– Пороховые погреба рванули, – компетентно заявил Брюс. – Точно, погреба. Если бы сначала взорвались ракеты или торпеды, было бы два взрыва, а тут, считай, без промежутка ухнуло. Однако странно, по-любому должно было прогреметь несколько взрывов, – продолжал рассуждать вслух гном, – даже в том случае…
– К чему все эти умозаключения? – я бесцеремонно перебил Брюса. – Там люди погибли, а ты рассуждаешь о каких-то пороховых погребах!
– Погоди, Коршун! – Его Величество успокаивающе положил мне руку на плечо. – Давай дослушаем до конца.
– Из вышеизложенного мной следует… – ветеран выдержал паузу и обвел всех присутствующих торжествующим взором, – что фрегат был заминирован, и схему закладки зарядов разработал мастер моего уровня.
– Это я и без тебя понял, – помрачнел Матео. – Таких случайностей не бывает. Продолжай, Брюс, нутром чую, что у тебя есть еще что-то интересное!
– Дело в том, что все, что могло бабахнуть на борту корабля, взорвалось разом. Этого можно добиться лишь тогда, когда мины установлены очень грамотно. Не буду вдаваться в подробности – долго объяснять. И еще: подрыв запалов произведен одновременно – по радиосигналу с берега или другого судна, скорее всего, с борта корабля.
– Это уже интересно! Почему ты так считаешь? – Король извлек из кармана трубку и начал вертеть в руках.
– С берега можно проникнуть на военный корабль, но для этого где-то поблизости нужно развернуть целую диверсионную базу. На территории порта это сделать невозможно, вне порта тоже. Сами посудите: на острове туристов, как блох на бродячей собаке. Кто-нибудь обязательно заинтересуется ребятами, работающими со спецснаряжением. Куда проще скрытно высадить группу диверсантов с борта судна и после выполнения задания так же скрытно принять обратно и уйти в открытое море.
– Подводная лодка! – воскликнул я.
– Соверфенно тосьно, Корфун! – Король уже успел набить трубку, запалить табак и сунуть мундштук в рот. – Как ты догадалфя?
– Очень просто, мастер, – только на субмарине в дневное время суток можно более или менее скрытно подойти к военному кораблю.
– Матео, а парень прав! Иначе, как с борта подводной лодки, диверсию нельзя было организовать! – Брюс в волнении подпрыгнул и хлопнул ладонями себя по ляжкам.
– Фарлаф, Коршун, прощупайте прилегающую непосредственно к порту акваторию, – приказал король. – Далеко она уйти не могла.
Фарик первым заметил водяной бурун от перископа почти у самого горизонта.
– Смотрите, Ваше Величество, вон там… уходит! – громко закричал юноша.
– Не боись, паря, не уйдет! – Брюс неожиданно ловко скинул с плеч рюкзак, развязал тесемки и вытащил из него ручную гравитационную катапульту, или попросту «элефанту». – Щас мы ее угостим на славу!
Никто из присутствующих не ожидал от гнома такой прыти, поэтому никто и не успел ему помешать. Ветеран поднял двумя руками грозное оружие, сразу же, без прицеливания нажал на спуск и плавно повел стволом сверху вниз.
Звуки выстрелов на открытом пространстве были значительно тише, чем в тире. Из-за шума механизмов порта и воя судовых сирен вряд ли кто из посторонних обратил на них внимание, и огненные трассы от пуль при солнечном свете были не очень заметны. Зато в том месте, где совсем недавно наблюдался пенный след, море закипело. На скорости в несколько сотен километров в секунду керамические пули врезаются в воду точно так же, как если бы они врезались в гранитную глыбу, с той лишь разницей, что жидкость не камень и от соприкосновения не рассыпается в щебень, а стремится распределить полученный энергетический импульс по всему своему объему. Поскольку вода является средой несжимаемой, могучий удар пули о поверхность моря тут же передается на корпус подводного корабля.
Выпустив обойму в район дислокации субмарины, Брюс опустил «пушку» стволом вниз и рукавом стер капельки пота с кончика носа.
Некоторое время никаких видимых результатов нашего обстрела, кроме облака водяной пыли приличных размеров, мы не заметили. Наконец море в месте попадания снарядов забурлило, и на его бирюзовой глади начали вспухать и лопаться воздушные пузыри. Так продолжалось пару минут. Напоследок самый большой пузырь размером с грузовой дирижабль поднялся к поверхности, оставив после себя кучу разнообразного хлама с борта подводной лодки. Удалось ли уцелеть кому-то из экипажа, разглядеть с такого расстояния возможности не представлялось, но мне не очень верилось в подобное чудо.
– Все, отметала икру, каналья! – первым нарушил тишину Брюс. – Больше никому не навредит.
Постепенно и остальные начали приходить в себя.
– Ты чего наделал?! Зачем без приказа начал палить?! – накинулся на стрелка король.
– А чтобы другим неповадно было! – дерзко ответил Брюс. – Ты хочешь, чтобы в следующий раз с нами случилось то же самое, что и с командой «Бесстрашного»?
– В любом случае ты должен был сначала поставить в известность своего короля!
– Извини, Матео, но если бы мы с тобой сначала задушевно побеседовали, лодка могла запросто уйти.
Монарху нечего было ответить на разумные доводы подданного, и он не стал продолжать дискуссию, молча отошел в сторонку, дымя трубкой.
Что же касается нас с Фарлафом, мы наперебой стали поздравлять героя. К общему веселью с большим удовольствием присоединился Злыдень. Ну, как же без него?
– Все, кончай базар! – королю гномов наконец надоела наша суета. – Пора отсюда сматываться! Необходимо срочно решить, что нам делать дальше.
– Срочно такие дела не решаются, – справедливо заметил Брюс. – Сам посуди, решение должно быть продуманным и взвешенным. Предлагаю пойти в какой-нибудь уютный кабачок и за кружкой эля все обсудить.
Мудрое предложение ветерана получило всеобщую поддержку. Разве что руководитель экспедиции, в пику чересчур инициативному соплеменнику, немного поломался для порядка, но, в конце концов, уступил требованию масс.
Мы покидали порт под тревожный вой сирен шести спасательных катеров, спешащих к месту крушения каринфского фрегата и подводной лодки.
Спокойное местечко долго искать не пришлось. Трактир «У Толяна» привлек нас огромной вывеской сразу по выходу с территории торгового порта.
Несмотря на внешний обшарпанный вид здания, внутри было весьма прилично. Столы накрыты свежими скатертями, на каждом ваза с букетом цветов. Симпатичные молоденькие официантки бойко обслуживали немногочисленных в этот час посетителей. На сцене ненавязчиво перебирал клавиши фортепьяно пожилой седовласый тапер.
Сам хозяин заведения Толян – мужчина немного старше средних лет, гигант ростом за два метра, с полностью лишенной какой-либо растительности головой, необъятной ширины плечищами и заплывшей жиром мускулатурой, откровенно скучал за стойкой бара в ожидании очередного клиента. Вместо рубахи или футболки грудь бармена прикрывал цветастый фартук, в каких добропорядочные домохозяйки обычно орудуют на своих кухнях. То, что это был именно Толян и никто другой, нетрудно было догадаться по татуировке на обнаженном предплечье – якорь, оплетенный цепями, по нему надпись заглавными буквами: «ТОЛЯН», а чуть ниже – помельче, огибающая якорные лапы: «Пиши, любимая, в моря».
