Я — Миндарис Решающий из рода Дандраэля Перволунного не стыжусь своего родства с Ракотом Гневающимся, что испепелил Дальние острова и призвал на наши земли Язву Хаоса.
И пусть он мой дальний предок по второй материнской линии, но его частица бунтаря и отлучённого от сияния Золотой Эльфийской короны говорит во мне.
Зовёт, манит, предлагает.
Всегда контролируя эту родственную память, сейчас я ощущаю собственную слабость. Но в ней таится и моя новая сила. Цвета антрацита, с запахом сырого мяса, полная всесжигающего пламени Небытия.
Здесь, в другом мире, где магия больше мне не помощник, на сцену выходит другой игрок. Не менее могущественный и более свободный.
Я не хочу принимать его помощи. Но он очень настойчив.
Где-то далеко ухнула ночная птица. Я очнулся. Полная луна вступила в свои права. Миг помрачения прошёл.
Осторожно выглянув из своего схрона, я увидел, что ворота на внутреннюю территорию дачи партийного работника закрыты. Горят пара прожекторов, и рядом неспешно прохаживается первый охранник. С ним на поводке внушительных размеров собака, которая уже меня почуяла. Но пока не определилась, враг я или друг. Мой запах для неё настолько необычен и странен, что она даже не сообщила обо мне хозяину. Только неслышно тявкнула и еле-еле заскулила.
Не бойся, подруга Леса, я тебя не трону.
Второй охранник должен быть внутри. У него тоже есть мохнатый помощник. Обход у них раз в час, я уже высчитал. Иногда они сменяют друг друга, покуривая и переговариваясь. У каждого на плече винтовка, но это не должно вызвать проблем.
Я решил снять их издали, чтобы не тревожить сторожевых псов лишними телодвижениями.
Для этого стрелы на моих «нарукавниках» с тупым наконечником. Правильно попасть и человек теряет сознание. А так как промахнуться я не мог, то самое сложное останется напоследок. Я собирался применить своё новосозданное заклинание на практике и закольцевать каплю эфириума, чтобы, использовав его вновь, кое-кого вызвать.
Но сначала стражи.
Одним слитным движением взвожу самострелы и делаю шаг вперёд. Деревья прикрывают меня и, несмотря на яркий свет луны, для стороннего взгляда я останусь всего лишь тенью.
Целюсь и ни секунды не медля стреляю. Короткий вжик и первый охранник падает, как подрубленный.
Взволнованный пёс, тихо поскуливая, не знает, что делать. В несколько прыжков оказываюсь рядом и успокаивающе глажу его по вытянутой морде.
— Спи, спи мой лесной побратим, — шепчу я ему.
Послушно опускаясь, он кладёт свою голову на передние лапы и засыпает рядом со своим хозяином.
Открывать ворота нет времени, да и желания возиться с ключами тоже нет.
Резкий старт и пробежка по вертикальной стене стали для меня лёгкой разминкой.
Понимаю, что сейчас я хорошо видимый контрастный силуэт. Сзади бьёт свет прожекторов, впереди сквозь небольшую рощицу виднеется тёмная громада дома.
Глупец тот, кто назвал такой особняк дачей. Ложная скромность или нелепая хитрость? Я не знал. Многие особенности людских взаимосвязей оставались для меня загадкой.
Как, например, то, что в обществе, где, по словам его обитателей, царило равенство, достаток и социальное единение всё же были привилегированные классы. И сейчас передо мной как раз яркий тому пример.
Все равны, но некоторые чуть-чуть равнее. Где-то я уже такое слышал. Не по пьяни ли Хорёк мне втолковывал основы социалистического порядка?
Но оставим сложности королевства людей и перейдём от общего к частностям. Вон, как раз один такой идёт. Простой человек, зарабатывает себе на пропитание, как может. И сейчас его спокойной службе придёт конец.
Вытягиваю руку и между стуками сердца выпускаю стрелу.
Шум падающего тела. Попал. Невнятное рычание собаки. Эта меня ещё не знает. Придётся действовать быстро.
Прыгаю вниз, кувырок, чтобы погасить инерцию и мчусь вперёд. Уже на подходе вижу, что пёс настроен агрессивно, уговорить его будет сложно. Поэтому второй выстрел достаётся ему. Стараюсь попасть по касательной, кто его знает, насколько крепкий у него череп. Пусть просто полежит, калечить не хочется.
