Эти мысли пульсируют в голове, по кругу проносятся. Направляют, чтобы не влипнуть в ещё большие неприятности. Переждать. Молиться, и Богу, и волчьей Луне. Кому угодно, лишь бы не обзавестись меткой.
Я бы могла скрыть брак, никому не рассказывать об этом в городе. Стать невыездной, но справиться. Главное, чтобы никто не заподозрил измену Сопротивлению. И всё будет хорошо! Но метка… Метка это совсем другое, это клеймо, выжженное навеки. Четкое доказательство, что со мной случилось.
– Дан, остановись.
Прошу, хотя всё внутри кричит не делать этого. Нужно по-другому действовать, смирением покорять. Только я так не могу. Если уж меня укусят, то я хочу знать, что сделала всё, что могла.
– Дан, я не хочу метки, не сейчас. Ты же обещал…
Не знаю, что именно обещал мужчина. Все его слова были расплывчаты, все обещания – с двойным дном. Не договариваю, когда зубы мужчины громко щелкают. Рядом с шеей, так близко.
Царапают, задевают.
Но не впиваются в кожу, не прокусывают до крови. Дан замирает, как я до этого. Не спешит вставать с меня, избавлять от давящего веса. Но не кусает, и это уже кажется благословением.
Жду, что будет дальше. На это у меня хватает выдержки, теперь, когда опасность не так близко. Не дышит над ухом, не опаляет шею. Вместо этого Дан чуть отстраняется, смотрит на меня.
А после кусает.
Его клыки больно впиваются в мои губы, терзают. Присваивают, пусть и другим образом. И это… Это я могу, на это согласна. Даже не пытаюсь отстраниться, когда слышу предупреждающее рычание. Оно звуковой волной бежит по телу, наперегонки с мурашками. Тяжелым комом остается внизу живота, давит и раздирает.
Жжет.
Дан целует напористо, сильно. Будто действительно метит меня так, а я… А я подставляюсь. Отвечаю, забывшись в ощущениях. Как стягивает в груди, как приятной истомой прижимает к дивану.
Мне нужно его оттолкнуть, но вместо этого пальцами сжимаю широки плечи. Хватаюсь за них, чувствую сталь мускулов. Силу, которая спрятана в этом мужчины.
Опасность.
Это опьяняет, сводит с ума. Горячий язык, который исследует мой рот. Сталкивается с моим, ласкает. Зубы, которые кусают, а после Дан зализывает свои отметины. Мягко обхватывает мои губы, едва их посасывает. И рычание. Это проклятое рычание, которое не прекращается. Звучит вместо стонов.
Дан перемещает свой вес, упирается коленом между моих ног. Разводит их шире, почти касается моего лона. Пусть я в одежде, но это ничего не меняет. Приятным электричеством бьет в солнечное сплетение.
У него мягкие, слишком мягкие волосы. Так приятно перебирать пальцами, сжимать короткие пряди на затылке. Не понимаю, что творю, почему сила внутри толкает навстречу. В голове короткое замыкание, пожар. Сгорают все мыслим, пеплом легкие забывают.
– Ох, - выдыхаю, когда Дан отстраняется. Губы пульсируют, их жжет от того, что мужчина укусил до крови. – Ты дикарь.
– Не нарывайся, малышка. Если бы ты только могла понять, какого это. Почувствовать, как сносит крышу от твоей близости. Как дурманит запах. Жаль ты не волчица, Кора, было бы намного проще.
– Брал бы в жены волчицу, если так проще.
– Я взял волчонка, - усмехается, а после медленно поднимается. Рваными движениями, словно отстраниться – это пытка для него. – Препирания с тобой забавны, Кора. Но найди другую тему, с браком уже затянулось. А теперь…
– Что теперь?
Сглатываю, опасность вибрирует в воздухе.
– Теперь мы с тобой идем в постель.
– Нет!
– Просто спать. Спать.
Произносит устало, трет лицо. Ерошит свои волосы, теряет привычную легкую усмешку. Словно я его конкретно утомила. Отлично! Может, сам прогонит скоро. Не выдержит моего напора и тихонько отползет по стеночке.
Перекрестится и отпустит, ещё и доплатит, чтобы ушла.
Вряд ли таким мечтам суждено сбыться, но очень на это надеюсь.
Киваю, медленно поднимаюсь на ноги. Игнорирую протянутую руку Дана, сама справляюсь. Царапины немного щиплет, но не страшно. Действительно, бывало и хуже, а это затянется за пару дней.
