– Шерьян, – не выдержав, все же окликнула я храмовника, который в данный момент как раз навьючивал поклажу на нетерпеливо переминающуюся лошадь, – пообедать перед отъездом не желаешь?
– Нет, – мотнул он головой, вдумчиво проверяя упряжь. – И тебе не советую. В такую жару сытым трястись на лошади – удовольствие то еще.
– На какой лошади? – Я резко села, когда до меня дошел смысл его слов. – Ты хочешь сказать, что я тоже поеду верхом?
– Конечно. – Шерьян позволил себе легкую усмешку. – Как же иначе? Или ты предпочитаешь бежать следом? Думаю, на такое зрелище весь город высыпет поглазеть. Великовозрастная девица, пытающая поспеть за всадниками.
– Ну до городских ворот можно и пешочком дойти, – с робкой надеждой предложила я. – А там я перекинусь и вполне смогу тягаться в скорости с вашими скакунами.
– Исключено, – отрезал Шерьян. – Мне только проблем с охотниками за нечистью не хватает. Рано или поздно, но тебя заметит кто-нибудь из крестьян. Вот веселуха нам будет убегать от целой толпы воинственно настроенной священной братии, вооруженной крестами и святой водой. Тут даже мое заступничество тебе не поможет. Скорее меня на соседнем костре сожгут, подумав, что я предал общее дело.
– Никто меня не заметит, – неуверенно возразила я, с тоской подумав о многочисленных деревеньках, расположенных вокруг Мейчара. На расстоянии в три дня пути от города в здешних краях даже в кустики по нужде проблематично сходить – обязательно кто-нибудь будет иметь счастье твой голый зад лицезреть.
– Ты сама-то в это веришь? – скептически поинтересовался храмовник, наконец-то повернувшись ко мне лицом. – Тефна, я никак не пойму, что тебя на этот раз не устраивает? И ты знаешь, и я знаю, что пребывание в звериной ипостаси требует много сил и энергии. И вообще, это грозит тебе массой ненужных проблем и хлопот.
Шерьян был прав. Действительно, длительное путешествие в облике кошки вряд ли принесет мне удовольствие. Скорее наоборот. Во-первых, меня будет преследовать постоянное чувство голода и элементарная жажда крови, с которой достаточно легко совладать, будучи в человеческом теле, но которая становится практически невыносимой, если пребывание в шкуре животного по тем или иным причинам затягивается. Во-вторых, чем дольше времени ты живешь зверем, тем больше глупеешь. Инстинкты – хорошая вещь, но без человеческой смекалки и ума тоже тяжело обходиться. Один раз мне пришлось быть кошкой в течение целой недели, уходя от преследования. После этого я целый год училась связно разговаривать, а не рычать, словно дикое животное. Впрочем, это отдельный разговор – от кого я тогда бежала и чем все это в итоге закончилось.
Я с сомнением посмотрела на смирную тонконогую лошадку, которая стояла чуть поодаль, видимо дожидаясь меня, как законную хозяйку. Все бы хорошо, но нечисть и верховая езда – понятия совместимые с огромным трудом. Любой мало-мальски сообразительный скакун обычно сразу понимает, что я не та, за кого себя выдаю. И предпочитает держаться от меня подальше. Вполне разумное решение со стороны несчастной скотины. Кому охота носить на своей спине того, кто при удобном случае не откажется с аппетитом тобой же закусить.
– Шерьян, – простонала я, даже не делая попыток приблизиться к животному, которое еще не подозревало, какую свинью ему подложил любимый хозяин, – я никогда не ездила подобным образом.
– Правда? – нарочито удивился храмовник и состроил лживую сочувственную гримасу. – Очень жаль, Тефна, но ничем не могу помочь. Придется учиться.
Я с затаенной ненавистью посмотрела в смеющиеся глаза Шерьяна. Ладно, служитель бога, попадешься ты мне еще темной ночкой на узкой тропинке. Убить не убью, но лицо исцарапаю только так. Если шрамы украшают мужчину, то ты станешь первым красавцем в этой стране.
– На твоем месте я бы не был столь самоуверен, – неожиданно ответил на эти мысли храмовник, заставив меня тем самым подскочить на месте от ужасной догадки. – Смею тебе напомнить, что наш последний поединок окончился совсем не в твою пользу.
Я могла бы ответить на его слова, что он воспользовался на редкость подлым приемом – посадил меня в бочку со святой водой. И вообще, настоящая схватка должна происходить один на один, а храмовник не погнушался прибегнуть к помощи сына. Но в очередной раз промолчала. Сначала надо разобраться с на редкость неприятной привычкой Шерьяна без спроса лазить в чужую голову. Неужто судьба была ко мне так жестока, что подсунула телепата?
Храмовник язвительно ухмыльнулся и протянул мне руку, помогая встать с травы. Затем с издевательским поклоном указал на лошадь. Кажется, вот и пришла моя жизнь к концу. Точно знаю – стоит только подойти к животному, как оно обезумеет и проломит копытом мой хрупкий череп. Но я натянула на лицо беспечную улыбку и смело вложила трясущуюся от ужаса руку в ладонь мужчины. Прохладные пальцы обхватили мое запястье, и Шерьян без видимого усилия поднял меня на ноги. Намного осторожнее и любезнее, чем в прошлый раз, кстати, когда заставлял тащить сумку.
– Всегда бы так, – не удержавшись, пробурчала я.
Храмовник сделал вид, будто не понял намека, и посторонился, пропуская меня к лошади. Несчастное животное, не подозревающее, что через миг станет моим убийцей, с аппетитом хрумкало травку и изредка поводило ухом, отгоняя особо наглую муху. Я сделала маленький осторожный шажочек по направлению к ней, чувствуя, как внутри все замерло от тревожного нехорошего предчувствия. Лошадка тут же подняла голову, оторвавшись от подножного корма, и с любопытством уставилась на меня влажными карими глазами.
– Смелее, – нетерпеливо прошептал Шерьян, с самым добрым выражением на лице подталкивая меня к животному.
Я шагнула еще раз на ватных, подгибающихся от страха ногах. Лошадь скептически посмотрела на мое искаженное ужасом лицо и равнодушно повернулась задом. Ну точно готовится копытом по виску заехать!
– Шерьян, я не могу, – не выдержав, заканючила я. – Она меня убьет. Я этих кровожадных тварей знаю – только поверишь, что они к тебе хорошо относятся, так сразу же или скинут на полном скаку, или шею сломают.
Лошадь с удивлением обернулась, будто поняла мои слова, и обиженно всхрапнула.
– Не клевещи на благородное животное! – строго одернул меня Шерьян. Затем, видимо, осознав, что я могу тянуть время до вечера, приобнял меня за талию и, несмотря на отчаянное сопротивление, подтащил к лошади. – Лезь! – приказал храмовник.
– Не буду! – мотнула я головой и с отчаянием закусила губу, пытаясь не упасть в обморок от такой близости к исчадию бога-отступника.
– Если Таша – исчадие, то ты тогда кто? – риторически вопросил храмовник, в очередной раз подтвердив мои догадки о природе своей невероятной прозорливости.
