А там меня встретила Темнота, которая укрыла меня своим черным одеялом и ласково прошептала:
— Спи, победитель…
Глава 34. Награда для победителя
Видимо, утомление оказалось слишком сильным, потому что наутро незадолго до сигнала колокола Хор растолкал меня с большим трудом. Поднявшись с пола, я потянулся, с наслаждением зевнул и огляделся. Киса уже успела проснуться и сбежать, оставив на моем одеяле засохшие комки грязи и темные пятна, а демон — переодеться в новую форму и, по всей видимости, посетить душевую. Так как мне одеваться было не нужно, я спросил соседа, чувствуя легкий голод:
— Ну что, пошли завтракать?
— Какой завтрак, Алекс? — удивился Хор. — Сейчас состоится церемония награждения.
— Шо, опять? — хрипло выдохнул я, отчего-то вспомнив знаменитый мультик.
— Ну, должна же команда победителей получить свою заслуженную славу и почести? Заодно и узнаем, ходил Златко к ректору жаловаться, или все-таки решил не рисковать.
— Ладно, тогда вперед — за наградой! — весело отозвался я, слыша тихий звон колокольчика.
Но до площадки оказалось дойти не так-то просто. Все знакомые боевики и даже представители других факультетов, встречавшиеся по дороге, поздравляли нас с победой. Некоторые жали руку, некоторые хлопали по плечам, один конструктор с четвертого цикла так вообще остановил меня и после поздравления принялся выпытывать, где я нашел такую модификацию клятвы. Пришлось признаться, что это моя разработка, но делиться я ей не собираюсь, так как планирую участвовать в соревнованиях следующего цикла. После этого настойчивый конструктор свалил, а мы с Хором наконец-то добрались до своей команды, которая и без церемонии купалась в лучах славы и почета. Златко тоже досталась своя порция, но взглядом он с остальными игроками отчего-то старался не встречаться.
Постепенно поздравления затихли, адепты разошлись по своим группам и стали ждать появления преподавателей, которые не замедлили появиться. В целом эта линейка ничем не отличалась от предыдущих. Фалиано снова толкнул длинную торжественную речь, в которой объявил об окончании соревнований Академии, рассказал об их итогах, похвалил всех за упорный труд, волю к победе… и так далее. Я даже успел заскучать и пропустил момент, когда ректор попросил выйти команду победителей. Лишь только отметив, что из строя боевиков на середину площади потянулись сиявшие, словно начищенные медные тазики, игроки, решил к ним присоединиться.
Награждал нас сам Ризак, который подходил к каждому, пожимал руку, говоря торжественные слова, и вручал листок с небольшим мешочком. Так как я стоял с края шеренги, меня декан оставил на закуску, а пожав руку, сказал совсем не традиционные слова поздравления:
— Спасибо, Алекс. Скажу честно, я совсем не рассчитывал на вашу победу.
— Пожалуйста, — ответил я и ухмыльнулся. — Надеюсь, ваша ставка была не очень большой?
Ризак в ответ рассмеялся, вручил мне листок с мешочком и сообщил:
— Кстати, думаю, тебе будет интересно узнать, что вчера Фалиано слегка изменил правила Игры. Теперь в них запрещается использовать плетение клятвы, связывающее игроков одной команды.
— Ну, этого стоило ожидать, — отозвался я.
Ага, хотел бы я посмотреть, как мою наработку будут использовать другие, не обладающие специфическими способностями!
Магистр улыбнулся и вернулся в шеренгу преподавателей, а я взвесил мешочек в руке и понял, что в нем три-четыре десятка золотых, не больше. И это и есть, так называемое, солидное денежное вознаграждение? Не ценят победителей, однако! Или же это ректор рискнул поставить кругленькую сумму на команду своего факультета, поэтому сейчас решил сэкономить?
Так как награждение закончилось, Фалиано попросил нас вернуться на свои места и принялся завершать церемонию, желая всем адептам всяческих успехов и напоминая, что эти несколько месяцев они должны упорно заниматься, чтобы на практике продемонстрировать хороший результат. После этого он еще раз поздравил боевой факультет с самой убедительной победой в соревнованиях за последние два десятилетия и удалился вместе с остальными.
Тут же начался второй этап поздравлений, который я весьма невежливо покинул, отправившись к хозяйственнику. Мой расчет не оправдался, хорошее настроение совсем не помешало мужику прочитать мне длинную нотацию о том, как нужно бережно относиться к вещам, которую я молча выслушал, всем своим видом демонстрируя, как был не прав, позволяя конструкторам жечь и дырявить мою форму. Но когда нотация подошла к концу, выполнивший свой священный долг хозяйственник выдал мне новый комплект с таким видом, будто расставался с бесценным сокровищем. Подхватив форму, я покинул обитель местного Скряги, столкнувшись в дверях с Дениром, которого поджидала аналогичная нотация.
Заходить в общагу я не стал, просто закинул добычу прямо в окно, а потом отправился в столовую, где нашел друзей на нашем привычном месте. Хор со счастливой улыбкой разглядывал свою вольницу, а вампирша просто умилялась, наблюдая за этой сценой. Глядя на лицо демона, и у меня на душе слегка потеплело — все же не зря я старался, сумел-таки помочь другу. Теперь остается только пожелать ему удачи в решении всех домашних проблем.
При моем появлении Хор бережно спрятал свою вольницу в карман и снова попытался произнести благодарственную речь, но я показал ему кулак и принялся за завтрак. Однако спокойно поработать челюстями мне не дали. Глядя на слегка обидевшегося демона, Киса поинтересовалась:
— Алекс, а почему тебе не нравится, когда кто-то тебя благодарит?
— Характер такой, — буркнул я.
— Это не ответ.
— А другого у меня нету, — развел я руками, умудрившись не расплескать компот в кружке.
— Но все же почему ты не дал мне сказать ни слова, когда выручил меня своей кровью? И почему теперь не можешь просто выслушать Хора? Почему строишь из себя скромника? Ведь я прекрасно вижу, что ты не такой. Ты же чувствовал себя нормально на церемонии, не краснел, не пытался стать незаметным, а спокойно выслушал благодарность Ризака и принял заслуженную награду. Так почему сейчас тебя словно подменили?
Я понял, что вампирша не отвяжется, тяжело вздохнул и ответил:
— Потому что Ризак тут совсем не при чем. Я старался не для него, и награду он выдавал мне лишь по собственному желанию… Не знаю, как вам это объяснить, но когда я что-то делаю для других, мне совсем не хочется выслушивать их пламенные речи. Они мне и даром не нужны, так как не приносят ни морального удовлетворения, ни эстетического наслаждения, ни хоть каких-либо приятных чувств. Вероятно, такое у меня воспитание. Да, я знаю, что остальные могут наслаждаться благодарностью, принимать ее с радостью, считая своей заслугой, но для меня наградой является совсем-совсем иное.
