— Видишь те высокие горы? — спросила она. — Старость и смерть придут сюда из тех далёких краёв лишь тогда, когда ветер сравняет эти высокие горы с землёй. Почему же ты не желаешь остаться здесь со мной?
— Благодарю, — ответил Никола. — Мне нужно ехать вперёд, чтобы отыскать место, где обитает этот самый ветер, который имеет власть над твоей смертью.
И покинул Никола дворец и прекрасную девушку. Плутал он и плутал по неизведанным дорогам, пока не пришёл наконец на край света. И тогда конь его заговорила человечьим языком:
— Добрый хозяин, ударь как меня четыре раза хлыстом, а себя ударь дважды, и тогда мы сможем перебраться через ручей желания. А коли властитель желаний захочет выбить тебя из седла, пронзи бока мои шпорами так сильно, как только можешь. И ни в коем случае не смотри назад.
Никола сделал то, что велел ему конь. И вот они перелетели через ручей желаний и благополучно оказались в другом мире. Набрели наконец на небольшую хижину и увидели прекрасного мальчика, которому на вид не дать было и пятнадцати лет.
— Что привело тебя ко мне, Никола? — спросил мальчик.
— Я странствую по свету в поисках места, где нет ни старости, ни смерти.
— Тогда ты пришёл туда, куда нужно, — ответил мальчик. — Ты пришёл ко мне, ведь я и есть ветер, которому подчиняются старость и смерть.
— Тогда я останусь здесь с тобой на всю вечность, — объявил Никола.
И он остался жить в хижине Ветра и прожил там тысячи и тысячи лет, не становясь старше. И вот однажды Никола отправился на охоту в ближайшие горы, покрытые золотом и серебром, но не было в этих горах дичи. Ветер предупредил его:
— Никола, ты можешь идти за те холмы. Но не смей вновь пересекать ручей желаний, потому как тогда ты навсегда потеряешь этот мир для себя.
Никола обещал быть осторожным. Но минуло несколько веков, и вот однажды гнался он за золотой антилопой и загнал её к ручью желаний. И вот властитель желаний поймал его в свои сети и пригнул к земле. Вернулся Никола в хижину ветра, только в глазах его стояли слезы.
— Я не могу оставаться с тобой дольше, — сказал он. — Я хочу вернуться к отцу.
— Ты сумасшедший, — рассмеялся ему в лицо Ветер. — Твоего отца давно нет в живых, как нет и твоих братьев. Никто даже не помнит места, где когда-то стоял ваш город. Поверь мне, я пролетал над этим местом меньше часа назад. Там всё давно заросло пшеницей.
Но Никола умирал от тоски. Он не слушал больше слов Ветра. Он пожелал себе удачи, оседлал коня и отправился в обратный путь. И вот уже он достиг дворца неизвестной красавицы. Высокие горы вкруг него уже сравнялись с землёй, и никто не вышел поприветствовать путника. Но вот наконец скрипнули ворота, и страшная старуха предстала перед Николой. И в этой старухе невозможно было признать ту прекрасную девушку, которую встретил он однажды. И как только взглянула старуха на него, издала она жуткий крик и тотчас обратилась в пепел.
Никола погоревал несколько дней и продолжил свой путь. И вот достиг он дома королевы птиц, и лишь одно дерево осталось на краю леса, и невозможно было узнать некогда прекрасную птицу: поблекли её перья, как кожа старых людей испещряется морщинами. Лишь увидела она его, вскрикнула:
— О, Никола, как же так получилось, что ты до сих пор выглядишь так молодо?
И вот клюв королевы ударил по последней ветке последнего дерева, и упала птица бездыханной на землю. Никола схоронил её и продолжил свой путь.
И вот наконец достиг он того места, где раньше стоял город, в котором правил его отец. Но не было там больше ни города, ни замка. Лишь высокие золотые колосья пшеницы колыхались на лёгком ветру. Но всё же сумел Никола отыскать то место, где был когда-то старинный колодец. Спешился и стал искать на земле камни, которые указали бы ему на место, где закопал он свой сундук с золотом. И вот наконец отыскал он горку камней, за старыми ветками старого орешника, подле которого сидел старый человек с длинной белой бородой, согнутый пополам.
— Старик, — позвал его Никола. — Скажи мне, что сталось с городом, который некогда стоял здесь? Я — сын его правителя.
— Неужели? — отозвался старик. — Отец моего отца сказывал о господаре, который правил нашим краем, но не было здесь никогда никакого замка. Как помню я себя.
