Я не сразу понял, что меня так тряхнуло, потом сообразил, это первая книга за все время, что я на Юге вообще. Книга роскошная: обложка из красного дерева, в уголках блестят мелкие рубины, название написано настолько вычурно и витиевато. Я поспешно поднял обложку. На титульной странице надпись уже проще и строже, я торопливо, хоть и с недоумением прочел: «Реестр о мушках. Пособие о способах нанесения мушек, их видах, особенностях и тайных знаках…»
Ни фига не поняв, я перевернул десятка два страниц, там еще осталось около тысячи, прочел на открытом месте: …
«…символическое значение имеет место, куда сажают мушку. На языке мушек, если их расположить в середине лба, то дама сообщает о своей неприступности, в уголке рта – «сегодня я добра», под нижней губой – говорит о скромности, над верхней губой – сообщает о кокетливости, в складочке улыбки – легкомыслие, на виске у левого глаза – признание в страстности, на виске у правого глаза – «я склонна вас немного потиранить», на подбородке – «люблю, но его нет здесь»; на середине щеки – я любезна; а если чуть выше – «я согласна»; под носом – «мы должны расстаться»; в уголке рта, а вторая на щеке – «если не пугают месячные» две рядом на подбородке – «и анал»; две, расположенные вертикально: размер верхней или нижней мушки указывает на некоторое предпочтение дамы в любовных утехах.
Запас мушек надлежит иметь каждой даме не только дома, но на приемах, карнавалах, а особенно на балу, где много кавалеров. Для этого нужно заказать у хорошего мастера коробочку, украсить ее золотом и драгоценностями, дабы не стыдно вытащить на людях, и где-нибудь в уголке или в туалетной комнате быстро снять одну и прилепить другую».
В недоумении, еще не врубившись, я перевернул сразу страниц сто, впился взглядом в текст и узнал, что мушки делают из черного бархата, муара, тафты, их вырезают не только в виде кружочков, сердечек или звездочек, но даже как фигурки птиц, зверей, цветы и красивых дворцов.
Хрень какая-то, мелькнула растерянная мысль. Единственная книга, которую увидел за все время, и такое вот… ценное. Конечно, я тоже знавал страну, где журналы по косметике выходят миллионными тиражами на прекрасной бумаге и с фотографиями, какими не удостаивались картины Эрмитажа, и где на искусственные мушки тратят денег побольше, чем на программу освоения космоса, но почему-то казалось, что там дураки, а здесь все умные…
Эйсейбио не только поправил парик, но заново попудрил лицо, снял родинку со щеки и передвинул ее на лоб, я запоздало сообразил, что у внука герцога, оказывается, не настоящая.
Он оглянулся, в глазах вспыхнули веселые огоньки, подошел, в голосе прозвучало хвастовство:
– Дед говорит, это работа самого Деделя…
– Кая Симплиуса, – поправил я автоматически, тут же извинился, – простите, так написано, хотя, конечно, это могла быть более поздняя копия. Конечно же, у столь родовитого хозяина может быть только настоящий антиквариат!
Он не ответил, мне почудилось неладное, я резко обернулся, продолжая держать улыбку всем довольного человека. Он смотрел на меня с вытянувшимся лицом, в глазах страх боролся с отвращением.
– Маркиз, – пробормотал он, запинаясь, – мне почудилось… пожалуйста, разуверьте меня…
– В чем? – спросил я легко, уже догадываясь и спешно придумывая, как вывернуться.
– Мне почудилось, что вы… гм… простите за выражение… грамотны!
Я хохотнул с неловкостью, виновато развел руками.
– Да так уж получилось, сэр Эйсейбио… Я был очень деятельным ребенком, а мои родители баловали меня и недостаточно загружали настоящей работой благородного человека, упражнениями и конными скачками. Вот от избытка сил и, не зная чем себя занять, я и выучился читать и даже писать у… одного из молодых магов, что служили моему отцу.
– Как странно, – пробормотал он, лицо его стало как раскрашенная глиняная маска. С него сдуло все дружелюбие и теплоту. Теперь я видел, что граф не притворялся, когда выказывал мне расположение и дружеское участие. – Как странно… Маг на службе вашего отца?.. А кто ваш отец?
Я снова хохотнул.
– Да обычный вельможа на краю света!.. Заурядный. Можно сказать, анахорет. Не любит показываться в высший свет, старомоден…
Он остро взглянул на меня, опустил взор, подумал, я уж думал, что позовет стражу и велит меня повязать, вид был такой, но он перевел дыхание и проговорил с колебанием в голосе:
– На краю света… Анахорет? Может быть, маг был из тех, кого изгнали за прегрешения?.. А он настолько пал, что принял помощь вашего отца?.. Гм, странные обычаи в вашем маркизате…
Я сказал поспешно:
– Вы совершенно правы, сэр Эйсейбио!.. У меня голова кругом пошла, когда я убежал из этого затхлого медвежьего угла и пошел странствовать по свету!.. Мир настолько великолепен, настолько своеобычен, ярок и дерзок, что я даже не знаю!..
Он тут же подобрел, изсамодовольнился и заговорил жирным, как сорокапроцентная сметана, голосом:
– Маркиз, здесь увидите все великолепие жизни. От рождения и до конца – в довольстве и беспечной праздности! Разве это не мечта всех и каждого?
– Да, – ответил я искренне, – да. И если бы Творец не изгнал человека из рая, так бы и было.
Он чуть посерьезнел, словно я снова приблизился к некой опасной грани, за которую переступать нельзя, произнес торжественно:
– К счастью, в последней Великой битве силы восставших ангелов одержали победу. Теперь снабжают человечество всем необходимым… а также сверх того, что необходимо! Слава великому Самаэлю!
– Слава, – пробормотал я.
– Пойдемте, – сказал он отечески. – Впереди пир, а завтра обещан бал, костюмированный праздник. Вы знаете, что такое бал?
– С трудом, – ответил я. – Это тыква, хрустальные туфельки, Сильва, ты меня не любишь, три карты… уж полночь близится, а Германа все нет…
– Ничего подобного, – заверил он. – Никто вас тыкву есть не заставит, вы все перепутали. Пойдемте!
Он открыл дверь, музыка стала громче, я шагнул вслед за Эйсейбио, но музыка почему-то оборвалась на глухой басовитой ноте. Дирижер застыл со вскинутой рукой, танцующие пары замерли, а со скользящей близко к нашей комнате леди Габриэллы слетел платок и повис в воздухе.
Я настороженно осматривался, а из воздуха материализовался элегантно одетый господин в пестром костюме и при бантах, моментально сорвал с головы шляпу с перьями, иронично-учтиво взмахнул ею в преувеличенно-церемонном поклоне.
– Приветствую, сэр Ричард, – сказал он весело. – Как находите Юг?
– Спасибо, сэр Самаэль, – ответил я. – Классная шляпа.
– Вы находите? – спросил он довольно. – Это я, кстати, ввел ее в моду. Люди такие, силой заставить трудно, а вот так показал и скрылся – уже на другой день появились эти штуки с перьями… Удивительный вы народ!
