Войдя в зал, он внимательно осмотрелся.
Четверка возбужденных людей играла в какую-то странную игру, то и дело выкрикивая проклятья или восклицая от радости. Молодая парочка, обнявшись, шепталась в темном углу (видать, какой-то щеголь подобрался к местной кухарке, которая от восторга взвизгивала и похрюкивала). Какая-то толстая старуха с нечесаными седыми космами, в старом оборванном тряпье, сидела, развалившись, за одним из столиков. Судя по мутному взору и иканию, старуха была сильно пьяна. Неподалеку стоял стол, уставленный яствами, за которым сидело трое мрачных крепышей, молча пережевывающих сочащаеся жиром жаркое.
Удостоверившись, что опасного ничего не предвидится, Онтеро твердой походкой направился к стойке, за которой самодовольный трактирщик гладил огромного рыжего кота.
— Милейший. Я и мои друзья прибыли из столицы. С нами высокородный господин из Хорнкара. Будь так любезен — прикажи подать чего получше. И эля лучшего не забудь! — устало проговрил Онтеро и присел на высокий деревянный стул. Хозяин поспешно удалился. Кот лениво выгнул спину и, подняв пушистый хвост трубой, чинно удалился куда-то. Кто-то легонько дотронулся до руки Онтеро.
Чародей невольно вздрогнул. Обернувшись, он увидел блуждающий взор хмельных, но тем не менее весьма хитрых, глаз. Толстая пьяная старуха, шатаясь, держала Онтеро за руку и бормотала заплетающимся языком:
— …бабушке, ик!..немножко мааалень… ик!..ких монеток. А старая… ик! ой! Думла не забудет твоей милочек, ик! ик! милости.
От старухи жутко разило дешевым элем, тухлой рыбой и давно нечищенными, почти сгнившими зубами, что Онтеро поневоле отшатнулся.
— Ты чего эт… ик! Старой Думлы боишь… ик!..ся? Бойся, бойся, милочек! Думла была знаешь какая, ик! страа-а-ашная! ой! — старуха выпучила глаза и пригрозила кулаком кому-то неведомому.
Чародей поспешил отцепить крепко схватившую его старуху, но не тут-то было. Думла уже обеими руками вцепилась в плащ Онтеро, завывая:
— Думле кушать хочется. Милочек, дай денюжки Думле.
— Заткнись, старая, — прошипел Онтеро, гневно посмотрев в глаза Думле, от чего та пришла в неописуемый ужас.
— Чур меня! Ты явился, чтоб погубить старую Думлу! Hе-е-ет! Hе будет тебе Думлы! Демон! Люди! Это Демон…ик! В образе людском! Хватайте его, убейте мерзавца! Он Думлу решил утянуть в Преисподнюю!
Тотчас откуда ни возьмись появились стражники и окружили вопящую во все горло старуху и чародея. Онтеро тщетно пытался отодрать от себя противную пьянчужку, тихо ругаясь и виновато извиняясь перед стражниками.
Однако те решили все же доставить неизвестного «куда надо для опознания» и, все же силой отцепив старуху, повели чародея к выходу.
Вошедшие в это время в таверну Тич, Дастин и оправившийся уже Ильмер непонимающе уставились на Онтеро, сопровождаемым тремя грозными воинами в полном вооружении. Чародей едва заметным кивком дал понять, чтобы его спутники молчали и двигались вслед процессии.
Когда стражники вывели Онтеро на улицу, троица, опасливо озираясь, последовала к выходу, совершенно не приметив лукаво ухмыляющуюся грязную пьяную старуху, примостившуюся за одним из столиков…
* * *
— Кто таков, я спрашиваю? — рявкнул грузный начальник караула, высокомерно поглаживая длинные усы.
— Да, сударь, мы странствующие музыканты… — извиняющимся тоном оправдывался пухленький пожилой коротышка в сером просторном плаще. — А с нами высокородный господин из Ильмера. Да и зовут его Ильмер. Прибился по дороге. Раненый был. Вот мы его и везем на родину.
— Ты мне зубы не заговаривай. Отвечай — чего к тебе Думла полезла?
— А почем мне знать, господин начальник? Она ж ведь под мухой была…
— Молчать! Думла хоть и пьянь, но уважаемая. И за просто так она поклеп возводить не стала бы. Чего она там плела?
— Будто бы он — демон, господин начальник, — бодро высказал молодой стражник, стоящий по левую руку от ссутулившегося Онтеро.
— Демон, говоришь? Гхм! Ладно, разберемся. Отведи этого проходимца в темницу, там видно будет.
Онтеро крепко выругался про себя. Вырваться из застенков столичной темницы ради того, чтобы снова угодить в застенки леогонской тюрьмы.
Стражники крепко подхватили обмякшего чародея и повели к огромной железной двери, скрывающей затхлое подземелье.
* * *
Трое молодых людей печально наблюдали, как стражники завели Онтеро в большой каменный дом.
— Hу все! Пропали, — опущенным голосом проговорил Тич. Даже его улыбка покинула веснушчатое лицо. От этого паренек еще больше становился похожим на лисенка.
— Да уж… — вздохнул Дастин, потирая щеку. — Теперь нас точно отправят на соляные копи…
— Эгей, ребята! Hе унывайте — попытался подбодрить их Ильмер. — Мы эту проблему вмиг решим — вы разве забыли, что я еще пока герцог Хорнкара и вполне смогу вызволить Онтеро из тюрьмы.
— Погоди, Ильмер, — встревоженно произнес Дастин. — Что-то мне это не нравится. Давай подождем до утра — а там видно будет.
— Да ты чего? Боишься что ль? — Рассмеялся герцог. — Hе дрейфь. До утра говоришь подождать? А коли к утру чародея отправят в Джемпир, а еще хуже — казнят?
— Hе говори так, Ильмер, прошу тебя.
— Да ладно… Hо все равно. Сидите здесь, а я сейчас схожу к начальству и вернусь вместе с Онтеро, — бодро проговорил Ильмер и твердой походкой направился к зданию городской тюрьмы.
— Только будь осторожен! — крикнул ему вслед менестрель.
* * *
— Еще раз повторяю: я — наследный герцог Хорнкара, Ильмер Вентергин Ильмерский!
Высокий блондин крепкого телосложения, облаченный в дорогие одежды высокородного воина, тем не менее, весьма потрепанные и запыленные, стоял, гордо скрестив руки на груди посреди широкой неуютной комнаты, взирая на ухмыляющегося начальника ульсорской стражи, поглаживающего пышные усы.
— Расскажи это своей бабушке, — усмехнулся начальник стражи. — Герцог Ильмер погиб в схватке с бандой этого мерзавца Лесли. А ты есть подлый самозванец, ограбивший честного и доброго дворянина, павшего в жестокой битве. А занчит ты — наглый воришка, к тому же и мародер. За это будешь казнен завтрашним утром вместе со своим сообщником. Отведите этого проходимца в камеру к тому лысому и хорошенько заприте двери. И что б все было как сказано, — начальник гневно ударил кулаком по дубовому столу.
Двое стражников тотчас вздрогнули и, опасливо бросая взгляды на могучие кулаки своего начальника (видимо не раз гулявшие по их шеям), повели Ильмера тем же путем, каким некоторое время назад вели пожилого чародея.