— Но, мне кажется, только вчера оставил я замок отца своего, — вздохнул Никола. — Подвинься, старик, немного, и я докажу тебе это.
Никола обнажил свой меч и стал откидывать его остриём камни. И вот копал он целых три дня и откопал наконец сундук с золотом. Но когда открыл от тот сундук, то застыл в ужасе. На золоте лежала его маленькая сестра.
— Наконец-таки явился ты ко мне, — прокаркала она, словно ворона.
И вот выскочила девочка из сундука, превратилась в ужасную ворону с когтями острыми и такими же острыми зубами.
— Ну-ка, Смерть, забирай его, — сказал старик.
— Нет, Старость, ты должна взять его первым, — прокаркала в ответ ворона.
И вот Старость пригнула Николу к земле, и Смерть сомкнула над ним свои челюсти и пожрала его. А потом Старость и Смерть забрали сокровища и коня Николы и отправились туда, где живёт их господин Ветер…»
Костя долго не закрывал блокнота. Закроешь, придется встать и уйти. А сказка не отвлекла его от страшной истории Богдана. Пусть прогонит сначала. Вдруг ему еще говорить надо.
— Ступай спать. Поздно.
Богдан поднялся. Костя тоже.
— Спасибо за сказку.
И решил больше ничего не добавлять. Иногда лучше уйти. Молча.
Глава XIII — Ссора
Костя нашел Варю спящей. Она завалилась на кровать в одежде, и Костя, боясь разбудить, осторожно отогнул край одеяла со своей стороны и, как сумел, прикрыл спящую. В комнате, по питерским меркам, оставалось прохладно. Одной закладки оказалось мало. Костя на ощупь нашел свитер, убрал в рюкзак исписанный блокнот, и уселся на самый край, чтобы кровать не шибко скрипнула, когда он наконец решится вернуться к Богдану с просьбой вновь растопить камин, чтобы к утру они не превратились в сосульки. Хотя, можно, и самому попробовать — на одну закладку дров хватит. Костя сложил дрова, вытащил из рюкзака распечатку бронирования машины и взял со стола коробок, потряс — тот оказался пустым. Костя выругался — даже лампу теперь не зажечь!
В коридоре послышались шаги. Костя обрадовался приходу Богдана, но тот прошел мимо. Наверное, к Анне. Подождав минуту, Костя выглянул в темный коридор. Выколи глаз! И тихо. До звона в ушах. И всё равно он решил дойти до спальни хозяев — авось, выйдут к нему навстречу. Он нащупывал каждый шаг, точно шёл по топкому месту, но половицы будто испугались его и перестали скрипеть. Долго ещё? Коридор в этот раз показался нескончаемым, и вдруг в мёртвой тишине Косте послышался шорох.
— Кто здесь? — зачем-то спросил он, хотя прекрасно понимал, что этот кто-то, конечно же, Богдан — кому ещё тут быть?!
— Богдан! — позвал он чуть громче, боясь потревожить сон Анны, если та вдруг спит в соседней комнате.
Никто не ответил, но тишина перестала быть полной. Теперь Костя слышал невнятное бормотание. А потом совсем рядом раздался короткий взрыв звонкого смеха, и снова стало тихо. Но лишь на мгновение. Потом вновь заговорили. У^ке достаточно громко, но на румынском, потому можно было не краснеть за подслушивание. Однако уйти у Кости не получилось — любопытство взяло верх над тактом, когда он понял, что звуки доносятся с крыши. Какого чёрта Богдан туда залез? И с кем — потащил на крышу больную Анну, совсем сдурел, что ли?
Костя выставил руку и тут же уткнулся в замерзшее напрочь окно. Ему не составило особого труда нащупать и поднять засов. Порыв ветра распахнул окно, и Костя еле успел поймать створку, но сделал это всё же почти бесшумно, потому что Богдан продолжал говорить. Костя высунулся на улицу и поморщился от колючего ветра. Волосы упали на глаза, но он сумел разглядеть два валенка — Богдан сидел на самом краю, и Костя испугался, что тот сейчас спрыгнет с крыши — ненормальный! Он там один? Или кто-то сумеет его удержать? Костя высунулся чуть сильнее, и всё равно, кроме мёрзлого снега, не увидел ничего. Зато услышал шаги раньше, чем исчезли валенки Богдана. Топот усилился. Богдан явно за кем-то гонялся. За Анной? Глупости… Костя хотел позвать румына, но не успел — тот позвал его первым.
