Вейрамон заметил изучающий взгляд Ранда и прочистил горло.
— Милорд Дракон! — отрывисто и скрипуче начал он. — Одна хорошая атака, и они разбегутся, точно куропатки. — Он громко хлопнул по ладони латными перчатками. — Пешему не выстоять против конницы. Я пошлю вперед кайриэнцев, пусть всполошат их, а потом навалюсь со своими…
Ранд жестом оборвал его. Интересно, он считать-то не разучился? Неужели численность айильцев, которых он видит, не подсказывает ему, сколько их может быть вокруг города? Но неважно. Ранд его наслушался, с него уже довольно.
— Вы уверены в известиях из Тира?
Вейрамон заморгал:
— Известия, милорд Дракон? Что?… А-а, это! Сгореть моей душе, ничего особенного! Пустяки. Иллианские пираты частенько пытаются устраивать набеги на наше побережье.
Судя по тому, что сам лорд рассказал по прибытии, сейчас они не просто пытаются, а добиваются большего.
— А на Равнине Маредо? Они и там часто нападают?
— Ну, сгори моя душа, там-то обычные разбойники. — Это больше походило на констатацию факта, чем на возражение. — Возможно, они вообще не иллианцы, но точно не солдаты. У этих иллианцев такая каша в стране, никто не предскажет, кто в какой день над кем главный — то ли король, то ли Ассамблея, то ли Совет Девяти; однако если они решат выступить, по Тиру нанесут удар войска под знаменем с Золотыми Пчелами! А это!.. Какие-то там бандиты сжигают купеческие фургоны да приграничные фермы! Кто ж еще? Уж попомните мои слова.
— Если вам так угодно, — как можно учтивее откликнулся Ранд.
Какой бы властью ни обладали Ассамблея или Совет Девяти, или Маттин Стефанеос ден Балгар, она была не больше того, что оставил им Саммаэль. Но о том, что Отрекшиеся на свободе, известно сравнительно немногим. Некоторые, кому следовало бы знать о том, отказывались верить или попросту отмахивались от подобного факта — будто Отрекшиеся от такого к себе отношения исчезнут сами собой. Некоторые же были убеждены, что если это когда и случится, то произойдет в неопределенном туманном и желательно отдаленном будущем. Нет смысла убеждать Вейрамона, к какой бы группе тот ни принадлежал. Его вера или неверие ничего, ровным счетом ничего не изменят.
Благородный Лорд хмуро взирал на ложбину между холмами. И с еще более сумрачным видом — на два кайриэнских лагеря.
— Коль здесь нет еще должного правителя, кто возьмется сказать, что за шваль потянулась на юг? — Поморщившись, Вейрамон еще сильнее хлопнул перчатками и повернулся к Ранду: — Что ж, очень скоро мы их погоним обратно, милорд Дракон. Если только вы соблаговолите отдать приказ, я могу двинуть…
Не слушая, Ранд прошел мимо него. Тем не менее Вейрамон двинулся следом, по-прежнему испрашивая разрешения атаковать. Два других тайренца потянулись за командиром, не отставая ни на шаг, точно преданные собачонки. М-да, этот болван к тому же и слеп, как булыжник.
Разумеется, Ранд и его спутники находились на вершине холма не одни. Точнее говоря, народу тут было хоть отбавляй. Вокруг Ранда Сулин расставила с сотню Фар Дарайз Май, и все до одной выглядели так, словно в любой момент готовы нацепить вуаль — причем даже быстрее обычного. Сулин держала на взводе не одна лишь близость Шайдо. Ранд полагал пустыми, подозрения айильцев в отношении обитателей лагерей под холмом, но будто в насмешку Энайла и еще две Девы никогда не отходили далеко от Вейрамона и его лордиков, и чем ближе те оказывались к Ранду, тем сильнее становилось впечатление, что три Девы вот-вот наденут вуали.
Неподалеку разговаривала с дюжиной или больше Хранительниц Мудрости Авиенда. Шали женщин свободно свисали с локтей, и все Хранительницы щеголяли браслетами и ожерельями, которых не было у Авиенды. Как ни удивительно, тон среди них задавала костлявая седовласая Хранительница, годами еще старше Бэйр. Ранд ожидал, что главную роль возьмут на себя Бэйр или Эмис, но даже они умолкали, когда начинала говорить Сорилея. Мелэйн стояла рядом с Бэилом, между кучкой Хранительниц и клановыми вождями. Она поправляла что-то в куртке Бэилова кадин'сора, словно он сам не знал, как одеваться, а вождь стоял с терпеливым видом мужчины, который мысленно напоминает себе, по каким же таким причинам он женился. Дело, может статься, было и в личных отношениях, однако Ранд заподозрил, что Хранительницы вновь пытаются воздействовать на вождей. Если все обстоит именно так, то очень скоро Ранд узнает обо всем в подробностях.
Тем не менее взор Ранда задержался на Авиенде. Она коротко улыбнулась ему и вновь стала слушать Сорилею. Улыбка была дружелюбной, но не более. За этой улыбкой что-то есть, решил Ранд. После того, что между ними произошло, Авиенда больше не набрасывалась на него, а если иногда и отпускала ядовитые замечания, то не резче тех, каких он мог ожидать от Эгвейн. Кроме одного раза — тогда Ранд опять завел речь о свадьбе. Авиенда так язвительно его отчитала, что у него уши горели, посему он решил впредь этой темы не касаться. Но пока девушка относилась к нему дружески, хотя теперь иногда бывала беспечна и не смущалась, раздеваясь вечером в его палатке. Она по-прежнему настаивала на том, чтобы спать не далее чем в трех шагах от Ранда.
Во всяком случае Девы, по-видимому, были уверены, что между их одеялами гораздо меньше трех шагов, а Ранд надеялся, что эта уверенность если и распространится, то не уйдет дальше Дев. Да хотя бы заподозри Эгвейн подобное, она обрушится на Ранда подрубленным деревом! Ей-то легко толковать об Илэйн, а он как и с Авиендой-то быть, не знает, а она — вот, перед ним! И в итоге вышло так, что он при Авиенде чувствует себя скованно и напряженно, куда хуже прежнего, а она кажется против обычного свободней. А ведь все должно бы быть наоборот! Ан нет — с Авиендой все представляется перевернутым с ног на голову. Но если говорить об этом, Мин — единственная женщина, которая не заставляла Ранда чувствовать себя так, словно половину времени он стоит на голове.
Вздыхая, Ранд зашагал дальше, по-прежнему не слушая Вейрамона. Когда-нибудь придет день, и он наконец начнет понимать женщин. Когда у него найдется на это достаточно времени. Впрочем, Ранд подозревал, что на это ему и всей жизни не хватит.
Клановые вожди стояли отдельной группой — вместе с вождями септов и представителями от воинских сообществ. Кое-кого из них Ранд узнал. Смуглый Гейрн, вождь Джиндо Таардад, и Мангин, который по-свойски кивнул Ранду и презрительно скривился при виде тайренцев. Стройный, как копье, Джуранай, в этом походе глава Аэтан Дор, Красных Щитов, молодой, пусть и с несколькими седыми прядями в светло-каштановых волосах, и Ройдан, с массивными плечами и обильной сединой, он возглавлял Ша’мад Конд, Громоходцев. После того как айильская колонна миновала Джангайский Перевал, эта четверка порой присоединялась к наставникам Ранда и тоже учила его сражаться без оружия.
