Александр Абердин - Практикант

Потрясённый его признанием, я пробормотал:

— Ну, что ты, Волдер, я всегда мечтал о дружбе с тобой.

— А это и была дружба, Лем, только своеобразная! — Смеясь воскликнул Волдер и уже серьезным тоном продолжил — А теперь давай поговорим о твоей практике, Лем. Мне, как Главному хранителю этой чёрной штуковины, положено знать больше, чем даже нашему ректору. Так вот, парень, хотя ты и провалил практику формально, тебе удалось сделать то, чего не удавалось ещё никому — повлиять на решение Богов Аркурии. Хотя никто ещё так и не понял, как ты это сделал, прецедент создан, и, как мне кажется, уже довольно скоро в имперском управлении магии будет учреждён новый департамент. Полагаю, он станет заниматься тем же самым, чем ты занимался на Аркурии, находить способы, как ввести в техномиры магию и сделать их техномагическими. В ближайшие дни я подготовлю доклад его императорскому величеству.

Бросив на профессора беглый взгляд, я спросил:

— Волдер, я могу надеяться на свободный диплом?

Тот нахмурился и ответил:

— Лем, даже в том случае, если сам император захочет посадить тебя на цепь в каком-нибудь мире, я не утвержу этого назначения. В первую очередь потому, что это будет слишком накладно для казны империи и опасно для того мира. Парень, тебе на роду написано стать вольным стрелком, ведь все уставы этого мира писаны не для тебя.

Я с облегчением вздохнул. Теперь меня уже не страшило то, что мне придётся снова проходить практику. После этого мы проворили с Волдером часа три с половиной, пока он не сказал:

— Лем, дружище, давай не будем создавать проблем другим людям. Хотя мне и хочется излить тебе душу полностью, парень, пора крутануть Круг Магического Выбора и посмотреть, какую свинью Боги подложат тебе на этот раз. Так что поднимайся, старина, подходи к этой чёртовой магической машине, созданной Богами-драконами.

Мы подошли к Магическому Кругу Выбора и встали я справа, а профессор Цорн, открывшийся мне с новой стороны, слева. Он с силой крутанул каменный круг, но тот, сделав всего треть оборота, тут же выбросил мне из своего чёрного чрева небольшой серебряный цилиндр, каких многие тысячи лежали на полках в кабинета. Поймав его, я вытащил небольшой пергаментный свиток, на котором было написано: — "Лемеру Додберри предписано Богами отправиться на планету Ринор, провести на ней пять лет и выжить во что бы то ни стало, невзирая ни на какие трудности, не щадя жизни многочисленных врагов." Прочитав это предписание, я протянул его профессору и спросил:

— Волдер, что это могло бы означать и где вообще находится этот Ринор? В большом имперском каталоге обитаемых миров нет планеты с таким названием, а на необитаемые планеты вроде бы не разрешено посылать практикантов.

— Ринор? — Удивился Волдер — Да, парень, вот теперь тебе точно пригодятся все твои воинские навыки, магические знания, мужество и сила. Ты влип по-крупному, Лем. Ринор это закрытый для всех мир, дикий и отсталый, населённый чрезвычайно жестокими и безжалостными людьми. В него бы нужно было ссылать магов-ортодоксов, но наш император слишком милосердный.

— Что ты ещё можешь сказать мне об этом мире, Волдер? — Спросил я его опешив — И вот ещё что, у меня хоть будет время на подготовку?

На второй вопрос мне ответил сам Круг Магического Выбора, который стал быстро наливаться синевой от середины. Это начал открываться пространственный портал прохода. Профессор Цорн чуть слышно произнёс какое-то магическое заклинание, засунул руку в чёрный камень и извлёк из него ещё один лист пергамента. Посмотрев на него, он недовольно покрутил головой и процедил сквозь зубы:

— О, Боги, всё бы вам играться, словно малым детям. — Протягивая пергамент мне, он пояснил — Это всё, что тебе нужно знать перед отправкой на Ринор, Лем. Об остальном узнаешь уже на месте.

На листе пергамента было написано красивым, округлым почерком от руки: — "Маг-наблюдатель на Риноре Гордеев Пётр Власович, учёный-этнограф из России с планеты Земля." И больше ничего, но меня обрадовало уже и то, что на Риноре меня ждала встреча с русским человеком. Зная русских, я мог смело надеяться на то, что Пётр Власович изучил весь Ринор вдоль и поперёк, а раз так, то снабдит меня всей необходимой информацией и даст нужные наставления. Русские люди если брались за что, то делали всё очень обстоятельно. Однако, памятуя о своей проваленной практике, я поторопился спросить:

— Волдер, как ты думаешь, если я займусь на Риноре примерно тем же самым, что и на Аркурии, мне зачтут практику?

Профессор отступил от меня на пару шагов, глубоко вздохнул и, разведя руками, потрясённо сказал:

— Парень, ты можешь заниматься там всем, чем угодно, чтобы выжить. Если захочешь, можешь взять и стать там кролём или императором. Твоя главная задача выжить в условиях дикого мира, в котором каждый за себя и где чужак это злейший враг, подлежащий немедленному уничтожению. Ладно, Лем, круг уже почти весь посинел, так что давай прощаться. Удачи тебе, парень. Вот теперь она тебе обязательно понадобится. Да, хранят тебя Боги Ринора.

Он шагнул ко мне и крепко пожал руку, положив вторую на плечо. Магический Круг Выбора уже весь посинел и издавал электрический треск. Судя по напряжению магического поля портала прохода, Ринор находился где-то в невообразимой дали, на другом конце Вселенной. Ответив на рукопожатие, я сказал на прощание:

— Волдер, ты отличный мужик и я пошел бы с тобой в разведку.

Прыгнув в портал прохода, я ощутил сильную встряску, потом меня слегка сдавило, запахло озоном и несколько минут я висел во тьме в неловкой позе. В голове у меня мелькнуло: — "Эх, Лем, невезучий ты человек. Другие люди в твоём возрасте уже стали отцами семейства и нянчат внуков, а ты, словно пацан, носишься по мирам сломя голову." Несколько мгновений спустя я вылетел из портала прохода и врезался лбом во что-то твёрдое. Послышался громкий, набатный звон и я даже присел от неожиданности в полумраке какого-то помещения. Быстро встав, я снова ударился, на этот раз макушкой, о какую-то железяку, опять подняв трезвон на всю округу и торопливо шагнул вперёд.

Когда мои глаза немного привыкли к полумраку, я увидел, что нахожусь в большом, каменном подвале с высоким потолком, посреди которого весит медный гонг, источник звона, всё ещё стоящего у меня в ушах. Поняв, какую шутку сыграл со мной Пётр Власович Гордеев, я громко и весело расхохотался. Гонг висел как раз на полпути от портала до лестничного марша, ведущего наверх. Если хозяин станции перемещения дома, то он уже узнал о моём прибытии. Однако, когда я поднялся наверх, то мне никто не вышел навстречу. Внизу был самый обычный каменный подвал, зато наверху оказалась большая, странная прихожая, стены которой были сложены из стволов вековых деревьев. Кажется у русских такой дом называется избой.