворчливо сказал Таузер, потирая больные ноги. Долгий путь, проделанный задень, сказался на нем сильнее, чем на остальных, кроме Санпругола. — Заставят нас танцевать перед собой.
— Молчи, старик, — огрызнулся Айнскалдир.
— Не командуй им, — сказал Изорн, многозначительно взглянув на Айнскалдира.
— Я думаю, Таузер прав, — сказал Стренгьярд в своей тихой извиняющейся манере.
— Что ты этим хочешь сказать? — спросил Джошуа.
Архивариус прокашлялся:
— Возможно, они хотят именно этого, конечно, не заставить нас танцевать, — он попытался улыбнуться, — но посадить нас в клетки. Во всяком случае, вероятно, они хотят нас поймать.
Деорнот подхватил эту мысль.
— Думаю, Стренгьярд прав: они не убили нас, когда могли это сделать, потому что хотят взять нас живыми.
— Или взять живьем некоторых из нас, — осторожно сказал Джошуа. — Возможно, именно поэтому они использовали тело этого несчастного молодого копьеносца: хотели чтоб он внедрился в наш отряд и выкрал одного или нескольких его членов.
— Нет, — возбуждение Деорнота вдруг улеглось. — Почему же тогда они не окружили нас? Я уже задавался этим вопросом, но не могу на него ответить.
— Если они намеревались… захватить кого-то из нас, — предположил Стренгьярд, — может, они побоялись, что он-то и будет убит.
— Если это так, — сказала герцогиня Гутрун, — они точно выбрали не меня, потому что от меня мало толку даже для себя самой. Они охотятся за принцем Джошуа. — Она сотворила знак древа.
— Конечно, — сказал Изорн, обнимая мать за плечи. — Элиас послал их на поимку Джошуа. Он хочет взять вас живым, мой лорд.
Джошуа стало не по себе.
— Может быть. Но почему они стреляют из луков? — Он указал на лежащего на земле Сангфугола, голову которого поддерживала Воршева, пытаясь напоить его. — Так опасность попадания в нужного человека становится еще большей: мы ведь все время в движении.
На это никто не мог ответить. Они долго сидели, смущенные и встревоженные, прислушиваясь к звукам сырой ночи.
— Подождите-ка, — сказал Деорнот. — Мы сами себя запутали. Когда они последний раз на нас напали?
— Рано утром после той ночи, когда… когда к нашем костру пришел тот молодой парень, — сказал Изорн.
— Кто-нибудь пострадал?
— Нет, — сказал Изорн, вспоминая. — Но нам с трудом удалось спастись. Многие стрелы едва в нас не попали.
— Одна из них сбила с меня шляпу, — сварливо сказал Таузер. — Мою лучшую шляпу!
— Жаль, что не твою лучшую башку, — огрызнулся Айнскалдир.
— Но ведь норны — превосходные стрелки, — продолжал Деорнот, не обращая внимания на перепалку. — А когда кого-то вообще подстрелили?
— Вчера! — воскликнул Изорн, качая головой. — Тебе бы нужно помнить, что Гамвольд умер, а Сангфугол сильно ранен.
— Но Гамвольда не застрелили.
Все повернулись к Джошуа. В голосе принца прозвучала такая сила, что мурашки пробежали по спине Деорнота.
— Гамвольд упал, — сказал принц. — Все, кого мы потеряли, кроме Гамвольда, были убиты землекопами. Деорнот прав. Норны гонятся за нами три дня, целых три дня, и много раз в нас стреляли, но досталось лишь Сангфуголу.
Принц встал, и лицо его оказалось в тени. Он прошелся у костра.
— Но почему? Почему они рискнули выстрелить в него? Мы чем-то их испугали? Что же мы делали? Или мы куда-то шли?..
— Что вы имеете в виду, принц Джошуа? — спросил Изорн.
— Мы повернули на восток, к середине леса.
— Точно! — воскликнул Деорнот, вспоминая. — Мы продвигались на юг вдоль Перехода от Наглимунда. А там мы впервые попытались повернуть на восток, в чащу леса. Потом, когда арфиста ранили, а Гамвольд упал, мы вернулись назад и снова пошли на юг.
— Нас пасут, — сказал Джошуа медленно. — Как безмозглый скот.
— Но это потому, что мы пытались делать что-то, что им не нравится, — настаивал Деорнот. — Они не дают нам повернуть на восток.
