Уно выкатил на нее свой глаз, угрюмо хмыкнул:
— Ну да, я тебя помню. Та, с растре… с острым язычком. Раган думал, что ты можешь прокля… бычка своим языком с десяти шагов освежевать и разделать. Чаена и Нангу, те думали, что и с пятидесяти. — Хорошо хоть шаг он поумерил.
Найнив остановилась как вкопанная:
— Куда и зачем?
— В город. — Уно и не думал останавливаться. Он продолжал шагать, взмахами руки подгоняя женщину. — Не знаю, что за растрек… что ты тут делаешь, но помню, что ты была заодно с той женщиной, в голубом.
Зло бурча себе под нос, Найнив подхватила юбки и вновь заспешила за старым солдатом; выбора не было — иначе ничего не услышишь. А Уно продолжал, словно спутница все время шла рядом:
— Место это растрек… не для вас это место. Думаю, я сумею по всяким прок… по сусекам наскрести деньжат. Хватит, чтоб отправить вас в Тир. Если верить слухам, лорд Дракон там. — Он вновь с опаской оглянулся. — Если только вместо этого вы не пожелаете отправиться на остров. — Должно быть, он имеет в виду Тар Валон. — Тут и еще один трек… странный слух дошел. Мир, чтоб это только слух и был! — Уно был родом из страны, где мира не знали три тысячи лет, и шайнарцы пользовались этим словом как клятвой и обетом, а также и как ругательством. — Говорят, будто прежнюю Амерлин сместили. Может, и казнили. Кое-кто поговаривал, что там были бои и сожгли весь… — Он помолчал, глубоко вздохнул и скривился: — Весь город.
Шагая рядом, Найнив изумленно рассматривала Уно. Она не видела его почти год и прежде в лучшем случае перекинулась с ним не больше чем двумя словами, тем не менее он… Ну почему мужчины вбили себе в голову, будто женщине обязательно нужен мужчина, который станет за ней приглядывать? Да мужчине без помощи женщины даже рубашку не застегнуть!
— Спасибо, но мы поступаем так, как считаем нужным. Ну, может, тебе известно, когда здесь пристанет какой-нибудь корабль? Торговец какой-нибудь, что вниз по реке плывет?
— Мы? Разве женщина в голубом или в коричневом с тобой? — Наверно, он имеет в виду Морейн и Верин. Он и вправду весьма осторожен.
— Нет. Ты Илэйн помнишь? — Уно отрывисто кивнул, а Найнив тут же одолел приступ озорства: этого мужчину, казалось, ничем не проймешь, и он явно собирался возложить на свои плечи заботы о ее благополучии. — Ты ее только что видел. Сказал, что у нее лицо… — Подражая голосу Уно, она ворчливо, с хрипотцой пробурчала: — У нее лицо как у проклятой королевы.
Уно споткнулся на ровном месте, чем Найнив была очень довольна, и зыркнул по сторонам столь зло, что даже два Белоплащника сочли за благо объехать одноглазого стороной, держась подальше от него, хотя сами, естественно, изо всех сил притворялись, что дело не в его сердитом взгляде.
— Она? — недоверчиво рыкнул шайнарец. — Но, проклятие, у нее ж волосы чернее воронова… — Уно покосился на Найнив и через миг вновь зашагал по проселку, бурча себе под нос: — Распроклятая девчонка — королеве дочь. Вот гадство, самой королеве! И что, проклятие, ноги этак напоказ выставлять! — Найнив согласно закивала. Пока он не добавил: — До чего вы, проклятые южане, чудной народ! Просто напрочь из ума выжили. Стыда совсем лишились! О приличиях вообще никакого понятия! Ни на проклятый гран!
Кому-кому, но не ему о благопристойности речь заводить. Ладно, одеваются шайнарцы вполне пристойно, но Найнив краснела при одном воспоминании, что в Шайнаре мужчины и женщины подчас вместе купаются и относятся к этому с той же легкостью, как к трапезе за одним столом.
