Армию. На двух несчастных баронов, ну-ну.
Король, правда, упомянул, что бунтовщики подбили еще и родственника-герцога, а тот призвал чуть ли не иностранную помощь. И вот ведь какая незадача: земли мятежников как раз отрезали прямой путь к Белым горам, и нам предстояло обойти их с юга, выйти к морю и добираться на корабле через земли западных государств!
А к тому времени наступит сезон осенних штормов. Потом скажет король: утонул наследник, какое горе. Но нам и до моря добраться не дадут, успокоил Рагар.
Карту королевства я хорошо помнила, не зря духи ученых-географов меня возлюбили как лучшего ученика. Новый маршрут, которым должны были везти кронпринца, проходил мимо неприступной крепости Ронготы, защищавшей прежние границы Гардарунта от южных кочевников, оттесненных теперь к самым пустыням. А Рагар просветил, что теперь там находился монастырь рыцарского ордена. Попадешь туда — не вырвешься. Этого древние географы, конечно, не могли знать.
Картина получалась следующая: король с армией блокировал нам под благовидным предлогом подступы к горам на северной границе, с юга нас ожидал удар немалых сил воинского ордена, где-то впереди — море, а позади — ненавистная столица Найреос.
Так и ехали недели две, пока пути нашего отряда и королевской армии не разошлись достаточно далеко, чтобы какой-нибудь гонец или сигнал тревоги не испортил план Рагара.
Сопровождавшие нас плотным кольцом рыцари жаловались на необычные для такого времени заморозки, стали вялыми, спали по ночам у костров, спасались подогретым вином, и носы у них покраснели не только от холода. Я удивлялась: прохладно, но не до такой же степени.
А в один воистину прекрасный день тракт завел нас в глухой лес, и путь нам преградили настоящие снежные дьяволы с великолепным Сиареем во главе.
Ласх разительно отличался от своих воинов. За его спиной громоздилось нечто чудовищное: гигантские полуразмытые тела выглядели так, словно они были огромными стеклянными бутылями со снегом и льдом и кто-то непрерывно взбалтывал запертые в невидимую оболочку снежные вихри, оснащенные ледяными шипами, алмазными когтями и жуткими клыкастыми мордами.
К чести рыцарей, ужас сковал их ненадолго. Раздался крик Светлячка:
— Во имя бога Безымянного, кто вы?!
— Бог вам не поможет. Только здравый рассудок, — глухим загробным рокотом прокатился сказочный голос Сиарея. — Мы — ласхи, демоны Севера. Ваш король разорвал договор с императором, и наш владыка в гневе. Мы заберем вон ту мелкую зеленоглазую причину, помешавшую исполнению обязательств Роберта Сильного. Отдайте нам вашего кронпринца, рыцари, и проваливайте, тогда останетесь живы. А королю передайте: император вернет ему наследника в обмен на одну из его средних дочерей.
— Отвези императору собственное дерьмо, демон! — гаркнул Светлячок. Говорю же, глуповат он был.
— Вас предупредили! — громыхнул Сиарей.
— Отвернитесь, ученик, магия ласхов пока не для ваших глаз, — шепотом приказал мне наставник.
Но я еще успела увидеть, как Сиарей резко выкинул вперед руки, и чудовища за его спиной словно взорвались, расправляя снежные крылья. А глаза ласха… Я отвернулась. Вовремя: лес озарился ослепительной белой вспышкой, словно рядом ударила молния.
— Вейриэны, к бою! — крикнул Рагар.
— Во имя Бога! За короля! За принца! — заорал барон, закрывший лицо локтем, но успевший поднять меч. Опустить его он не смог — вырвало из руки неодолимой силой.
Нас накрыло снежным бураном. Закованные в доспехи рыцари полетели наземь, как соломинки. Надеюсь, Сиарей сдержит обещание не убивать их. Меня подхватило из седла ураганным порывом и понесло над верхушками деревьев. Желудок подскочил к горлу и там застрял. Кто меня нес, разглядеть было невозможно, но на ребрах чувствовался ледяной холод державших меня рук. Или лап?
— В погоню! За принцем! — донесся издалека голос наставника.
Похищение, идею которого Рагар позаимствовал у короля, выглядело так достоверно, что даже я поверила.
В снежной круговерти, мельтешившей перед глазами, ничего не было видно, и я считала удары бешено стучавшего сердца, чтобы убедиться, что еще не умерла. Постоянно сбивалась, конечно, но это помогло уменьшить страх.
— Приношу извинения вашему бесстрашному высочеству за причиненные неудобства, — весело шелестнуло у самого уха, обмороженного, между прочим. — Вы замерзли? Держите, это вас согреет.
В моих руках оказался крохотный сосуд, но я так тряслась, что зубы стучали, и пробку я вытащить не могла.
— Ах, как же я невнимателен, нет мне прощенья, — вздохнул несший меня буран.
Появились два внушительных полупрозрачных когтя и сковырнули пробку. Я выпила глоток. Внутри мгновенно заполыхало пламя. Золотистое, живительное, теплое. Хорошо-то как! Еще глоточек, пожалуй…
— Ваше ослепительное высочество, нижайше прошу позволения спуститься, — через какое-то время с мольбой прошептал буран. — Я больше не могу вас нести. Вы очень сильно жжетесь, я таю, и мы можем упасть.
— Я жгусь? Ох, спускайтесь скорее!
Буран тут же рухнул, едва успев снизить скорость падения перед самой землей и мягко поставить меня на ноги. Я огляделась. На скошенные травы заливного луга выпал внезапный снег. Через несколько секунд он стянулся в десятки высоких сугробов чудовищных очертаний — сугробы обзавелись мордами и клыками. Только вокруг меня большой белой кляксой продолжала лежать искристая пелена.
— Позвольте прикоснуться к вашему удивительному высочеству, — тихий рокот позади.
Я обернулась, кивнула. Сиарей, стоявший саженях в трех, протянул руки. Тут же меня обвили, как щупальца, маленькие снежные смерчи и перенесли.
— Вы стояли на его крыле, — пояснил ласх, присел у пятна снега, коснулся пальцами, что-то прошептав. Пелена судорожно дернулась и собралась в изломанную фигуру, лежавшую на траве, раскинув крылья. На одном крыле виднелись две дыры размером с мою ступню.
— Он умер? — прикусила я губу.
— Эльдер еще жив, но очень плох. Если бы он раньше понял, что происходит…
— Я не знал.
— Вашей вины в случившемся нет, мой принц. Мы тоже не знали, что вы — огненное дитя.
— Я нормальное дитя. Наверное, мне не надо было это пить, — я протянула бутылочку, всё еще сжатую в кулаке.
Сиарей взял, понюхал.
— Теперь понятно. Всё равно что в тлеющий костер бросить пучок соломы — вспыхнет мгновенно и жарко. Этот эликсир называют «корень солнца». Вам его можно пить, но не больше одной капли.
Небо опять потемнело: налетело еще шесть снежных вихрей. Стукнулись о землю, обернулись добрыми мо… белыми вейриэнами. Сиарей и его чудовища опустились на колено, приветствуя Рагара.
