– Так что же мы…
– Это не мы, - грустно покачал головой Борис Иванович. - Это он сам. Убирал своих подчиненных, когда убеждался в их… профнепригодности.
– И вы, конечно, знаете, кто он, этот предводитель?
Я ждала положительный ответ - мне хотелось послушать байку о седой древности, и о том, как с "предводителем Тьмы" справлялись раньше. Но я ошиблась в своих расчетах:
– Не знаю.
– Как это так, не знаете?
– Вот так, - развел руками волхв. - И никто, кроме его подчиненных, не знает.
– Почему?
– Подозреваю, что все дело в Книге Правосудия.
– Почему Правосудия? - Тупо уставилась я на волхва.
– Это только моя догадка, - поморщилось начальство. - Но посуди сама. Раз в две тысячи лет это, условно говоря, "зло", просыпается, вершит какие-то свои дела, и тихо-мирно засыпает. И никто, ты понимаешь, никто, не помнит, кто был этим самым злом. Никаких намеков для потомков, ни что это такое, ни как против него бороться, ни где оно живет. Только новые нападки на нас, землян.
– Только на землян? А на, допустим, денебцев?
– Это отдельный разговор, Лиса, и мы, чует мое сердце, к нему еще вернемся. А пока у нас есть еще время для размышлений, вспомни, о чем тебе говорил Судья.
– Судья? О том, что к нему стало попадать много землян… Постойте! Получается…
– Да.
А получалась мрачная картина. Судя по тому, о чем беспокоились Козел и Судья, человечество должно было погубить себя само. Но перед тем…
– Перед тем перебьют всех нас, - подтвердил мою догадку волхв. - Защитников.
Невеселая перспектива.
– А нас много?
– Не так уж и мало. Жаль только…
– Мо?а глава…
– Что?
– Мо?а глава…
– Он просыпается, - кинул взгляд на технаря волхв. - Поручаю его твоим заботам.
– Что мне с ним делать-то?
– Познакомиться. Подружиться. О результатах доложить мне.
Волхв повернулся, очертил рукой арку, шагнул в калейдоскоп радужных брызг.
Светящееся пятно померцало-померцало, и погасло. На полу осталась вертеться юлой материнская плата.
Маг на койке шевельнулся.
– Мо?а глава…
– Добрый вечер, Никола.
* * *
Он сидел на узкой кровати, вцепившись руками в черные патлы, и качался из стороны в сторону.
– Мо?а глава…
Мне начали надоедать эти два немудреных сербских слова, произносимых с ударением на первом слоге.
– Ты в России. Рядом с тобой друг.
Молодой маг поднял на меня осоловелые глаза.
– Ты девушка, и не можешь быть другом, - произнес он с обреченным видом.
Я пропустила его слова мимо ушей. Вот еще - спорить с человеком, страдающим от головной боли:
– Воды?
Хоть кому-то пойдет на пользу целебная вода из Дерева, (тиснутая старшим друидом и носимая мной в пластиковой бутылочке из-под кока-колы).
– Да, пожалуйста.
Пил он жадно. Струйки по подбородку стекали вниз, торопились просочиться за ворот белой рубашки.
– Благодарю, - отдал технарь пустой сосуд с легким наклоном головы. - Извините.
– Обращайся. А за что "извините"?
– Ты мне помогла, - с удивлением оглядел маг меня с ног до головы. Поморщился (надеюсь все же, от остатков головной боли, а не от моего вида). - Причем, бескорыстно. Я это чувствую.
– А что, тебе никто никогда не помогал?
– Дамы не помогали. Жеманились, кокетничали, строили матримониальные планы…
Я пожала плечами. Дальновидные (или недальновидные, это как посмотреть), видать, тетки ему попадались. Но ведь не все же такие.
– Чай хочешь? - Продолжала я играть роль "добровольного помощника".
– Хочу, - голосом чуть капризного ребенка ответил технарь. - Только чайника в этой комнате нету.
– Не беда, - махнула я рукой. - Пара чашек у тебя найдется?
Технарь поморщился, полез в сервант, завозился, загремел кастрюльками.
"У хозяина найдется", - без труда читала я его немудрящие мысли.
Один из работающих компьютеров издал характерный для аськи звук. Я не удержалась, кинула взгляд на монитор. Скринсейвера не было, синий вытянутый прямоугольник призывно мигал внизу экрана. Руки так и чесались тронуть мышку, кликнуть…
– Так подойди и прочти, - вздрогнула я от насмешливого голоса технаря.
Судя по интонации, маг успел прийти в себя. Сейчас он, как никогда, походил на того студента, у которого я принимала экзамены пару дней тому назад - самоуверенного и наглого. Умного. Сколько раз поражалась подобной людской метаморфозе: пока им плохо (или что-то от тебя надо), они тебя терпят и где-то даже любят. Но, как только надобность отпадает…
– Конечно. И подойду, и прочту, - не осталась я в долгу. - Но сперва все же чай заварю. Заварка, надеюсь, у тебя найдется?
– "Липтон" сгодится?
Маг держал двумя пальцами пакетики.
– Сгодится.
– А как ты собралась его заваривать? - Как бы между прочим осведомился он. - Учти, я горячую воду, подкрашенную тем, что находится в этом пакетике, - презрительно кивнул он на продукцию лидера чайных продаж, - пить не собираюсь.
У меня мало что не отвисла челюсть от такого хода мыслей:
– А ты что, уже пробовал?
– Сосед показывал, как это делается.
Ну-ну. Проигнорировав испытующий взгляд технаря, я гордо прошествовала в ванную, налила в чашки щедро сдобренной микроэлементами водицы. Технарь следовал за мной по пятам.
– Холодная, - бросила я через плечо.
– Вижу. И? Что дальше?
– Кипятить буду. В комнате. Пропусти.
Молодой Никола сделал картинный жест рукой: прошу, мол. Продемонстрируйте мне свое высокое искусство. Я пожала плечами, и поставила чашки на стол…
Вода вскипела мало не фонтаном - все-таки, юный нахал порядком меня утомил.
– Осталось только положить "Липтон". Давай сюда пакетики. Боже, что вы тут с ними делали? Почему они такие… мятые? Погоди, пока остынет.
Технарь не отвечал - его нижняя челюсть не позволяла ему справиться с речью.
– Так что ты там говорил насчет возможности прочитать сообщение?
Маг, все также прибывая в обалдении, молча кивнул в сторону светящегося монитора.
Я гордо прошествовала в указанном направлении.
"Как экзамен? Сдал?"
Ничего удивительного.
– И что там пишут? - Уже ехидно осведомился Никола.
– Спрашивают, сдал ли ты экзамен.
– Кто спрашивает? - с уже куда большим интересом осведомился технарь.
– Какой-то "Бентли".
– Сдал… - поморщился технарь.
– За него, что ли? Стой!!
Маг, уже было потянувшийся к своему замечательному приборчику телепортации, замер. Я приуныла - если мною в приказ было вложено столько же сил, как и в прошлый раз когда он чуть было не угодил в Судью, то дело дрянь.