— Послушай, разве тебя матушка никогда не учила, как положено разговаривать?
Настоящий глаз Уно уставился на Найнив столь же мрачно, как и нарисованный. Шайнарец расправил плечи. В Фал Дара и Уно, и все прочие вели себя с Найнив как с особой знатного рода или как с кем-то лишь на ступеньку ниже леди по положению. Разумеется, за леди ее сейчас, в этаком-то платье, вряд ли примешь, да и волосы ее имели такой оттенок, какого в природе ни за что не встретишь. Потому Найнив оправила шаль на плечах, затянула концы и сложила руки, чтобы шаль не сползала. Серая шерсть была жутко неуместна на такой жаре, и сухой Найнив себя при всем желании назвать не могла. Хоть она никогда не слыхала, чтоб кто-то умер, употев до смерти, ей казалось, что она вполне может оказаться первой.
— Что ты-то тут делаешь, Уно?
Шайнарец огляделся вокруг и лишь потом ответил. Озираться, впрочем, необходимости не было: всего-то движения на дороге — случайная повозка, запряженная волами, несколько человек в домотканой фермерской одежде, а то и поплоше, два-три всадника. И никому, казалось, не хотелось и на шаг к Уно приближаться — он выглядел человеком, который из прихоти прохожему запросто глотку перережет.
— Женщина в голубом дала нам имя человека в Джеханнахе и велела ждать, пока не пришлет иных указаний. Но когда мы приехали, эта женщина в Джеханнахе умерла и ее схоронили. Совсем уже старуха была. Во сне умерла, а из родственников никто никогда не слышал имени женщины в голубом. Тогда-то Масима и начал с народом говорить, и… Ну, не было проку сидеть там и ждать приказов. А если они и придут, мы все равно о них не узнаем. А рядом с Масимой мы держимся просто потому, что он нас подкармливает и не дает загнуться. Но никто, кроме Барту и Ненгара, к его трепотне не прислушивается. — Уно возмущенно мотнул головой, седой хохолок сердито закачался.
Найнив вдруг сообразила, что в речи Уно не проскользнуло ни единого проклятия.
— Может, ты изредка ругаться будешь? — Найнив вздохнула. — Хоть через предложение? — Шайнарец благодарно улыбнулся ей — от возмущения Найнив чуть руками не всплеснула. — Откуда это у Масимы деньги взялись, когда у остальных из вас и гроша ломаного нет?
Найнив помнила Масиму — смуглый угрюмец, который не любил никого и ничего.
— Ну, он — тот самый растреклятый Пророк, которого все слушать рвутся. Не хочешь с ним встретиться?
Похоже, Уно и впрямь решил предложения считать, по крайней мере у Найнив сложилось именно такое впечатление. Она глубоко вздохнула. Видимо, Уно понял ее буквально.
— Если хочешь, он вам и распроклятую лодку найдет. В Гэалдане, если Пророк чего-то требует, то обычно получает желаемое. Нет, желаемое Пророк в конце концов получает всегда, так или иначе. Он был хорошим солдатом, но кто бы мог подумать, что он может стать кем-то вроде этого? — Шайнарец хмурым взором окинул невзрачные деревушки и людское скопище, огороженные балаганы и город впереди.
Найнив заколебалась. Внушающий страх Пророк, мутящий толпу и подбивающий к бунту, и это — Масима? Но он-то и в самом деле предрекал пришествие Возрожденного Дракона! Найнив с Уно дошли почти до самых городских ворот, и хоть вскоре ей нужно вставать под стрелы Бергитте, еще есть время. Люка был весьма разочарован, когда лучница все же настояла, чтоб ее называли Майрион. А если Масима и вправду сумеет раздобыть лодку, направляющуюся вниз по реке… Может, даже сегодня. С другой стороны, бунт — всамделишный, со счетов не сбросишь. Если слухи и раздули все десятикратно, все равно в городах и поселках к северу отсюда погибли сотни людей. Всего лишь сотни.
