— Спите, Поттер, — тихо произнес он.
— Спасибо…
— Отдыхайте.
Гарри кивнул, понемногу согреваясь и засыпая вновь.
* * *
Ему снова привиделись кладбище, Темный Лорд и кольцо Пожирателей смерти — воспоминание, не тревожившее уже больше двух лет. Питер Петтигрю ассистировал Люциусу Малфою в подготовке жертвенного алтаря. Они раскладывали дротики, строго следуя указаниям Вольдеморта, а Гарри… К Гарри все ближе подбирались языки синего пламени.
Он проснулся в холодном поту, перед глазами мелькали искры. Мутным взглядом обведя комнату, Гарри потрясенно застыл, не найдя никого в помещении.
— Я рядом, — голос шел из-за спины. — Что с вами, Поттер? Опять кошмар?
— Да. Нет… Не знаю.
— Повернитесь ко мне, — прохладные пальцы коснулись пылающего лба и тут же исчезли. — Да у вас жар! Оставайтесь на месте.
Северус Снейп оторвал еще часть от своего плаща, после чего поднялся, чтобы намочить ткань холодной водой из кувшина. Затем приложил холодный компресс к голове Гарри, а сам прислонился к стене рядом с ним.
— Что же вы так сильно реагируете? Не нужно…
Жар сменился ознобом. Гарри колотила крупная дрожь, он ворочался на циновке, безуспешно пытаясь занять удобное положение. Но неожиданно замер, коротко всхлипнул, а из глаз покатились слезы.
— Ну-ну, не надо… Что же вы так? Перестаньте, оно того не стоит.
От негромкого, спокойного голоса преподавателя хотелось рыдать сильнее, а еще спрятаться куда-нибудь, пусть даже под одеяло.
— Как вы себя чувствуете?
— Мне холодно, — одними губами прошептал Поттер и поднял красные, заплаканные глаза.
Снейп ответил совершенно нечитаемым взглядом, затем аккуратно взял руки мальчишки в свои, поднес к губам и начал дыханием согревать ладошки.
Гарри пораженно смотрел на профессора, перестав всхлипывать и лишь наслаждаясь теплом и тишиной.
Два человека так и молчали, изучающе разглядывая пальцы рук друг друга. Вероятно, впервые за прошедшие несколько недель им было так хорошо и спокойно. Постепенно температура спала, Снейп не собирался никуда уходить, а мальчик, который уже дважды выжил, неожиданно открыл для себя формулу счастья. Оказывается, счастье — это не золотые галлеоны в банке Гринготтс или абсолютная свобода. Это когда неожиданно сбывается то, чего ты втайне желаешь больше всего на свете.
* * *
Новый день принес новые проблемы. Два колдуна так и хранили молчание, стоя на пороге следующего зала: узкие тропинки, клубы дыма, длинные шесты у входа. Нужно как-то попасть на другую сторону, измерять глубину есть чем, только вот непонятно: в чем подвох? Поттер и Снейп осторожно ступили на дорожку, проверяя каждый шаг.
Пролетела ядовито-оранжевая бабочка. За ней еще и еще одна… Пока, наконец, они тучей не поднялись, заслоняя обзор. Недолго думая, Гарри выкрикнул: «Инфламо!», — и живая радуга тлеющими угольками осыпалась на пол. Профессор Снейп медленно развернулся:
— Не перестаете удивлять, мистер Поттер.
— Это не моя идея.
— А чья же?
— Гермионы Грейнджер, — Гарри запнулся. — Я понимаю, нужно было вас предупредить, но она так уже делала и…
— Выходит, гриффиндорцы развлекаются поджиганием бабочек? Очень интересно.
— Нет же, не бабочек!
— Тогда чего?
Молчание. Профессор изучающе посмотрел Поттеру в глаза — тот шарахнулся в сторону, мигом оказавшись на земле. Гарри сидел на полу, изучая носки собственных туфель. Снейп же, скрестив руки на груди и склонив голову набок, пристально наблюдал за учеником.
