Загадка.
Или просто особенности человеческого восприятия. Наводить туман там, где можно ярко и чётко увидеть другой берег.
— Ладно. До вечера времени ещё прилично, так что нужно проверить самострелы в деле. Где тут у вас есть тихое место, без лишних глаз?
— За заводом, вроде, пустырь есть, но там мальчишки иногда в футбол гоняют. Ещё рощица на Семёновской. Хотя туда алкашня всякая любит приходить. Ну и кладбище, наверное, там в будние дни тишь, да гладь. Ты его видел, это возле склада, который мы гра…, — Хорь не успел закончить предложение, потому что я запихнул ему в рот рыбий хвост, который он тщательно очищал.
Отплёвываясь сухой чешуёй, он хотел ещё что-то сказать, но, махнув рукой, утопил нос в пене. Понял, что при Антоне лучше не распространяться о наших делах. Парень-то он хороший, но слишком уж честный. Может и стукануть. Это вам не чудные мини-арбалеты делать. То вроде игрушка, а тут целый состав преступления.
Я поймал себя на мысли, что начинаю думать, как настоящий бандит. Такое погружение до добра не доведёт.
Пусть эгрегор Земли медленно вливается в моё мироощущение, и я всё больше и больше начинаю понимать людей. Их разговоры, желания, чувства, теперь не так для меня непонятны и чужды. А про язык и говорить нечего. Нахватавшись местных словечек, скоро сам сойду за товарища и простого советского человека.
Вот только с криминалом мне полноценно связываться не хотелось.
Да, в моей ситуации это неизбежная ступенька для пути наверх. Но слишком долго оставаться на ней я не намерен. Ну, не может высокорожденный эльф якшаться с каким-то отребьем.
Ради высшей цели — да!
Но по собственному желанию — нет.
Не отмоешься потом.
Потому и стремился, как можно быстрее взобраться на пик преступной иерархии, чтобы потом двигаться дальше.
— Идём на кладбище. У вас, как, по могилам стрелять не запрещено? — решил я.
И, увидев округлившиеся глаза Антона, понял, что делать этого лучше не стоит.
— А мы аккуратненько. По консервным банкам. Вон, как раз мусор остался, захватим с собой, — поправился я.
* * *
Перед входом в логово Салавара, Хорька вновь оставили ждать. Оно и понятно, разговор будет идти со мной и чужих ушей быть не должно. Да и ко мне «торпеды», как назвал их Сашка, относились настороженно и подозрительно. Видимо, им дали указания глаз с меня не спускать. Вдруг и правда, подосланным окажусь.
Уже поднимаясь по лестнице, мне пришло в голову, что визит «друзей Штыря» этой ночью был не случаен. Проверяли меня. Что делаю? Как себя поведу?
Вот и допроверялись. Отправились вдвоём танцевать. Будут знать, как мешать магическим ритуалам.
Теперь, благодаря моему новосозданному заклинанию, я могу возвращать использованный эфириум практически полностью. Разумеется, небольшие потери неизбежны. Но, если использовать с умом, то, как минимум, на несколько десятков раз у меня всегда будет наготове одно магическое воздействие.
Пусть не особо сильное, но чудовищно реальное в этом мире без волшебства.
Так что метать шары пламени и разрушать горы я не смогу. А вот кое-что поизящней и утончённей творить вполне получится. Главное, знать, когда, где и сколько энергии придётся потратить.
Сейчас у меня на пальцах «висела» только одна простенькая трансформа. И эфириума на неё хватит только, если я сниму «зеркального двойника». Поэтому использовать буду, в крайнем случае.
А для остального есть искусство беседы и убеждения. Ну, или более простое, но такое же действенное в виде двух наручных самострелов и финки в голенище сапога.
— Здравствуй, Штырь. Проходи, садись, — поприветствовал меня Салавар, — нашли мы для тебя интересное дельце.
Расположившись на предложенном стуле, я ответил кивком и приготовился слушать.
— Ты, как обычно. Молчишь, будто немой. Хотя, может, оно и лучше. Слишком все горазды языком трепать. В общем, дали нам наводку на одного жирного карася, который слишком много народного имущества себе присвоил. Думает, раз он партийный работник, то ему всё можно. Вот мы и напомним ему, что делиться-то надо, — хитро прищурившись, сказал «вор в законе».
— То есть, опять воровство? — уточнил я.
