— А если Компания прикажет бросить меня, вы это сделаете?
— Не прикажет, — резко отчеканил Николя и отвернулся.
Герда прикусила губу. Не следовало его провоцировать, ведь она уже много раз убеждалась в умении Николя уходить от неловких вопросов.
Солнце быстро скатилось за горизонт, и на горы мгновенно опустилась ночная мгла, а с ней и пронизывающий до костей холод. Герда плотней закуталась в шубу, надвинув ее почти на самый нос, и натянула на лоб шапку. Открытыми остались лишь глаза. Руки и ноги стыли под одеждой. Казалось, даже кровь замерзает в жилах, становясь болезненно вязкой.
— Холодно? — проницательно спросил Николя. — Выпей это. Нам еще несколько часов надо продержаться.
Он протянул ей уже знакомую флягу. Герда поморщилась, вспоминая гадкий привкус горячительного напитка.
— Давай, а то силой волью, — пригрозил Охотник.
— Интересно, каким образом. Вы ведь на другом плече сидите, — попыталась сострить она, но что-то подсказывало, что увильнуть не выйдет.
Фляга взлетела в воздух. Руки и ноги связало незримыми путами. Шуба сама собой сползла с лица. Что-то зажало нос. Герда открыла рот, чтобы глотнуть воздуха, но вместо него туда полилась горькая обжигающая внутренности жидкость. Неимоверным усилием удалось выдрать руку и отнять от губ флягу.
— Я поняла-поняла, — простонала Герда, чувствуя, как фляга вырывается из ладони.
— Тогда слушайся, — назидательно ответил Охотник.
Путы тут же исчезли, а фляга мертво легла в руку.
— Пей, — велел Николя. Пришлось подчиниться.
— Вы злоупотребляете своей силой, — мрачно сказала Герда, передавая флягу обратно.
— Ты злоупотребляешь моим расположением, — Охотник сам отпил несколько глотков. — Когда ты научишься управлять своими способностями, применять дар я уже не смогу.
— Почему я в этом сильно сомневаюсь?
— Ну, мне точно станет сложнее, — лукаво усмехнулся Николя. Герда понурилась. — Эй, тебя вообще-то это воодушевить к учебе должно.
— Что-то не воодушевляет.
— А что воодушевляет?
— Не знаю. Глупая способность — чужой дар отражать. Вот если бы я могла читать мысли, или как вы двигать вещи на расстоянии, или как Финист разговаривать с животными, или как Дугава творить иллюзии, или как Майли…
— Но ты все это можешь, можешь гораздо больше, чем любой из нас. Когда ты полностью овладеешь даром, любые способности Стражей станут тебе подвластны.
— Тогда мне срочно нужно разыскать телепата, — рассмеялась Герда.
— Зачем? — нахмурился Николя.
— Чтобы узнать ответы на вопросы, которые вы так старательно обходите.
— Тебе никогда не говорили, что ты слишком умная?
— Скорее, что я заноза в заднице.
— Фу! Ты из книг таких выражений нахваталась?
— Не совсем, — Герда загадочно улыбнулась.
— От Финиста, — догадался Николя. Она пожала плечами.
Неожиданно Кевельгар остановился.
— Все, пришли, — сообщил он и аккуратно поставил своих наездников на землю.
— Это и есть вершина Нарви? — удивленно спросила Герда. — Здесь так темно, ничего не видно. Непонятно даже, как высоко мы находимся.
— У тебя должно было заложить уши, — со снисходительной улыбкой объяснял Николя. — Да и дышится здесь совсем по-другому, глубоко, полной грудью, не замечаешь?
— Да, но… я ожидала чего-то большего.
— Разве не ты говорила, что размер не имеет значения? Порой великое откровение скрывается за едва заметными вещами. Встань тут. Взгляни на небо. Оно усеяно мириадами звезд. Видишь, как они мерцают? Каждая из них хочет говорить с тобой голосом ветра. Прислушайся и ты услышишь, как они поют.
В ночной тишине Герда слышала лишь голос Николя и свое тяжелое дыхание.
— Стань сюда.
Герда сделала несколько осторожных шагов. Она чувствовала, что совсем рядом зияет бездонная пропасть, но не могла разглядеть в темноте.
— Не бойся, — Николя притянул Герду ближе, к самому краю, стянул с нее шубу и бросил Кевельгару. — Отцепись от меня и расставь руки в стороны. Я не дам тебе упасть. Ну же, если не веришь ни в себя, ни в ветер, то поверь хотя бы в меня.
Герда послушалась, не могла не послушаться, ведь верить ему хотелось больше всего на свете. Она и сама не понимала, почему, но именно вера поддерживала ее во всех невзгодах этого трудного пути. Герда почти потеряла ее, когда встретила его, такого чужого и холодного. Но сейчас впервые показалось, что Николя снова стал тем добрым и могучим Охотником, каким представлялся ей в детстве.
— Чувствуешь? — прервал мысли голос Николя.
Герда закрыла глаза и сосредоточилась. Почва под ногами оборвалась. Герда полетела вниз с ошеломляющей скоростью и, почти коснувшись острых камней на дне ущелья, замерла, а потом взмыла вертикально вверх. И полетела уже не над горами, а над знакомым Мертвым городом со свечными башнями. За спиной громко хлопали гигантские крылья, и казалось, что они принадлежали старинному другу, который всегда был рядом и поровну делил все невзгоды и радости. От восторга даже дыхание в груди замерло.
— Тише-тише, — послышался вкрадчивый голос, шептавший на самое ухо. — Не увлекайся и дыши.
Герда открыла глаза. На небе развернулся разноцветный вихрь, словно короной венчая горную гряду.
— Как красиво! — изумленно выдохнула она.
— Снова огни червоточины. Что-то они зачастили. Неужто, действительно грядет конец времен? — встревожено сказал Николя. Герда опустила руки и прижалась к нему.
— Это оно? Рождение нового демона?
— Так говорят, — коротко ответил Охотник и замолчал.
— Я летала, — Герда попыталась отвлечь его от мрачных мыслей.
— Хорошо! Значит, ты, наконец, расслабилась и позволила ветру говорить.
— Я была не одна. Со мной кто-то был, но я не поняла, кто.
— Ветер. Видно, ты так представляешь единение со стихией.
— Разве вы представляете его по-другому?
— У каждого это происходит по-разному.
— А как у вас?
— Отойди в сторону, — Николя оттолкнул Герду подальше от обрыва и сам занял ее место.
Он точно также раскинул руки и закрыл глаза. Северное сияние исчезло, и на горизонте забрезжила тусклая полоса рассвета. Откуда ни возьмись налетел ветер, хотя весь день и всю ночь его не было. Выбившиеся из тугого пучка пряди затрепетали, на лицо упали первые лучи солнца, ноги оторвались от земли. Николя с просветленным торжественным лицом воспарил над бездной, похожий на крылатого небесного воина из древних легенд. Всего на несколько коротких мгновений, но этого хватило с лихвой, чтобы в памяти навсегда запечатлелась самая восхитительная и таинственная картина, что Герде приходилось видеть.