Тонкий взвизг, мохнатая туша падает на землю. Путь свободен.
«Дача» напоминает мне строения дварфов-половинчиков. Те тоже стремятся превзойти истинных дварфов в помпезности и богатстве покоев, но, чаще всего, получается слишком аляписто и вычурно. Так и здесь. Огромные окна, каменные под старину стены и совершенно не вписывающийся портик из каких-то стальных конструкций. Всё это по задумке должно быть красиво увито зеленью, но вместо неё висело несколько кусков какой-то травы вперемешку с поблекшими цветами.
Дорожка из гравия, ведущая к этому архитектурному уродцу, сопровождалась статуями неизвестных мне существ, но явно мифологической направленности. Там крылья, здесь клюв и хвост. Вон, вроде, на виверну похоже, но с каким-то чрезмерно раздутым брюхом.
Да уж, похоже, владелец особняка человек с особенным вкусом. Ну, или строители задурили ему голову, объясняя, что это красиво, и он просто не понимает.
В любом случае, я сюда не оценивать изыски и работу зодчих пришёл. Моя цель более простая. Взять то, что плохо лежит. И то, что хорошо тоже.
Салавар не ставил каких-то определённых критериев. Да и я, показывая свою удаль, сказал, что сам справлюсь. И только после задумался, каким способом я буду перетаскивать всю эту гору вещей.
К счастью, я маг. Пусть и в мире без магии.
Но умный эльф всё своё носит с собой. Так что, даже не входя внутрь, я мог без проблем обчистить эту «дачу».
И в этом мне помогут фейманы.
Крохотные создания, живущие на границе микро и макро реальности. Обретающие плоть, только когда им захочется. Взбалмошные и непостоянные. Хитрые и игривые. Непоседливые и… да, просто люблю этих сорванцов, вот и всё.
Пусть многие считают, что они приносят мало пользы и вообще бывают докучливы и прилипчивы. Для меня они, словно улыбка богов, шутка обретшая жизнь. И сейчас мне очень сильно понадобится их помощь.
Я понимал, что для того, чтобы вызвать фейманов мне понадобится весь оставшийся у меня в запасе эфириум. Мало того, я должен буду снять с себя заклятье «зеркального двойника», чтобы вернуть потраченную энергию. А значит после, Штырь снова станет самим собой, а Миндарис примет свой истинный облик.
И тогда за мной начнётся настоящая охота.
Но я принимал правила игры. Бессмертному иногда тоже хочется заново ощутить остроту жизни.
Итак, заклинание «миндарийского круговорота» готово сорваться с моих уст. Безусловно, мне не чужда радость от собственноручно созданной магической формулы. Так что, запечатлев своё имя в её названии, я увековечил себя в пантеоне великих чародеев. Пусть об этом и знаю пока только лишь я.
Пальцы плетут прихотливые узоры, а горло выводит тональные рулады. Я чувствую, как распадется заклятье, но эфириум не уходит обратно в поток, возвращаясь к своему естественному состоянию. Магическая сила, словно всасывается обратно, свиваясь в тугую спираль. Заново переживая трансформу, она принимает нужный мне вид.
Это вызов. Крик во Вселенную. И чем он громче, тем больше шансов, что кто-то откликнется.
Тишина. Безмолвие. Недовольный шёпот иномирных демонов, чей сон я потревожил своим возгласом.
Я вновь бросаю камень своего призыва в океан бытия.
И снова лишь шелест ночи вокруг.
Жду. Терзания одолевают меня, но я стараюсь успокоиться и сосредоточиться.
Ещё одна попытка. Мгновения пролетают одно за другим, и вот где-то на грани сознания я слышу знакомое хихиканье.
— Миня, остроухий братишка, ты ли это?
Улыбаюсь. Только одному существу на свете позволено так разговаривать со мной.
— Кто же ещё не даст тебе заскучать? Бери всех своих друзей и мчи ко мне. Тут намечается веселье и отличная заваруха.
— О! Феерично-эстетично! Я только за! А кормёжка будет? — пищит радостно-возбуждённый голосок.
— Обязательно! Дам сожрать, что захочешь, — улыбаюсь я.
