Впрочем, и не только по этому. Соглашаясь на праздник, устраиваемый шестнадцатилетней девочкой, Артур никак не рассчитывал, что приглашённые гости будут пить водку, курить в квартире, полезут в драку… Данное обстоятельства ему категорично не нравились, особенно если учесть, что праздник устраивала его сестра, и все гости были приглашены ею же. Похоже, с его уходом, тётя Лена, увлёкшись своей работой, существенно запустила воспитание Алёнки. С этим надо было что-то делать.
Впрочем, не сейчас. Короткий перерыв, на размышление и обдумывание полученных сведений, который он себе позволил после первого куплета уже подошёл к концу, и чутьё уже вновь подсказывало нужные слова, так и рвущиеся из уст.
Хотел бы стать ты колдуном
Затем и 'пыль' курил.
Но, слава богу, для тебя
Закрытым путь сей был.
Однако ж ты не унывал.
Ох, жалко, аж до слёз.
Беднягу чёрного кота
Что в жертву ты принёс.
Поверь, ты мне, глупец, поверь.
Что кошки - не причём.
И сколько их ты не сожги
Талант не обретёшь!
В восприятии слушателей, этот куплет был намного слабее. Ну, правда, что такое, муки всего лишь какого-то кота, по сравнению с несущей угрозу для людей 'эльфийской пылью'? Но то, - для окружающих. Для Артура же, перед которым, благодаря заработавшему на полную мощь чутью, данный эпизод жизни его оппонента предстал во всём своём ужасе, это было далеко не так. Для Артура. И для его противника.
Чистота, вложенная бардом в простенький, едва рифмованный стишок, обрушилась на бедолагу, буквально погребая его под муками разбуженной ею совести, жалости к замученному животному и презрения к себе за совершённый поступок. Обрушилась и раздавила, оставляя жалкий, ревущий не стесняясь своих слёз комок, сжавшийся на полу у стола.
Вид его был столь жалок, что невольно, Артур посочувствовал своему противнику. Чистота - это лекарство. Лекарство для душ. Но, при передозировке - любое снадобье, сколь бы целительным оно не было, может стать ядом. Сейчас, бард предпочёл бы завершить свою атаку, но увы. Древний ритуал требовал нанести завершающий удар, и всё, что он мог сделать, - это лишь слегка смягчить его силу. Старательно подбирая слова, Артур начал последний куплет.
- Когда ж ты понял, что талант
- Увы, не для тебя
- И Силы нет в твоих словах
- И Власть - не суждена.
- Тогда избрал ты путь другой.
- Не мне - так никому!
- И в крестоносцев алый строй
- Решился ты шагнуть.
- Ты принят там, - молитвы, бой
- И слово патриарха…
- Достиг немалого - герой?
- Ой, полно баловаться…
- Скажи, а знают ли твои,
- Соратники и други,
- Что 'пыль' ты куришь каждый день,
- Спасаясь тем от муки?
- Скажи, скажи, кому душа,
- Твоя принадлежит?
- Лишь пыли.
- В пыли для тебя, и бог, и дьявол скрыт!
Завершающий удар. Артур отвёл глаза, избегая смотреть на хнычущее нечто, скрывшееся под столом, чтобы избегнуть ненавидящих и презрительных взглядов. Голова у него кружилась и болела, резко ухудшилось самочувствие - верный признак, того, что он вплотную приблизился к пределу 'допустимого зла' дозволенного бардам. Утешало лишь то, что за видимым злом скрывалось и доброе дело. Как бы не было сейчас плохо его противнику, вскоре лишняя Чистота - развеется, ослабив терзающие его сейчас муки совести и одиночества.
А вместе с ней, навсегда уйдёт болезненная привязанность к проклятому наркотику - уйдёт без боли и мук, чтобы не вернуться уже никогда. Отныне малейший запах 'пыли' будет вызывать у бывшего наркомана невероятное омерзение и сильнейшую брезгливость. На какой бы путь Владислав не встал, после этого вечера к наркотикам он не вернётся уже никогда!
Осознание этого, несколько ослабило терзавшую Артура головную боль. Похоже, что загадочное 'нечто' принимавшее решения по степени допустимого зла которое могли совершать барды, приняло его аргументы во внимание, и милостиво согласилось слегка ослабить свои когти.
- По… - Артур резко замолчал. Ему хотелось попросить присутствующих, особенно пару пришедших вместе с, теперь уже, думается, бывшим 'крестоносцем' парней, чтобы они помогли пострадавшему, и проводили его до дому ни в коем случае не оставляя его в одиночестве и не лишая поддержки, однако, вырвавшееся вместо членораздельных слов невнятное блеяние заставило его немедленно осечься.
- Черти бы подрали это проклятие! - мелькнуло в голове у барда. На мгновение всколыхнулась, и тут же исчезла, отстранённая привычным волевым усилием злость. - А что ты хотел? - постарался успокоить себя Артур. Сила, мало того, что со вчерашнего до конца не восстановилась, так ещё и сегодня потрачена почти полностью, да и выплеск Чистоты тут только что устроил… И после этого ещё и хотел вещать как политик на трибуне? Радоваться надо, что вообще не свалился!
Проведя такой сеанс аутотренинга, он немного успокоился, и жестом подозвав сестру, наконец-то смог изложить свои пожелания.
- Арти, прости пожалуйста! - выслушав его с покаянным видом, попросила Алёнка. - Я на подобное никак не рассчитывала!
- О твоих друзьях, и о том, как среди них оказался 'пылесос-крестоносец' - побеседуем позже. - Коротко ответил парень. - Заодно и о том, почему на детском празднике, курят, пьют водку и лезут в драку… Сейчас, завершай всё это по быстрому, хватит уже приключений!
- Конечно! - девочка быстро закивала головой. - Только… Арт, ты не мог бы взглянуть повнимательней, на Ирину со Стасей, - она кивнула в сторону ранее привлёкшей внимание барда красивой брюнетки, той самой, что пыталась ударить Владислава в начале скандала. - У них не всё в порядке, и похоже, что это по твоей части… я когда приглашала её, пообещала, что ты посмотришь… Тебе же не сложно? Только посмотри. Пожалуйста!
- Что там у них? - недовольно отозвался Артур. Нельзя сказать, что просьба была так уж неожиданна, - иногда к бардам и впрямь обращались люди, считавшие, что те или иные имеющиеся у них проблемы связаны с влиянием фейри. И изредка, они даже бывали правы. Но вот конкретно сейчас, когда он был почти без сил, и без возможности нормально общаться, подобное обращение было на редкость некстати.
- У Стаси. Это младшая. Может, ты вначале посмотришь, - вдруг всё это чушь полная? А потом, если надо будет, они тебе сами всё расскажут, - заюлила рыжая интриганка.
- А подождать, хотя бы до завтра, пока я не восстановлюсь, они не могут? - нахмурившись произнёс Артур.