— Почему же опять? Снова! Хотя тут, скорее, экспроприация. Он взял, и мы возьмём. И с тобой поделимся. Никто в обиде не будет. Ну что, готов к труду и обороне? — ухмыльнулся он.
— Детали.
— Сразу видно, настоящий профи. И, как я тебя раньше не заметил? В общем, всё просто. Есть дачка. В полусотне кэмэ от города. Там своя территория, но вот вместо охраны пара служивых в отставке. Они в соседней деревне живут и, вроде как, на вахту два через два приезжают. С ними проблем быть не должно. СКС у каждого, да по собаке. Для такого спеца, как ты раз плюнуть. Ты почистишь дорогу, а мы уже всё вывезем. Лады? — не отрывая от меня глаз, сказал Салавар.
Так в лоб, что просто смешно.
Я, значит, подставляюсь по полной, а они потом на готовенькое придут. А если что, то не при делах. Просто мимо шли, воздухом дышали.
Что ж, придётся им принять мои правила игры.
— А не хочешь по самые гланды, — делая ударение на последнем слоге, вспомнил я выражение, услышанное от Хорька.
На мой взгляд, оно означало унизительное проникновение чего-то в горло противника. Собственно, Сашка и крикнул его какой-то женщине, которая сделала ему замечание по поводу перегара. Там вообще вышла некрасивая история. И, если бы я не вмешался, то быть «напарнику» битым, ведь на помощь даме спешил её кавалер.
Здесь же Салавар побагровел лицом и нещадно матерясь вскочил, выхватывая что-то из кармана.
— Ты что падла, совсем охренел? Давно петушарой не делали?! — взвился он.
Я ждал этого момента. Здесь, как всегда, срабатывает право сильнейшего.
Не успел «вор в законе» направить на меня пистолет, чтобы наказать за дерзость, как оказался на полу.
Сидя напротив меня за столом, он совсем не ожидал, что кто-то наступит на его стопы и толкнёт столешницу вперёд. Заваливаясь назад, он продолжал изрыгать ругательства, одновременно пытаясь в меня выстрелить.
Получилось у него это только со второго раза. Он чем-то щёлкнул на оружии и уже тогда смог выстрелить. В потолок. Потом в стену. А после я до конца вывернул руку, забирая пистолет себе.
— Ах ты, сука ментовская! Валите его! — заорал он, призывая «торпед», дежуривших за дверью.
Вот теперь начинается самое интересное.
Отпрыгнув в сторону, я замираю сбоку от двери. С грохотом её распахнув, в комнату влетает два гномоподобных субъекта. Один с таким же пистолетом, какой теперь держал я, а второй держит какой-то кустарный обрез.
Двигаются они всё так же нелепо и чудовищно медленно, как и все люди.
А значит, проблем с ними быть не должно.
Если бы не одно «но».
На руке ближнего ко мне я вижу татуировку. Утрированная гексаграмма с черепом посередине.
Сломанные рога Ариделя! Такими знаками себя пятнали прислужники Язвы Хаоса. А этих тварей просто так не убьёшь. Неужели эта зараза проникла и сюда?
Я не хотел в это верить. Просто не хотел.
Глава 10
Отступать уже поздно. Если это действительно приспешники Хаоса, то они будут биться до конца. А после смерти могут ещё и стать вместилищем для какого-нибудь демона. И всё придётся начинать сначала.
Именно поэтому любых адептов Язвы следует развоплощать до последней частицы. В пепел, в пыль, пока не останется ничего.
Целюсь в висок, чтобы устранить возможного «хаосита» наверняка. Рука словно хищная птица, клюв которой мои сложенные щепотью пальцы. Бью точно и хлёстко.
Не может быть! Он чуть дёргает головой, и мой удар попадает куда-то за ухо.
Да, ему тоже больно, и он, вроде бы, «поплыл», но не потерял сознание, как я рассчитывал.
Неужели я прав? Такая реакция может быть только у поражённых Хаосом. Они начинают меняться, сами того не замечая. И сначала эти трансформации сугубо положительные. Увеличивается сила, скорость, восстанавливаемость организма. Вот только потом приходит расплата, и тело начинает превращаться в нечто непотребное. Бесконечная свобода рождает бесконечные формы. А они не всегда прекрасны и узнаваемы. Чаще всё сводится к банальному уродству и монстроподобности.