Осторожно двигаюсь за мужчиной, стараюсь всё вокруг запомнить. Кажется, в доме два выхода. По крайне мере, с кухни, в которую я только заглянула, дверь куда-то должна вести. И мне нужно исследовать всё.
– Альфа, - зову, стараясь не привлекать слишком много внимания. – А если я дома буду, то можно мне одной оставаться? Я не хочу ни нянек, ни лишнего сопровождения.
– Дома – можно. А дальше разберемся.
– Супер. Тогда я пока буду дома. Одна.
С этого и нужно было начинать. Изучить каждую комнату, найти что-то для защиты. Может быть, место, где я смогу спрятаться ото всех и продумать каждый шаг.
Выстраиваю планы в голове, у меня есть максимум неделя, чтобы сбежать. Единственный срок, за который я могу ухватиться. Хотя, зная Дана… Каждый день может стать последним.
Без споров забираю у Дана новый комплект одежды, сбегаю в душ. Даже не трачу силы на то, чтобы выбить себе отдельную спальню. Хотя дом огромный, тут хватит комнат на целую семью, пока в Старграде нам приходится ютится в небольших домах, часто, деля даже кровать между собой.
Но бессмысленно в чём-то убеждать Дана. Он четко дал понять, что по совей воле не отпустит меня. Лучше сыграть в покорность, а после уже сбежать. Хотя бы прикрыться ширмой, что пытаюсь понять.
Желудок скручивает в узел, когда я возвращаюсь в спальню. Запах забивает рецепторы, даже не обращаю внимание, что одежда пахнет шерстью. Всё становится неважным, а я вот-вот подавлюсь слюной и умру.
– Не ешь на кровати.
Всё, что получается выдавить из себя. Недовольно смотрю на Дана, который забрался на постель с целым подносом. Жаренное мясо пахнет так, что я готова за него убить. Пряное, сочное, даже с расстояния видно. И я только сейчас понимаю, что давно не ела. Привыкла, что бывают перебои с провизией.
А сейчас сдержаться сложно. Только гордость не позволит просить мужчину поделиться. И этот волкокозл, как назло, так вкусно жует стейк. Издеваясь словно. Ещё кексы стоят, такие пышные…
Мудак.
– Ты испачкаешь постель, - раздраженно ворчу, наполняюсь злостью всё больше. – Я не буду тогда тут спать.
Вряд ли Дан будет морить меня голодом. Пусть, он оборотень, но не настолько же монстр… Но поиздеваться может, а я не опущусь до того, чтобы просить. Ну и кто кого победит?
– Злюка, - Дан усмехается, вилка неприятно скрепит по тарелке. – Я о тебе позаботился, а ты не ценишь?
– Обо мне? Это ещё как?
– Ну, во-первых, я приготовил ужин.
– Погоди, ты сам приготовил? Я думала, что тебе… Не знаю, готовит кто-то или угостил.
– Да. Во-вторых, я притащил всё сюда…
– И кексы? Серьезно, ты выпечкой занялся? Они выглядят как из кондитерской!
– … Чтобы ты не бегала вниз и вверх, а отдохнула. А в итоге ты меня перебиваешь, не слушаешь и выгоняешь.
– Нет! Я хочу это увидеть, ты и кексы…
– Кора! – рявкает, заставляя замолчать. Поджимаю губы, понимая, что переступила черту. – Ты будешь ужинать или я сам всё ем?
– Дай угадаю. За ужин ты тоже что-то потребуешь?
Подбираюсь, а улыбка мужчины дает понять, что я не ошиблась.
Очередная подстава, от которой у меня начинает сосать под ложечкой.
Жду, что в этот раз потребует Дан. Наши отношения можно легко охарактеризовать тремя факторами: рычание, споры и торги. А ещё желания, которые мужчина когда-то требовал в обмен на помощь. И я должна одно, только надаюсь, что Дан уже забыл.
– Конечно, - оборотень кивает, даже не пытается стереть с лица эту широкую улыбку. Бесит. – Например, чтобы ты перестала кусаться, хотя бы на пару часиков. А вместо этого мило улыбнулась и поблагодарила за ужин.
– Спасибо.
Выдавливаю, забираясь на кровать. Все ещё жду подвоха, но голод дает о себе знать. Дан коротко смеётся: громко и раскатисто, наслаждаясь ситуацией. Двигает ко мне поднос, внимательно наблюдает. Словно действительно за диким волчонком следит.
