— Какие у него еще варианты? — вопросила Акнир. — Жить изгоем и страдать. Больше никто не сможет признавать его власть.
— Но почему? — возмутилась Чуб.
Чуткой спиной Даша почувствовала, как все ведьмы, сидящие на балконах, креслах, лавках, трибунах, молча повернули головы к ней, как всегда самой беспокойной и громкой.
— Да пойми ж ты, — втолковала Акнир. — Он послал тебя в церковь. В церковь! Он признал наивысшей Христову власть. Демон послал в церковь. Это все равно, что святой или ангел послал бы тебя служить наложницей к дьяволу. Мог бы он после этого остаться святым?
— Наверное, нет… — оглушенно признала Землепотрясная.
— Так и он не может остаться Киевским Демоном.
«Если они сольются, один погубит другого. От света тьма исчезнет…» — вспомнила предостережение Чуб.
— Хоть теперь ты понимаешь, как он любит тебя?! — набросилась она на Машу. — Ведь он, по сути, отдал за тебя свою жизнь!
— Мы — Киевицы, — сказала Ковалева. — Мы можем изменить это.
— Нет, — покачала головой Акнир. — Это нельзя изменить. Он больше не может представлять темноту. А жить и не быть — не захочет сам. Потому все молчат… Тут нечего больше сказать.
— Вот почему он потащил меня на конкурс русалок, — запоздало поняла Даша Чуб. — Он знал, среди вил нету ведьм. Ведь вы враждуете… Он думал, что там нас никто не услышит. Если бы я вошла в церковь сразу, если б не топталась на месте… Я подставила его!
— Сделай что-то, ведь ты — чароплетка, — обратилась Катерина к Акнир. — Ты можешь менять законы.
— Законы мира, но не социума, — скорбно сказала та.
— Не может быть, чтоб нельзя было сделать вообще ничего! — не выдержала Даша.
— Кое-что можно, — согласилась Василиса Андреевна. — Но вряд ли Мария Владимировна захочет. Есть один старый закон. У слепых он давно не в чести. Но мы чтим его до сих пор. Женщина может спасти мужчину от смерти, если скажет… — Глава Киевских ведьм наклонилась к Маше и прошептала.
Катерина нахмурилась. Даша быстро заморгала глазами. Машино лицо помертвело. Мир Красавицкий с ужасом посмотрел на нее.
«От Света Тьма исчезнет… Или от Тьмы исчезнет Свет», — ударило Дашу.
Маша Ковалева медленно закрыла глаза.
— Прости меня, Мир, — сказала она. — Но как я могу поступить иначе?
* * *
В абсолютной тишине Киевица прошла сквозь поросший травою замковый двор. Тысячи тысяч глаз смотрели на нее, тысячи сердец сжимались в предощущении…
Она подошла к деревянному помосту. Отметила, что при ее приближении Демон не повернул головы.
— Внимайте мне, ведьмы, — ее голос был сильным и громким, он не дрожал. — Я, одна из Трех Киевиц, Хранительниц Вечного Города, стоящая между Светом и Тьмой, прошу отдать мне эту жизнь и готова заплатить за нее самым ценным, что есть на свете. Своей свободой! Я беру его себе в мужья!
Она не ждала подобной реакции. Грохот радостных возгласов разорвал уши… И вмиг самопровозглашенная невеста поняла, в чем состояла хитрость Акнир, выменявшей вечное изгнание на смерть. Смерть мужчины можно было поменять на свободу женщины! Акнир знала, что собравшиеся здесь не желают исчезновения Стоящего по Левую руку, не жаждут его смерти — они сами не знают, как обойти непоколебимый закон, и счастливы, что нашелся единственный способ.
— Вплоть до XVIII века, — разъяснила Катерине Василиса Андреевна, — в Украине за женщиной признавалось право дарить жизнь не только детям, но и мужчинам. Если девушка заявляла о своем согласии вступить в брак с приговоренным к смерти, его немедленно миловали и отдавали ей в мужья. Вне зависимости от желания последнего, — лицо Главы Киевских ведьмы было торжественно-радостным….
…в тот миг как невеста спасенного подняла глаза и увидела взгляд того единственного, кто счастлив не был. И в тот же миг поняла еще кое-что… Демон знал, что пожертвовать собой ради спасенья другого способна одна только Маша. Знал, кто станет его женой. Знал, в канун Купалы можно поженить даже воду с огнем, и их союз породит новую силу. То был идеальный план. Его план. Он не учел одного.
— Прости. Ты сам научил меня жертве, — сказала ему Даша Чуб. — А потом…
Она не договорила. Взгляд Демона был тяжелым, абсолютно лишенным эмоций. Точно таким же он глядел на свою невесту из русальского венка в днепровской воде.
— Он — мой суженый! — громко провозгласила Землепотрясная. — Отдаете его за меня?
И услышала в ответ тысячеголосое:
— Да-а-а!!!
Лада Лузина
Настоящее имя — Владислава Кучерова.
Писатель, журналист, театральный критик, драматург, художник-график.
Автор книг «Моя Лолита», «Я — ведьма!», «Мой труп», «Киевские ведьмы. Меч и Крест», «Киевские ведьмы. Выстрел в Опере», «Как я была скандальной журналисткой», «Секс и город Киев», «Замуж в 30 лет!».
Глава Клуба Киевских Ведьм.
Однажды на вопрос «Чего вы боитесь больше всего?» Лада Лузина ответила: «Мне не страшно умереть. Страшно прожить свою жизнь бессмысленно. Как ни странно, это и есть мой самый мучительный, ужасный, самый неотвязный страх. Я погружаюсь в депрессию, если уходящий день прошел бездарно и глупо. И впадаю в панику от одного предположения: а вдруг я проживу всю жизнь зря?!»
«А в чем же смысл жизни?» — продолжали допытываться журналисты.
«В полной самореализации…»
Наша героиня родилась 21 октября 1972 г. Родители развелись, когда Ладе (тогда еще Владе, Владиславе Кучеровой) было 4 года. Но в отличие от большинства детей, девочка не жалела, что растет без отца. «У меня золотая мама, она никогда мне ничего не навязывала и не запрещала. Позже я поняла то, что осознавала в детстве интуитивно: отец мог бы меня сломать. Мама же вырастила меня совершенно свободной. Именно благодаря ее воспитанию во мне сформировался главный жизненный принцип: в мире нет ничего невозможного! Все правила и законы иллюзорны».
Фамилия ее матери — Лузина — со временем стала Владиным псевдонимом. В молодости Таина Лузина тоже писала стихи, рисовала и пробовала себя в журналистике. Но об этом дочь узнала лишь в двадцать пять. Мать никогда не предлагала ей «достичь всего того, чего не смогла она». Парадокс заключается в том, что Лада Лузина сделала это без всяких просьб…
Свое первое детское четверостишие Влада выдала изумленной бабушке в четырехлетнем возрасте. Она точно помнит, как начала сочинять истории: посмотрев мультик «Русалочка» по сказке Андерсена, девочка долго плакала, а потом сама придумала продолжение, где русалка ожила и отомстила принцу (ведь ничего невозможного нет!). Потом у них с бабушкой появилась своя игра: они сочиняли длинную-предлинную сказку-сериал, где фигурировали отрицательная и положительная героини. Причем внучка всегда вела рассказ от лица отрицательной (ведь быть отрицательным персонажем куда интереснее — ему позволено все!).
