— В кои-то веки решил сделать доброе дело…
— Ты же темплар, добрые дела — твой путь, — усмехнулась Синтия,
— Если этот поступок можно считать добрым, — буркнул Легран. — Значит, так, говорить тут не о чем. Прощай… и да хранит тебя… да кто угодно. Сикста, Арианис, Ши-Латар, Свет или Тьма — кто-нибудь поможет, и хорошо. К жилью не ходи. В мешке у тебя есть золото, немного, не знаю, понадобится или нет, но имей в виду. И оживленных дорог старайся избегать хотя бы днем. А лучше — всегда избегай. Прощай.
Он с силой пришпорил коня, тот оглянулся, посмотрел на всадника карим глазом — как показалось Шенку, с явным осуждением, — но все же перешел на рысь, быстро оставляя позади девушку. Темплар заметил, что та не пыталась ускорить шаг своей лошадки, — и почему-то вдруг защемило сердце, а на душе стало как-то сумрачно, как будто он только что свершил нечто такое, что бросало тень на его честь.
Миг — и очередной поворот тропы скрыл девушку за стеной деревьев. Ему вдруг захотелось остановиться, подождать ее, извиниться — но это было глупое, ненужное желание. Вампиру не место рядом с рыцарем Света. Особенно когда этот рыцарь направляется в Сайлу, в Цитадель Ордена. У него свой путь, у нее — свой, пусть трудный, пусть, возможно, смертельно опасный, но свой.
Гром, его конь, — с которым Шенк не расставался уже три года, продолжал нестись по извилистой тропе легкой рысью, и темплар при этом почти ничего перед собой не видел. Любая ветка могла отправить его в короткий полет, что завершился бы довольно чувствительным падением, и спасало его лишь то, что умное животное старалось выбирать дорогу получше, чтобы уберечь своего всадника от беды.
Бедный Гром, он не понимал, что беда — не в толстых ветках. Беда — в сердце молодого темплара.
Тропинка раздвоилась — раз, второй… Шенк не стремился выбирать дорогу. Лишь бы уехать подальше, забыть, выбросить из головы эту девчонку. Конь снова перешел на шаг, бока часто вздымались — Гром был утомлен, ему необходимо было отдохнуть. Одна из полян, покрытая густой, чуть ли не по пояс, сочной травой, показалась Леграну вполне подходящей для дневки. Он спешился, расседлал Грома, стреножил его и многозначительно кивнул в сторону пышной зелени.
Место здесь и в самом деле было хорошее… деревья стояли стеной, перемежаемые кустами дикой малины. Ели, несколько высоких сосен, белоствольные березы… здесь, казалось, смешалось все, что росло в этих краях. А у подножия одной из елей журчал ручеек, пахнущий хвоей и свежестью. Темплар бросил на землю жесткое одеяло, как раз для таких случаев и предназначенное, и буквально рухнул на него. Спустя минуту он уже спал, сунув под голову мешок с припасами, а жеребец неторопливо прохаживался вокруг хозяина, время от времени прихватывая мягкими губами стебли травы да изредка пофыркивая.
В отличие от крепко спящего воина конь знал, что из леса за ними наблюдают очень внимательные глаза. Но умное животное не ощущало в этом взгляде угрозы, а потому вело себя спокойно.
Когда Шенк проснулся, солнце уже клонилось к закату. Он сокрушенно покачал головой — проспать почти весь день… это было неправильно. Теперь придется ехать всю ночь, наверстывая упущенное время. Хотя… хотя, возможно, так даже лучше. Дрю советовал не особо высовываться в первые дни, и ехать в потемках будет самым правильным решением.
Или это все лишь самоутешение, попытка оправдать неоправданно долгий отдых?
— Мог бы разбудить, — упрекнул Легран жеребца. Тот и ухом не повел.
Не прошло и четверти часа, как он был в пути. Узкая тропа соединилась с другой, пошире, а та, в свою очередь, влилась в третью, которую уже и впрямь можно было назвать дорогой.
Тени от деревьев становились все длиннее и длиннее, на небе загорелась первая звезда, за ней — вторая, третья… Копыта Грома звонко цокали по каменистой дороге, Шенк покачивался в седле, думая о том, что ему предстоит сказать в Цитадели. Совсем обычная миссия — выкупить из рабства братьев Ордена — обернулась чем-то куда большим. Это убийство… хорошо, если Дрю удастся найти истинного виновника. Надежды на то, что старичок инквизитор и его немногочисленные помощники сумеют сделать хоть что-то серьезное, не было вовсе.
Четыре дня пути. Ночевки в лесу могут быть приятными, когда выбираешь их ради удовольствия, но не тогда, когда являются необходимостью. А комары способны довести до бешенства даже святого. Шенк чувствовал настоятельную потребность хотя бы одну ночь провести под крышей, посидеть за столом, на котором будет стоять доброе жаркое, а не остатки уже начинающей портиться ветчины, обжаренные на костре. И воду из ручьев, может быть, свежую и кристально чистую, давно пора было заменить пивом. Или даже хорошим вином. Вполне вероятно, что за эти дни он сумел достаточно удалиться от Пенрита и можно было перестать осторожничать. Последний дорожный столб, который он миновал не так давно, утверждал, что всего лишь в пяти лигах расположена деревенька Телиншир. Довольно большая по местным меркам, почти три сотни дворов. Скорее даже не деревенька, а небольшой городок, пока еще не обзаведшийся городской стеной и стражей у ворот. И самими воротами, разумеется, тоже. Наверняка там найдется хорошая гостиница, с большими комнатами, нормальными кроватями и жареным поросенком.
Как и любой брат Ордена, Легран не был неженкой. Если на то имелась настоятельная потребность, он мог целыми днями месить грязь, ночевать на снегу и две-три декты кряду питаться сухарями и талой водой. Но он не относился к немногочисленным аскетам, стремящимся сознательно издеваться над своим телом, доводя его до измождения голодом, холодом и лишениями. Если можно было не отказывать себе в маленьких радостях — он так и делал. Если же выбора не было — что ж, значит, судьба.
Впереди показались первые домики — ухоженные, благополучные. Под властью Ордена люди жили неплохо, хотя Шенку приходилось судить об этом большей частью по рассказам тех братьев, которых дела служения Свету забрасывали в иные страны. В том же Минге, стонущем под тяжестью стальной перчатки Императора, такие домики были редкостью. Но в жестокости правления императоров Минга были и иные стороны. Орден был слишком умиротворен, его жители обленились, а армия давно уже не участвовала ни в чем более серьезном, чем редкие приграничные стычки. Сколько есть полков, которые и впрямь могут гордиться выучкой, где собраны лучшие из лучших? Три, четыре… это лишь капля в море.
Там, где Великий Магистр предпочитал действовать проповедями, убеждением и в крайнем случае демонстрацией силы, стальные полки Минга или бесчисленные орды Кейты охотно лили кровь, свою и чужую. Уже не одно столетие они занимались в основном друг другом, вновь и вновь оспаривая границы. Орден смотрел на это со снисходительной усмешкой — пусть хоть перебьют друг друга, плакать никто не станет. Одно время Кейта попыталась обратить свои взоры на юг, в сторону Арделлы… В день, когда пришло известие о том, что шестнадцать отборных кейтианских орд почти полностью уничтожены войсками арделлитов, в Цитадели был устроен настоящий праздник.
