— Так, что ты думаешь о возвращении Линбернов? — спросила Кэми. — Моя мама кажется не слишком довольной.
— Мои родители по ходу тоже, — сказала Холли. — Я не виню их. Мой дядя Эдмунд, не знаю, ты что-нибудь слышала о нем?
— Мой папа сказал, что он встречался с Лилианой Линберн, — осторожно высказалась Кэми.
Холли кивнула:
— Он бросил ее и уехал из города. Линберны не простили нанесенного оскорбления. Мой папа все еще не может спокойно говорить на эту тему, но из того, что он говорит, можно сделать вывод, что на Линбернах лежит ответственность за его неурожаи. Они определенно требовали вернуть долги и забрали множество нашей земли.
Прескотты жили за городом, на небольшой ферме, находящейся в бедственном положении. Все знали, что отец Холли забулдыга; Кэми считала, что их трудности скорее связаны именно с этим.
— Линберны не самые приятные люди на свете.
— Я могу понять, отчего все так боятся Линбернов, — Холли пожала плечами. — У них есть деньги и им принадлежит полгорода. И нам не убежать от этого еще пару поколений. Народ все еще видит в них сосредоточение всей власти. Я знаю, мой отец такой, — Она взглянула на Кэми. — Ты ведь не собираешься писать об этом в газете, да?
— И тем самым заставить отдалиться своего лучшего репортера? — спросила Кэми. — Ни за что.
Холли рассмеялась:
— Спасибо.
— Как у тебя с английским? — спросила Кэми. Может, она смогла бы избавиться от всей этой вины с помощью репетиторства.
— В прошлом году сдала на пять, — сказала Холли с гордостью и не без оснований. — А у тебя?
— Гмм, четыре с плюсом, — призналась Кэми. — Но мисс Стэнли очень строгая. А у тебя кто был?
— Мисс Стэнли, — сказала Холли, чуть улыбаясь.
— Ох.
Кэми решила побыть восхищенной ее пеналом. Это было хуже, чем быть идиоткой. Она почувствовала себя законченной идиоткой.
«Ты не законченная идиотка», — сказал Джаред.
«Ты в классе? — требовательным тоном спросила Кэми. — А ну, дуй в класс!»
Если он не пойдет на урок и не сосредоточится на занятиях, она не знала, получится ли у нее. Она чувствовала себя такой обессиленной, его чувства полностью перемешались с ее, как будто они были двумя рекам, которые слились воедино, и теперь не было никакой возможности следовать своему течению. Кэми пропустила руку через волосы и сказала себе, что сможет это исправить.
Холли чуть склонилась к Кэми, чтобы привлечь ее внимание.
— Пообедаем вместе, — прошептала она. — Наверняка, будет весело.
Кэми попыталась представить себя на месте Холли. Холли (которая уже обладала формами к тому времени, когда ей исполнилось одиннадцать, и испытала все это внимание парней и враждебность со стороны девчонок, которые встречались с этими парнями) выглядела счастливой из-за какого-то обеда. Кэми почувствовала себя еще большей идиоткой, чем когда-либо.
Итак, она могла сидеть и продолжать изводить себя или использовать это время, чтобы исправить свое идиотское поведение. Она слегка подтолкнула Холли локтем и улыбнулась.
— Наверняка.
— О, нет, нет, — простонала Анджела, как только она вошла в штаб во время обеденного перерыва. Она оттащила Кэми в угол, подальше от остальных. — Что здесь делают все эти люди, Кэми? Ты же знаешь, я не люблю людей.
— Да ладно тебе, — сказала Кэми. — Холли ты знаешь. Разве не ты мне говорила, что как-то сидела с ней вместе на уроке естествознания?
— Когда нам было четырнадцать. Сомневаюсь, что она вообще помнит, как меня зовут, — прошипела Анджела. — А этот новый парень — чокнутый. Что напоминает мне: «Я требую свое объяснение!»
Она посмотрела через всю комнату на Джареда, который сидел за столом Кэми.
Джаред в ответ посмотрел на нее, будто это был своего рода вызов.
«Умоляю тебя, не связывайся с Анджелой», — сказала Кэми.
«Я знаю, тебе хочется, чтобы мы поладили, — ответил Джаред. — Но…»
«Она будет избивать тебя до тех пор, пока ты не начнешь плакать. И мне будет за тебя неловко».
Холли сидела на столе Кэми, ее яблоко лежало на компьютере у Кэми. Она совершенно неправильно оценила взгляд Анджелы.
— Это Джаред Линберн, — сказала она любезно. — Энджи Монтгомери. Мы сидели с тобой на уроке естествознания, когда нам было по четырнадцать. — Холли улыбнулась. — Это было всегда весело, потому что мальчишки, были настолько поглощены поглядыванием на нашу парту, что врезались в стены.
Анджела фыркнула, но кончики ее ушей порозовели.
— Джаред, — откликнулась Анджела. — Как твой воображаемый друг, Джаред?
— А у меня тоже был воображаемый друг, когда мне было семь, — вставила Холли. — Единорог, которого звали принцесса Зельда.
Кэми одарила Анджелу широкой улыбкой:
— Ну, разве не совпадение?!
Анджела уделила внимание Кэми, смерив ту взглядом, а потом возобновила свой марафон переглядок с Джаредом.
— Я тебя так звать не буду, — решительно объявила она. — Это слишком странно. Я думаю называть тебя Карлом.
Джаред нахмурился.
— Я не хочу, чтобы ты звала меня Карлом.
— А это интересно, Карл, — сказала Анджела, уже бодрее.
Это отвлекло Анджелу от удерживания Кэми в углу, поэтому та, воспользовавшись ситуацией, нырнула своей подруге под руку и высвободилась. Она удовлетворенно оглядела свой штаб: яркие лампы, сияющие столы и славные люди. Да с таким штабом и мир можно покорить.
— Анджела, будь леди, — сказала она. — Не нападай на людей, пока не узнаешь их.
— Но я ощущаю уже некоторую близость с Карлом.
— Ты почувствуешь себя еще ближе к нему, после интервью, — сказала Кэми, открывая свой блокнот и переворачивая чистую страницу.
Джаред улыбнулся и оперся локтями на стол.
— Порази меня.
— Что ты здесь делаешь? — раздался голос Эша. Он стоял в дверях, похожий, по представлениям Кэми, на ангела-хранителя у ворот Эдема, который, должно быть, в это самое мгновение понял, что мимо него проскользнул коварный змий.
Джаред поднялся:
— С этого момента, я пишу для школьной газеты.
Кэми с Анджелой одновременно издали возглас скептического протеста.
Джаред взглянул на Кэми и, приняв неожиданное решение, кивнул.
— Да, — продолжал он. — Именно так. Я очень заинтересован в делах.
Эш скривил губу.
— Что ты подразумеваешь под «в делах»?
— В текущих, — сказал Джаред.
— Кто-нибудь, скажите, что это шутка, — сказал Эш, и бросил вопрошающий взгляд на Кэми.
Джаред выскочил из-за стола и встал перед Кэми.
— И, кстати, — продолжил он, — теперь, когда мы с Кэми встретились, я ей нравлюсь больше, чем ты. Так что можешь валить.
