– Для подростков – самое то! – воскликнула Имоджен.
– Такое не по мне. – Дарси посмотрела на дно бокала, где осталась лишь пена. – Как вы считаете, у меня не возникнут неприятности?
Кирали поставила собственный напиток на музыкальный автомат и обвила плечи Дарси своей тяжелой рукой.
– Ты у нас не белокожая захватчица, которая занимается грабежом.
– Это по твоей части, – проговорила Имоджен.
– Глянь-ка, кто кидает камни! – парировала Кирали. – Вряд ли твоя работа обошлась без злословия!
Имоджен вздохнула.
– Прямо сейчас моя работа обходится без всего, включая сюжет. Не могу найти подходящую мантию.
– Что еще за мантия? – спросила Дарси, испытывая облегчение от того, что разговор, наконец, ушел от темы грабежа религий. Только бы не появились вопросы, которые ее пьяный мозг не в состоянии осилить.
– Дебютный роман Имоджен рассказывает о подростке-поджигательнице, – прощебетала Кирали. – Пиромантия! И она думает, будто я – самая плохая девчонка.
– Эй, я просто приукрасила россказни о поджогах. Это гораздо лучше, чем заимствовать мифы из других культур, – Имоджен повернулась к Дарси. – Но моя первая девушка была пироманкой. Вот и моя героиня начинает, как заядлая пироманка, – она любит играть со спичками. Но потом она развивает в себе дар, гениально управляется с огнем и выясняется, что она – из древнего рода пиромантов.
– Я знала в средних классах такого ребенка, – сказала Дарси. – Никаких суперспособностей, но он постоянно поджигал бумагу в школьном туалете.
Имоджен ухмыльнулась.
– Знаем таких! Между прочим, в моей трилогии все системы магии основаны на расстройствах побуждений.[27]
– Понятно, – кивнула Дарси. Выходит, что Имоджен – ее ровесница, или, возможно, чуть старше, – уже мыслила категориями трилогий, пока Дарси видела только слабые проблески «Безымянного Пателя».
Снова Дарси кольнула мысль: «Что, если моим безумно печатающим пальцам было суждено отстучать один-единственный роман?»
– Конечно, самой первой книгой стала «Пиромантка», – продолжала Имоджен. – Увы, мой издатель невзлюбил название для второй книги.
– Разве его можно винить? – воскликнула Кирали. – «Айлуромант»!
– А что это означает? – удивилась Дарси.
– Кошки, – расхохоталась Кирали. – Способности женщины-кошки!
– Купи нам выпить, – Имоджен вытащила из заднего кармана брюк потертый кожаный бумажник и вытянула из отделения две двадцатки. Кирали их выдернула и направилась к бару, а Имоджен обратилась к Дарси: – Оно означает ясновидение при помощи кошек. Вроде чтения будущего по куриным потрохам.
Дарси округлила глаза.
– Твой герой разделывает кошек?
– Фу, нет. Айлуромания толкует будущее исходя из движений кошек и даже обращает внимание на изгибы их хвостов. – Имоджен грациозно описала в воздухе дугу, будто погладила спину спящего представителя семейства кошачьих. – Мой герой умеет слушать их урчание и узнавать всякие штуки, примерно так ты порой слышишь в разбивающихся о берег волнах отдельные слова.
Дарси проследила глазами за рукой Имоджен. На ее пальцах теснились серебряные кольца, а мизинец украшал череп с костями.
– Впечатляет.
– С магией проблем нет, но в «Парадоксе» никому не понравилось название «Айлуромант». Они хотят назвать книгу «Котомант».
– Это хуже, чем «Айлуромант», – запинаясь, произнесла Дарси – три «Гиннесса» давали о себе знать. – Но что поделаешь, у нас один и тот же издатель.
– Кто твой редактор?
– Нэн Элиот.
– И у меня тоже!
Дарси нахмурилась.
– Но как кошки стыкуются с пироманией? Домашние любимцы – не психическое расстройство.
– Ты шутишь? Мать моего героя – законченная кошатница. Он растет в доме, полном экскрементов. Его одежда пропахла мочой, с ним никто не разговаривает в школе, ими того и гляди займется социальная служба…
Дарси закивала.
– И вот тут у него и появляются удивительные способности?
– Предвидение и не только: чувство равновесия, способность пролезть куда угодно, слух. Начав с магазинных краж, он становится настоящим домушником.
– Но у котов нет вкусовых рецепторов для сладкого!
– Правда? Круто. – Имоджен выудила телефон и принялась печатать. – А еще кошки – жуткие сони, зато у них не нарушаются биоритмы во время перелета.
– А в моей книге герои видят призраков!
Имоджен склонила голову набок.
– Не думаю, что в моем мире существуют привидения. Но почему бы и нет? На этой неделе я приступаю к правке.
– Я тоже, – ответила Дарси, чувствуя, что на ее лице блуждает улыбка. Неужели ей удалось повлиять на роман Имоджен лишь тем, что она немного знала о кошках?
А вдруг тем самым она искупила вину за то, что ограбила родительскую религию в угоду озабоченным подросткам? Дарси вздохнула, задвигая эту мысль подальше.
– Но мне надо предложить мантию для третьей книги, – Имоджен пару раз скользнула пальцем по экрану телефона и зачитала вслух: «Их существуют сотни: остромантия, сферомантия, нефеломантия».[28] Единственная загвоздка в том, что все они паршивые, но, пожалуй, без затруднений не так весело.
Дарси погрузилась в размышления. Для нее подобные «затруднения» означали некие сложности, но отнюдь не веселье. Если бы она знала, как будет мучиться с персонажем, вынужденным на протяжении четырех долгих и унылых глав переваривать нападение террористов и ужасы резни в аэропорту, то придумала бы для Лиззи более спокойный путь в загробный мир.
Издательству очень понравилась первая глава, но именно поэтому последующий текст превратился в головоломку.
Вернулась Кирали с тройкой зажатых меж ладоней напитков.
– Я немного покрутилась возле бара и, кажется, решила твою задачу с манией!
– Великолепно. И ты туда же, – Имоджен высвободила два бокала из захвата Кирали и вручила Дарси четвертый «Гиннесс». – Выкладывай, а мы послушаем.
– Почему бы не сделать третью книгу о флатуманте?
Все на мгновение смолкли.
– Этот термин означает то, что я думаю? – спросила Дарси.
– От латинского «флатус» – пукать! – В глазах Кирали прыгали чертики. – Это лицензия на печатание денег!
– Ты мне предлагаешь, – осторожно начала Имоджен, – написать заключительную часть моей, основанной на расстройстве побуждений, дарк-фэнтези[29] трилогии о персонаже с магическим пуканьем?
– Ну, самому пуканью не обязательно быть волшебным. Но разве нельзя управлять магическими способностями, испуская газы? Это же, в конце концов, волевой акт. И он требует определенной чистоты души.
