— А что с твоим платьем не так? — справедливо спросил сидевший рядом с ней, на подлокотнике кресла, мужчина.
— Это копия платья из бутика Диора в Париже.
— Ну и что, — сказал мужчина.
— А вдруг у них есть правила насчет авторского права? Его нарушение похоже на принесение вреда?
— Хм, — задумчиво отозвался мужчина, — не знаю… Ну, поменяй его на что-нибудь другое. Тебе что, это трудно?
— Как же, — скептически сказала она, — а потом полсотни свидетелей скажут, что я зачем-то поменяла платье.
Троица мужчин тихо обсуждала какой-то навороченный автомобиль, доносились фразы:
— А мотор?
— Да на волшебном слове держится!
— Не мог в мастерской починить?
— Да они не могли найти причину, ну я и… жену попросил! Она как сказанула, так он и заработал. А заглянешь, там — ой! Даже аккумулятора нету. У гаишника бы фуражка дыбом встала. Стал бы святой водой окроплять.
Все перешептывались и украдкой наблюдали друг за другом. Это было похоже на собрание в дипломатическом корпусе, когда большая часть дипломатов прибыла из стран, враждующих друг с другом.
А вот и Миша: лежит себе на диване, посапывает под клетчатым пледом. А блондинистой соседки нигде и поблизости не видно. Я поправила плед и положила Мише под голову подушку, чтобы ему было удобнее.
Мне стало любопытно, как выглядит гостиная в магическом мире, и я повернула око.
Ух ты. Все такое старинное, золотое, бархатное — вишневые портьеры, огромная хрустальная люстра со свечами, серебряные подсвечники на полированных комодах, диван и кресла из позолоченного дерева и с гобеленовой обивкой, картины в тяжелых рамах.
Но больше всего меня поразил большой камин из серого камня. В камине горел огонь. Я повернула кольцо. Вместо камина на стене висел большой плоский телевизор. О камине напоминал только красный глазок выключателя, похожий на уголек.
Папа Миши сидел в кресле у телевизора, будто у камина, вытянув ноги в остроносых черных туфлях, листал журнал и иногда прикладывался к широкому стакану.
Я заметила, что над головой раздаются какие-то странные звуки: сначала что-то будто катилось по полу — с таким звуком могла бы катиться большая деревянная скалка, — потом об пол стукали или роняли что-то тяжелое. Пару раз грохнуло так, что закачались суперсовременные, из квадратных железных лепестков, лампы под потолком. (Хрусталь мне понравился больше — и зачем эта дурацкая маскировка?)
Гости посматривали иногда наверх и многозначительно поднимали брови.
Интересно, что же там происходит? Далии в гостиной не было видно. Наверное, она там, на втором этаже, заметает следы незаконных магических делишек. А Маргарита о них знает и побежала помогать. Вообще-то теперь ведь я — глава клана и должна обо всех заботиться и всем помогать. Хм. Воображаю, куда меня пошлет Далия (и, возможно, не только словом, а и по-настоящему — хорошо, если не на Северный полюс!), если я предложу ей свою помощь и покровительство.
И вдруг посреди разговоров, шороха подошв, звяканья бокалов раздался тихий, нежный переливчатый звук, кажется, звонка в дверь.
Все притихли, как нашкодившие дети при возвращении родителей с работы.
Мишин папа поднялся со своего кресла.
Но тут наверху хлопнула дверь, и по лестнице, оглушительно стуча каблуками, сбежала вниз Далия.
— Я открою, я открою! — крикнула она гостям.
И чего они так всполошились? Инспектор должен приехать завтра. Это, наверное, кто-то из гостей опоздал.
Я подошла поближе к прихожей.
За дверью смутно виднелся чей-то силуэт, но стекло было темным и почти не пропускало света на крыльцо, так что нельзя было разобрать, кто там — мужчина или женщина.
Далия вышла в прихожую, поправила прическу резким нервным жестом и открыла дверь.
На пороге стоял мужчина лет тридцати, со взъерошенными рыжими волосами. Длинный плащ песочного цвета был распахнут, под ним виднелся коричневый костюм в полоску. В руке у незнакомца был саквояж Луи Виттон. Ну, может, не настоящий Луи Виттон, может, и копия китайская из кожзама.
Рыжий незнакомец улыбнулся во все тридцать два белых зуба:
— Добрый вечер!
— Здравствуйте, господин инспектор! — отозвалась Далия каким-то не своим, тонким голоском.
Инспектор?! Но радио же сказало — завтра! А что — Далия знает его? Это было бы хорошо. Потому что когда лично знаком со всякими официальными лицами, это как-то м-м… уменьшает нервное напряжение.
— Я могу войти? — спросил он.
— Да-да, конечно, проходите, пожалуйста, — залебезила Далия.
Он шагнул в прихожую:
— Как вы узнали, что я инспектор?
— По значку, — сказала Далия. — «Лучший инспектор года».
— Ох, — он улыбнулся, — забыл снять его после церемонии.
— Какой церемонии?
— Награждения лучшего инспектора года. — Он наклонился к Далии и сказал шутливо: — За рвение, так сказать.
— О, — только и сказала Далия беспомощно.
М-да. Повезло им. То есть нам. Похоже, прислали такого крокодила, который уж если вцепится…
— Но все же… — Инспектор сунул руку во внутренний карман пиджака и раскрыл маленькую книжку-удостоверение. — Моя карточка отдела МИ-13.
Далия покивала, пробормотав:
— Отдела Магической Инспекции… — и вопросила: — Тринадцать?
— Да, недавно отделу присвоили номер. На счастье.
— О, понимаю.
— Бондин, — представился инспектор. — Денис Бондин, — и он рассмеялся.
Какой дурацкий юмор. Джеймса Бонда из себя строит. Тогда бы уж черный костюм с бабочкой надел, а не этот коричневый в такую же дурацкую, как его юмор, полоску. Ой. У инспектора под застегнутым наглухо воротником светлой рубашки появилась черная бархатная бабочка! Вместо того чтобы тихо и скромно сидеть в уголке со своей необузданной магией, я тут на инспектора бабочек насылаю! У Далии округлились глаза. А инспектор, заметив ее взгляд, выглянул из-за нее и посмотрелся в зеркало.
— О! — сказал он. — Как мило. Спасибо, э-э… Вы ведь Далия Георгиевна, кажется?
— Да, так и есть, — отозвалась Далия.
— Только немного не под цвет, — улыбнулся он.
Не в цвет ему! Тоже мне, модник! И вообще, цветными бывают только живые бабочки. Ой! Опять я… Бабочка на шее у инспектора превратилась в синюю огромную тропическую бабочку, взмахнула пару раз крыльями и взлетела.
— О, — инспектор рассмеялся. — Какое изящное колдовство.
Хм. И правда красиво получилось.
Далия бросила на меня хмурый взгляд, но промолчала.
А инспектор сказал:
— Прошу вас великодушно простить меня за то, что приехал не в то время, какое было объявлено. То есть, можно сказать, безо всякого предупреждения. Но так получилось, что я как раз проверял одну волшебную кондитерскую неподалеку. Может, слышали — называется «Черствый пряник».
