— Ты ведь не забыл, что наш разговор не окончен? - встал перед эльфом сэр Риган.
— Я не хочу драться с тобой, - поморщился Дорган и попытался обойти его. - Дай мне поговорить с Никой.
— Нет. Ты не будешь с ней разговаривать! — отрезал рыцарь, снова заступая ему дорогу и толкая эльфа плечом.
— Почему?
— Потому что, я не желаю этого!
— Ты говоришь так, будто имеешь на эту женщину какое-то право, — заметил вкрадчивым голосом эльф, отступив от него.
— Я уважаю твою воинскую отвагу, эльф, этого у тебя не отнимешь, - сэр Риган положил ладонь на рукоять своего меча. - Ты помог нам и отныне я твой должник. Довольствуйся этим и покинь Репрок.
— Хорошо, - с готовностью кивнул Дорган. - Но только после того, как поговорю с Никой.
А сама причина их раздора с тревогой наблюдала за этой перепалкой, готовой перейти в схватку, и, как только они обнажив оружие отскочили друг от друга, кинулась к ним — разнимать, сунувшись между мужчинами, когда они уже сошлись. Ее тут же ,одновременно, оттолкнули две сильные руки, так что Ника едва не упала. Хорошо, вовремя подоспевший, Борг успел подхватить ее.
— Отойди сейчас же!
— Последнего разума лишилась?! Хочешь попасть под клинок!
Закричали на нее одновременно перепуганные Дорган и сэр Риган. Но тут же возмущенный сэр Риган повернулся к эльфу:
— Почему ты так разговариваешь с ней?! Какое право ты, нелюдь, имеешь указывать, что ей делать?
Дорган отвернулся от него, отошел, и снова вернулся назад. Было видно, что сэр Риган испытывал его терпение и просто приводил в бешенство.
— Да потому, - сказал дроу, наконец, взяв себя в руки, - что она моя жена!
— Тебе лучше отойти и не лезть им под руку, — оттащил Нику в сторону от места схватки, Борг.
— А чего они… - всхлипнула, напуганная и обиженная Ника.
— Они сами разберутся между собой, а то зашибут тебя ненароком и уж тогда точно перережут друг дружку …
И пока рыцарь потерявший дар речи после заявления эльфа, приходил в себя, Ника послушалась благоразумного совета дворфа и отошла от мужчин. Ей было о чем подумать, кроме двух вояк, что походили сейчас на дворовых мальчишек, дерущихся из-за ножичка, который не поделили между собой. Она устала, была разбита и ей нужно было найти где-то силы, что-бы завтра пережить отказ Зуффа помочь ей.
Она поднялась на галерею залы и по ней вошла в покои Элеонор, а оттуда на винтовую лестницу, по которой спустилась к покоям леди Айвен. После того как она тихо постучала в дверь, ей пришлось довольно долго ждать под нею. Она уже на фантазировала себе, что слуги под руководством верного Криспи, вынесли бесчувственную леди Айвен и дряхлого барона из замка, чтобы укрыть их где-нибудь в деревне или в лесу, когда дверь чуть приоткрылась и через узкую щель на нее внимательно посмотрел чей-то глаз.
— Это я, сестра Ника, - назвалась она. - Если вы не хотите меня пускать, то не надо. Я только хочу сказать, что с ведьмой покончено.
За дверью раздался властный звучный голос, который Нике, прежде, здесь не доводилось слышать и дверь перед нею широко распахнулись. Ника вошла и остановилась. С кресла у кровати к ней навстречу поднялся барон Репрок и она не сразу узнала в нем дряхлого умирающего старика, каким видела его последний раз.
Перед нею стоял сильный мужчина с темным, прямыми взглядом и осанкой полной достоинства. Его лицо, лицо пятидесятилетнего человека, разгладилось и округлилось. Кожа вместо болезненно восковой, приобретя здоровый цвет, была чуть обветрена и покрыта загаром, как у людей много времени проводящих на воздухе. В сильном, грузном, осанистом теле не осталось и намека на старческую расслабленность. Прямая спина, гордая посадка головы, благородные очертания высокого лба, властные черты и аккуратно подстриженные в скобку волосы, тронутые сединой, все это и составляло истинный облик владетеля Репрок.
Толстый шерстяной плед под которым раньше барон безуспешно пытался согреть свое дряблое тело, теперь без надобности валялся в кресле. Видимо Криспи, стоящий сейчас позади хозяина, позаботился об его одежде, потому что сейчас на бароне был камзол коричневого бархата и потертые штаны, заправленные в высокие сапоги.
Из-за двери с обнаженным мечом вышел Сайкс. Наверное, он укрылся там на всякий случай. На его лицо была наложена повязка о которой, наверняка, позаботилась Христина, сидевшая в ногах кровати леди Айвен, держа ее тонкую руку в своей.
— Милорд? - неуверенно, но все же зная кто перед ней поклонилась Ника.
— Сестра Ника, - вернул ей поклон барон и растерянно разведя руками в стороны, попенял: - Ну же, сестра… Вы были так мужественны в трудное и опасное для всех нас время, будьте же мужественны и сейчас в минуту радости.
— Простите… я никого не хотела обеспокоить своими слезами. У… у меня в последнее время, наверное начали сдавать нервы. Я теперь все время плачу.
— Вы ничем не стесняете нас, сестра. Но я бы не хотел, чтобы вы огорчались и плакали из-за чего бы то ни было. Вы не можете представить себе, чем я вам обязан. Что мне пришлось пережить, сидя беспомощной развалиной в кресле, не в силах ничего предпринять, видя как убивают мое дитя, и не в состоянии защитить своих домочадцев. Представьте с каким вниманием я слушал все, что мне рассказывал о ваших попытках, хоть как-то уберечь нас от злой напасти, мой верный Криспи. Представьте, что я испытывал, когда не мог броситься к вам на подмогу и когда просто не знал, чем можно было помочь делу.
Барон обернулся к Криспи, стоящему позади кресла и тот кивком подтвердил слова своего господина, храня хмурое выражение лица. Старый слуга пока еще не верил в благополучный исход всей этой истории с проклятием и ведьмой, и должен был непременно убедиться в этом сам.
- Вы догадывались, что это леди Элеонор? - спросила Ника.
Барон вскинул голову, глядя ей прямо в лицо.
- Я бы проявил не благодарность, если бы не был честен с тобой. Да, я догадывался, но… не хотел верить в это, а потом было слишком поздно, я уже был не в силах что-то изменить.
Ника, прикусив губу, опустила глаза и решилась:
- Мне очень жаль, милорд, но…
— Я знаю… - жестом прекратил он тяжелый для Ники разговор. - Я и моя дочь сразу же почувствовали смерть Элеонор. Как видишь ее чары спали тотчас, едва ее прибрала к себе преисподняя.
— Батюшка, я тоже хочу поблагодарить сестру Нику, — раздался от постели слабый голосок.
Нетерпеливо взглянув в ту сторону и взглядом испросив у смягчившегося барона дозволения, Ника подошла к Айвен, сидящей среди взбитых и заботливо подоткнутых подушек. Лучезарно улыбаясь, Айвен потянулась к Нике и они обнялись. Прижавшись к ней всем своим хрупким тельцем, юная девушка положила головку на ее плечо.