— Может, все-таки встанете? — никакой реакции. — Мистер Поттер, перестаньте уже так дергаться. Вы реагируете слишком сильно по любому незначительному поводу…
— Как могу.
Пауза.
— Знаете, кого вы мне сейчас напоминаете?
— Нет.
— Необъезженную лошадку.
Гарри фыркнул.
— Вот-вот… Мисс Грейнджер подожгла мне мантию на первом курсе, сбив с ног профессора Квиррела. Почему же тогда вы спотыкаетесь на ровном месте и сидите сейчас на земле?
Негромкий, размеренный голос, без ненависти или презрения. Гарри вздохнул.
— Я больше не могу смотреть людям в глаза.
— Всем или только тому, кто владеет легиллименцией?
— Второе.
— Темный Лорд?
— Да.
— Понятно… Скажите, Поттер, если я пообещаю не лезть в вашу память до тех пор, пока мы не выберемся из Бирмы, вы встанете с земли?
Удивленный взгляд.
— Да…
— Поднимайтесь!
Профессор отвернулся, снова взял в руки шест и продолжил проверять дорогу.
* * *
«Почему?
Почему он это сказал? Что заставляет его поступать именно так… нормально, по-человечески что ли?.. И вести себя, словно ему не все равно».
Шаг, еще один… Здесь нужно осторожнее… Но нет, придется возвращаться и выбирать другую тропинку — у этой дна дальше нет.
«Он непривычно задумчив. Странно видеть его таким, после стольких лет школьных занятий, на которых он зорко контролировал каждый шаг».
Выбор невелик: две дорожки. Быть может, повезет на левой?..
«Сколько дней я здесь? Вряд ли много, но по ощущениям прошла уже целая жизнь: без друзей, школы, славы и даже одиночества. Как ни странно, она нравится мне гораздо больше».
Половина пути позади, контуры двери показались вдалеке… Только бы не пришлось возвращаться еще раз!
«Интересно, выполнит ли Снейп свое обещание?»
* * *
Удивительное строение этот бирманский дворец: никогда не знаешь, что откроется за следующей дверью: пропасть с перекинутым узким мостом, полуразрушенный переход или роскошный парадный зал с дорогими хрустальными светильниками в тысячу свечей. От сквозняка пламя взметнулось к потолку, а на полу проступили черные контуры пентаграммы с небольшим углублением в центре. Гарри вздохнул, отвлекаясь от созерцания пятиконечной звезды, и перевел взгляд на профессора, поразившись странному спокойствию последнего.
— Сэр, вы знаете…
— К сожалению, да.
— Тогда как…
— Пройти дальше? — закончил за него Снейп. — Не волнуйтесь, в этот раз вам ничего делать не придется.
— Хорошо, — машинально кивнул Гарри, не сводя глаз с профессора, неторопливо идущего к центру зала. Что-то явно было не в порядке…
— И ещё. Мистер Поттер, вынужден вам сообщить о том, что наше совместное путешествие подошло к концу. Дальше вы пойдете сами.
Сердце дало сбой.
— Вы шутите? — отрицательный жест в ответ. — Но… Но почему?
— Почему я не шучу? Не имею такой привычки… Или, быть может, вам хотелось узнать причину, по которой я останусь здесь? Пожалуйста… Видите ли, за все в мире нужно платить, мистер Поттер, и пентаграмма здесь как символ, напоминание об этом простом, но крайне важном принципе. Собираясь вас сопровождать, я, разумеется, знал, к чему приведет эта дорога. Кровавые обряды Темного Лорда не предполагают жертвоприношений под луной — ему вполне достаточно заставить двух людей объединиться, оставив разногласия за порогом очередного зала, поверить в возможность найти выход, а потом разлучить, чтобы один пожертвовал собой ради другого. Так я и поступлю.