— А мы все еще не знаем почему, — сказал Изорн. — Нас гонят в западню?
— Скорее на бойню, — сказал Айнскалдир. — Они просто хотят расправиться с нами дома. Попировать. Созвать гостей.
Джошуа почти улыбался, когда садился: в свете огня сверкнули зубы.
— Я решил, — сказал он, — отклонить их приглашение.
За час или два до рассвета отец Стренгьярд потрепал Деорнота по плечу. Деорнот слышал шорох, когда архивариус пробирался к нему, тем не менее прикосновение заставило его вздрогнуть.
— Это я, сир Деорнот, — сказал Стренгьярд торопливо. — Пора мне заступить на вахту.
— Не обязательно. Думаю, я все равно не засну.
— Тогда, может быть, мы сможем… покараулить вместе, если мой разговор не раздражает вас…
Деорнот улыбнулся про себя:
— Конечно нет, отец мой. И не нужно называть меня «сир». Приятно хоть часок провести спокойно — нам за последнее время их так мало выдавалось.
— Хорошо, что мне не нужно караулить одному, — сказал Стренгьярд. — У меня ослабло зрение в том единственном глазу, который еще видит. — Он слегка усмехнулся, как бы извиняясь. — Ничего нет страшнее, чем видеть, как тускнеют буквы в твоей любимой книге.
— Ничего более страшного? — спросил Деорнот мягко.
— Ничего, — подтвердил Стренгьярд. — Не то, чтобы я не боялся другого. Я не боюсь смерти: знаю, что Господь призовет меня, когда сочтет нужным. Но проводить последние дни в потемках, без возможности заниматься единственным своим делом на этой земле… — архивариус смущенно замолчал. — Извините, Деорнот. Я болтаю о пустяках. Видимо, сейчас то самое время суток, когда я дома, в Наглимунде, просыпался, как раз перед рассветом… — священник снова замолчал. Оба они молча задумались о том, что случилось с их родным городом.
— Когда мы будем в безопасности, Стренгьярд, — вдруг начал Деорнот, — если вы не сможете читать, я буду приходить и читать вам. Мои глаза не так быстры, как ваши, и ум мой тоже, но я упрям, как некормленный конь. Я наловчусь и буду вам читать.
Архивариус вздохнул и помолчал.
— Вы очень добры, — сказал он вскоре, — и у вас будут более важные дела, когда мы будем в безопасности, а Джошуа займет высокий пост правителя Светлого Арда. У вас будут гораздо более важные дела, чем чтение для старого книжного червя.
— Нет, нет, я так не думаю.
Они долго сидели, прислушиваясь к ветру.
— Итак, мы двинемся… мы двинемся на восток сегодня, — сказал Стренгьярд.
— Да. И я думаю, это не обрадует норнов. Я боюсь, что еще кто-то из нас будет ранен, а, может быть, и убит. Но нам нужно крепко взять свою судьбу в свои руки. Принц Джошуа осознал это, слава Всевышнему!
Стренгьярд вздохнул:
— Знаете, я подумал. Это, конечно, покажется… совершенно нелепым, но… — Он замолчал.
— Что?
— Может быть, они стремятся захватить не Джошуа. Может быть… меня.
— Отец Стренгьярд! — Деорнот был потрясен. — Как это может быть?
Священник затряс головой, смущенный:
— Я знаю, что это покажется глупым, но я должен об этом сказать. Видите ли, именно я изучал манускрипт Моргенса, описывающий Три Великих меча, и он находится сейчас именно у меня. — Он похлопал по карману своего обширного одеяния. — Вместе с Ярнаугой я исследовал его, пытаясь определить судьбу меча Миннеяра, принадлежавшего Фингилу. Теперь, когда он мертв, мне, конечно, не хочется приписывать себе особое значение, но… — Он протянул вперед нечто маленькое, висящее на цепочке, еле различимое в предрассветных сумерках. — Он вручил мне рукопись и знак его Ордена. Может быть, это делает меня опасным для остального отряда. Может быть, если я сдамся, они отпустят остальных?
Деорнот рассмеялся:
— Если они хотят сохранить в живых вас, отец мой, тогда нам повезло быть вместе с вами, иначе нас бы уже давно перебили, как цыплят. Никуда не отлучайтесь.
Стренгьярд засомневался:
— Ну, если вы так полагаете, Деорнот…
— Да, уж не говоря о том, что нам необходим ваш ум, и это нам нужнее всего, кроме самого принца.
