Сержант ещё раз покачнулся.
— Ну-ка… Хорош… — Я дернулся остановить, да просто не успел.
— А ты… — Лакей ещё раз взмахнул плеткой, с другой стороны на этот раз.
Дальше я как-то не понял, что случилось. Сержант качнулся как-то особо сильно, навалился на лакея, тот хыкнул и двое застыли в странной скульптуре. Причем лакей как-то все ниже, ниже, ниже… Шлеп! И лежит на земле, как пьяный сержант до того.
Передо мной возникли спины охраны. Кольчуга тройного плетения, совсем как у Милены. Лязгнули вытянутые из ножен мечи. Двое охранников прикрыли меня, ещё двое прикрыли со спины, последний встал рядом, готовый мгновенно забросить меня себе за спину и дать деру.
— Так, спокойно… — Сказал я. И сам поразился тому, как плохо и по мальчишески прозвучал мой голос. Ребенок капризничает.
Спокойным ничего делаться не спешило. Сержант поудобнее перехватил тренировочную палку и отступил на пару шагов, лакей сворачивался клубочком в позу эмбриона, отроки совсем тренировку забросили и сбились в кучу.
— А ну спокойно все! — Гаркнул я что сил было. — Стоять! Охрана! Стоять на месте!
Все замерли.
Мутный взгляд сержанта коснулся меня, обежал с ног до головы.
— Ик! — Сказал сержант.
— Иииууу… — На одной ноте выл лакей, процарапывая ботинками дорожку в пыли.
— Ваше Высочество… — Раздался из-за моей спины голос Иштвана.
— Молчать. Ты. — Ткнул я рукой в сержанта, подвинув чуть свою охрану. — Зачем ударил слугу?
— Не бил. — Промычал пьяный сержант.
— Ваше Высочество.
— Что?
— Обращаясь ко мне, тут все добавляют "Ваше Высочество". Древний красивый обычай.
— Не бил я его, Ваше Высочество! — Сказал сержант. Только теперь я заметил, что пьян он гораздо больше, чем кажется. Как из прокисшей винной бочки разило. Плохой и дешевый алкоголь, смешавшись с запахом пота, разве что мух на лету не сбивал.
— Разве ж это удар? Это так, немного…
— Вижу, что немного. — Хмыкнул я. — Как тебя зовут? И что ты тут делаешь?
— Меня зовут Седдик, Ваше Высочество. — Сержант попытался поклониться, вышло какое-то шатание.
— Стоп, стоп, разрешаю не кланяться! Грохнешься ещё.
— Ваше Высочество! — Задушено зашипел Иштван.
— Завтра поклонишься два раза. За сегодня и за завтра. Итак?
— Я Седдик, барон Кривой речки, Ваше Высочество. Децимал королевской гвардии. Лишен званий и наград. Тренирую новобранцев.
— Хорошо ж ты их тренируешь… — Я поглядел на новобранцев. — Сам еле на ногах держишься.
— Да, Ваше Высочество. — Седдик сделал попытку поклониться, я только рукой махнул.
— Тренируй дальше. Мастер Клоту, осмотрите слугу. Что там с ним…
Вперед выскользнул доктор. Вытащил у пажа свою коробку, и принялся колдовать над слугой.
Сержант все так же стоял на месте.
— Ну, что застыл-то? — Я внезапно ощутил интерес. Завтра ж… То есть, когда проснусь… Милена и Светомир мне поединок обещали. Посмотреть бы на то, как тут тренируются, а? Может, и самому чему поучиться.
— Да, Ваше Высочество. Ленивое стадо, что встали? А ну продолжать!
Отроки нехотя разбились на пары, как и были, и принялись мутузить друг друга палками.
— Иштван. — Подозвал я распорядителя.
— Да, Ваше Высочество.
— Что за дела, какого этот урод лезет поперек батьки с плеткой?
— Это обязанность его, Ваше Высочество. Тот, кто ведет себя невежливо по отношению к вам, немедленно получает плетей. Это заведено еще Урием Третьим.
— Против которого было поднято восстание? — Вспомнил я рассказы Иштвана в галерее.
— Да, Ваше Высочество.
— Видно, плетки не помогают… — Хмыкнул я. — Мастер Клоту, что с ним?
— Ушиб груди, Ваше Высочество. Натолкнулся он на деревянный меч децимала. Очень неосторожно, очень…
— Понятно.
Сержант чуть встряхнулся, пришел в себя. И хотя от него и разило как из винной бочки, но дело он свое знал. Отроки мутузили, сержант поправлял их, а при неправильных движениях сам выдавал провинившемуся по первое число.
Пострадавшего лакея увели, его место занял другой слуга. Мне поставили походное складное кресло, которое я проигнорировал.
Отроки отрабатывали один и тот же удар, сверху наискосок.
Один бьет, другой блокирует. Потом меняются местами.
— Четче удар давай, сухорукий! — Сержант метался между тремя парами молнией. — Вот ты, блокируй мой… — Меч без резкого замаха опустился на плечо взвывшего отрока. — Ну, понял? Будешь так медленно защиту ставить, сам без рук останешься! Ещё раз! Пока не получится!
Я смотрел. Было интересно.
В мучном бою главное даже не руки, а плечи и стойка. В принципе так же, как и удар ставить. Удар начинается с ног, проходит по бедрам в живот и спину, а уже только оттуда в руки, рушится полным усилием всех мышц тела. Шаг ногой вперед, с резким выдохом — удар! Отступление, меч вверх, блок! Потом по шее от сержанта, потому что что-то неправильно, и снова те же движения.
Я стал присматриваться, и даже, ради интереса поставил ноги так, как ближайший ко мне паренек. Оказалось довольно просто. Вербицкий прав, стойки для рукопашной пошли от стоек с оружием. Когда пистолеты наизобретали, то меч как бы не нужен, но умение дать своему противнику по голове не насмерть, а так, чтобы понял, во все времена потребно.
Отроки двигались хорошо, гораздо лучше, чем Вербицкий, когда он приволок меч в наш тренировочный зал и пытался что-то показать. Валерий Алексеевич тогда легко уклонялся от клинка и выдавал Вербицкому леща за лещом.
— Так, все в линию… — Скомандовал сержант. — Отработка.
Отроки повиновались, выстроились плечом к плечу. Даже их толстые поддоспешники промокли от пота насквозь. Разило псиной.
Когда я уже подумывал попросить у сержанта тренировочный меч, стали появляться и другие действующие лица.
Сначала какие-то аристократы из дворцовых обитателей запестрели на стенах. Потом появились группки солдат, те же бородачи, что меня охраняли, только без шлемов и кольчуг. Группировались поодаль, на нас поглядывали.
Последним подтянулся большой и здоровый дядька, важномордый, со свитой из охраны и лакеев.
— Генерал Ипоку, граф Септский. — Склонился к моему уху Иштван. — Командующий королевской гвардией.
Генерал зыркнул на меня нехорошо. Потом так же нехорошо поглядел на извивающихся в попытках избежать удары отроков. Потом снова на меня. Нахмурился. И решительно зашагал к нам.
Солдат как ветром сдуло. Отроки снова бросили тренировку и сбились в кучу, как овцы.
Иштван что-то такое прошипел, похожее на ругательство.
