— А третий вопрос?
Инфор промолчал, поднимаясь. Поставил что-то на перила. Я обернулась.
— Еще чуть-чуть. — Кивнул мне отвернуться обратно.
— Два вопроса о доверии. Ай! Какой третий?
— Петир… — Инфор вздохнул. — Ты бы ответила на оба вопроса положительно, имея его в виду?
— Да.
— Но вы не можете быть друзьями…
Я закусила губу, стараясь не заплакать. Нос щипало. В груди снова поднимался кашель.
Внизу хлопнула дверь.
— Ууу… — Обнадежила тетя, поднявшись к нам. — А вчера-то чего ждала?
— Что у вас тут? О… — Мама вздохнула, дотрагиваясь холодными пальцами до спины. — Я скажу Лани, что ты в следующий перерыв зайдешь.
Я кивнула.
— Я хочу в Зальцестер… Хочу увидеть отца.
— Потерпи, дочка.
— Инфор? Мы можем?
— Нет.
Я нахмурилась, вздыхая.
— Одевайся. — Сказал маг, поднимаясь.
— Спасибо… — Обернулась я.
От маминого взгляда сжималось сердце.
— Я прогуляюсь… — Сказала я, надевая легкую рубашку.
Расправив балахон Инфора, посмотрела на спину. Блестящей полосой вырисовывался кровавый след пореза. На мне он, просто, не был виден под волосами…
Выйдя на улицу, я осмотрелась. Как будто ничего и не произошло. Будто не было месяца в темноте, из-за которого постоянно ныл живот, горела спина, взрывались кашлем легкие и сжимались зубы при воспоминании о насилии. Ничего не было. Солнце продолжало жарить пустыню, и где-то там продолжались бои. Обойдется ли все для отца?
— Что происходит на континенте? — Обернулась я к идущему рядом магу. — Я помню, что ты не гильдейские новости… Но ты ведь можешь ответить?
Я отвернулась, заранее хмурясь.
— Если кратко, — начал маг просто. — Мы потеряли более ста тридцати тысяч специалистов в боевой Гильдии. По мирному населению приближаемся к миллиону. На востоке появились формирования, не входящие в гильдии. Иногда они бывают очень кстати, так как основные бои на юге, с Дозараном. Дозаран и Харенхеш нападают одновременно. Из крупных городов потерян только Милоран. Средних и маленьких три десятка.
— Почему мы только защищаемся?
— На кого и с какими силами ты предпочла бы нападать?
— Ну, взять хоть те десять тысяч, что были здесь месяц назад, да направить в Харенхеш!
— Харенхеш занимает треть территории Объединенных земель, не считая Сиана. Куда именно ты хотела бы направить эти десять тысяч?
— В столицу? — Поморщилась я.
— С какой целью? Убить всех жителей, разнести город? Или принести свои тела на блюдечке? До Оменхоа они бы добирались четверо суток непрерывного движения. Через населенный пункты или в обход им, по джунглям, саванне, и прибыли бы аккурат к готовым встретить их свежим и воодушевленным боевым подразделениям харенхешцев. Хотя, возможно после взятия Баэндара, Буренера и раскопок они были бы уже не такими свежими… Думаешь, мы бы перекинули еще пару тысяч на защиту Сиана? Радости Дозарана не было бы предела. А эсхонцы просто прошлись своими маленькими группами по не защищенному центру, выжигая все на пути. Нам сейчас легче сломать все порталы в городах, где нет гильдийцев… Что, в общем-то, и происходит.
— Нас же больше!
— Больше чем три армии вокруг?
— Я ничего не понимаю в этом… — Сдалась я, опуская голову.
— Мы тоже не понимали еще два месяца назад…
— Кто ты в Милоране?
Маг промолчал. Промолчал как-то грубо, жестко. Знал бы он, что я уже классифицирую его молчание, улыбнулся бы хоть? Я хмуро смотрела на сутулую спину, будто он пытался казаться ниже и незаметнее. Ладно, хоть что-то рассказал. Правда, от этого не стало спокойнее.
Ноги незаметно привели к башне. Она была самым высоким строением здесь. Казалось, что ее крыша могла бы выглядывать из песка до начала раскопок. Со стороны улицы в ней было шесть этажей. Внутри же было девять. То есть восемь зависших одна над другой круглых плит внутри ползущей по стене узкой белой змейкой лестницы. Мы поднялись. В круглой зале ничего не изменилось. Даже белый шар висел на своем месте у лестницы в двух метрах от пола. Я поднялась, потянулась к нему рукой, но кожу на спине болезненно натянуло.
— Еще меньше камней… Внизу нет? — Удивилась я.
Обернувшись на пол, Инфор покачал головой и поднялся ко мне.
— Вот тут Оменхоа. — Указал он пальцем на свободную от редких камней область на шарике. Я засмеялась.
— Почему именно здесь? Он же по-прежнему пустой!
— Не более пустой, чем любой глобус. — Тряхнул он головой и продолжил подниматься по ступенькам.
— А камни? Они обозначают что-нибудь? Ты видишь?
— Я не вижу… Может низкие ступени псионики.
— Так вот в чем дело. Ну так, если ты не заешь, почему исчезают камни, то хоть что они обозначают на видимых тобой территориях?
Пожав плечами, маг спустился ниже ко мне.
— Вот эти синие? — Предложила я.
— Сосредоточие энергии воды. Скорее всего, своеобразные места силы.
— Что, вот так просто? А раньше, почему молчал?
— Не думал, что они могут что-то значить…
— А желтые?
— Захоронения. Хранилища неудачных магических изобретений…
Я сглотнула, вскидывая брови.
— Пока это все не осыпалось, можешь перенести на живую карту?
— Ну, давай перенесем. — Улыбнулся просто. — Может, Андресу пригодится: он любит копаться в подобных вещах.
Инфор поднял ладонь и посмотрел на меня. Но вызывать иллюзию по памяти не стал. Криво усмехнувшись, полез зачем-то в карман брюк.
— Так надежнее. — Достал колечко, положил на ладонь. — Мир.
Я вздрогнула, когда над колечком вырос земной шар. Вытянув ладонь с колечком к белому шару, увеличил иллюзию до его размеров. Первые отметки я наблюдала, потом облокотилась на перила и заскучала. Поднялась на второй этаж — висящую в воздухе пустую круглую платформу. Почему-то мне казалось, что шар раньше жил здесь. В окошках по всему периметру виднелись ближайшие постройки.
— Как думаешь, шар жил здесь? — Присела я к Нис. Кошка потерлась ухом об ладонь. — Вот и я не знаю.
Спускаясь к Инфору я чуть ли не пожалела об идее отметить места камней на живой карте мира.
— Долго еще?
— Могу закончить хоть сейчас. Мне это не нужно.
Я вздохнула, облокачиваясь о стену плечом. Как можно так долго заниматься чем-то одним? Как можно зависнуть над перилами и монотонно наносить обозначения, сохраняя, выбирая цвета оригинала и комментируя их голосом?
Вздохнув, я пошла на улицу. Жарившее солнышко сложно было назвать ласковым, но постоять под ним пару минут было удовольствием. Вернувшись, облокотилась о перила, наблюдая.
